Шеф с системой. Рецепт победы (СИ) - "Afael"

Когда мы направились к выходу, Степан схватил меня за рукав:

— Алексей, тебе лучше сейчас не показываться. Пока не поймем, с чем имеем дело.

— А куда мне деваться? В подвал?

— В кухню. Скажешь поварам, чтобы говорили, что лечишь кого-то из слуг. Притворись занятым важным делом.

— И сколько мне там сидеть?

— Пока не позовем, — отрезал управляющий. — И молись, чтобы это была ложная тревога.

Но по его лицу я понимал — он сам не верил в свои слова.

Мой план свободы, едва родившись, уже рушился на глазах.

Из кухонного окна я наблюдал, как разворачивается церемония встречи. Всадники в блестящих доспехах выстроились правильными рядами. Это была демонстрация силы — каждый жест, каждая деталь говорили о могуществе центральной власти.

Из главной повозки вышел человек лет пятидесяти в дорогих одеждах. В отличие от скромного «купца» Луки, этот не скрывал своего высокого положения. Золотая цепь на шее, перстни на пальцах, надменная осанка — все кричало о том, что приехала важная персона.

— Барин, — прошептал Федот, заглядывая через мое плечо, — а почему вы прячетесь?

— Не прячусь, — соврал я. — Просто наблюдаю.

Князь Святозар вышел навстречу гостю в сопровождении Ярослава и Степана Игнатьевича. Даже издалека я видел напряжение в их позах.

Посол — а это явно был посол — даже не поклонился князю. Он лишь небрежно кивнул, как старший младшему, и тут же развернул свиток с большой восковой печатью.

— Не хочет тратить время на любезности, — пробормотал я.

Голос посла был громким и властным — он явно хотел, чтобы его слышали все во дворе:

— Именем Великого Князя, светлейшего государя нашего…

Длинный титул растянулся на целую минуту. Это была еще одна демонстрация — показать, насколько велика власть того, кто прислал это послание.

— … боярину Алексею Веверину, знахарю и мастеру, предписывается немедленно оставить службу при дворе князя Святозара из рода Соколов…

Я почувствовал, как холод разливается по жилам. Значит, все-таки дошло.

— … и в четырехдневный срок отправиться в столицу для несения государевой службы при дворе Великого Князя!

Посол свернул свиток и с удовлетворением посмотрел на ошеломленные лица хозяев. Ну вот, не приглашение или просьба, а прямой приказ.

— Где знахарь? — резко спросил он. — Пусть выйдет и выслушает государеву волю!

— Алексей Веверин сейчас занят лечением тяжелобольного, — ответил Степан Игнатьевич. — Не может оставить воина.

— Тогда пусть закончит к завтрашнему утру, — холодно сказал посол. — Завтра я хочу лично убедиться, что он понял приказ и готов к отъезду.

— Но четыре дня…

— Четыре дня — это срок на дорогу в столицу, а не на размышления! — перебил посол. — Решение уже принято!

Он повернулся к своей свите:

— Распрягайте лошадей. Беседую со знахарем, а завтра мы все вместе отправляемся в столицу.

Это было еще хуже, чем я думал. Посол не просто привез приказ — он собирался лично конвоировать меня в столицу.

— Матвей, — тихо сказал я, — если кто спросит — я лечу тяжелобольного в дальнем флигеле. Никого туда не пускай.

— Понял, Алексей, — кивнул он, но в глазах читалась тревога. — А что там творится во дворе? Эти воины такие… страшные.

— Не знаю пока. Увидим.

Я выскользнул из кухни через задний выход и направился к покоям Степана Игнатьевича. По дороге поймал перепуганную служанку:

— Беги к управляющему. Скажи — больной просит срочного совета в его канцелярии.

— Какой больной? — растерянно спросила она.

— Не важно! Главное — срочно!

Девушка кивнула и побежала, а я прокрался в канцелярию и стал ждать.

Через полчаса в канцелярии собрались все четверо. Степан влетел первым, за ним князь и Ярослав. Лица у всех были мрачнее тучи.

— Ну что, — сказал Степан, тщательно закрывая дверь на засов, — теперь мы в полной заднице.

— Степан! — одернул его князь.

— А что? Красиво выражаться будем, когда Алексея повезут в столицу под конвоем?

— Это действительно катастрофа, — мрачно согласился Святозар. — Прямой приказ Великого Князя. Отказаться — значит объявить себя изменником.

— А этот «посол» еще и лично меня сопровождать собирается, — добавил я. — Значит, по дороге не сбежишь.

— Богдан, сволочь, — зло выругался Ярослав. — Добился-таки своего. Наверняка сейчас дома вино пьет и радуется.

Воцарилось унылое молчание. Каждый думал свою думу, и все мысли были черными.

Вдруг Степан схватил со стола приказ и принялся его внимательно разглядывать:

— Погодите-ка… Тут что-то не чисто.

— Что именно? — насторожился князь.

— Да все не чисто! — управляющий размахивал свитком. — Слишком быстро все произошло. Лука-купец только недавно уехал, а сегодня уже посол с приказом!

— Ну и что? — не понял Ярослав. — Может, срочное дело.

— Да какое срочное⁈ — взорвался Степан. — Великий Князь — не мальчишка горячий! Он неделями решения принимает, советуется, взвешивает. А тут — раз, и готово?

— А может, наш знахарь ему уж очень понадобился? — предположил князь.

— Тогда бы он действовал тоньше! — Степан подошел к свече и поднес к ней печать. — Великий Князь — мастер политики. Он бы сначала прислал «дружеское приглашение». Потом более настойчивую просьбу и только в самом конце — приказ. А тут сразу с кондачка!

— Ну допустим, — сказал я. — А что еще тебя смущает?

— Вот это! — ткнул пальцем в печать. — Она слишком идеальная.

— В смысле?

— В прямом! На настоящей печати Великого Князя есть маленькая царапинка с левой стороны. Видел ее сто раз — старая, от поврежденной матрицы.

Мы все наклонились к свитку.

— А здесь царапинки нет, — прошептал князь.

— Вот именно! — торжествующе воскликнул Степан. — Это подделка! Очень качественная, очень дорогая, но подделка!

— Ты серьезно? — недоверчиво спросил Ярослав.

— Абсолютно! Я готов голову на отсечение дать — это фальшивка!

— Но тогда… — начал было я.

— Тогда этот «посол» — такой же самозванец, как и тот «купец»! — загорелся Степан. — Просто следующий ход в игре!

— Богдана? — уточнил князь.

— Не только. У Богдана после разгрома денег нет даже на овес для лошадей. А эта операция стоила целое состояние.

— Значит, у него есть покровитель, — понял Ярослав.

— Богатый и влиятельный, — кивнул управляющий. — Вот кто наш настоящий враг.

Ярослав вскочил с места:

— Тогда кто? Кто может позволить себе таких воинов, такие доспехи?

— Вот это мы и должны выяснить, — мрачно усмехнулся управляющий.

— Но зачем вообще такие сложности? — спросил я, чувствуя, как холод разливается по спине. — Проще было бы подкупить наемников…

— Подумай головой! — оборвал меня Степан. — Если бы ты поверил в этот спектакль и поехал с ними в столицу, что бы случилось?

Я представил картину и похолодел:

— Меня бы просто схватили или…

— Именно! — кивнул управляющий. — В худшем случае доблестный повар героически погиб бы, защищая важного государева человека. И никто ничего бы не нашел, а проверить невозможно. В лучшем — сидел бы ты в темнице.

— Сволочи, — зло сказал Ярослав. — Умно и подло.

— А что теперь делать? — растерянно спросил князь. — Просто отказаться выполнять приказ?

— И прослыть изменником? — фыркнул Степан. — У нас нет доказательств подлога, кроме моих слов о царапине.

— Значит, мы в западне? — спросил я.

— Не обязательно, — в глазах управляющего загорелся хищный огонек. — У нас есть одно преимущество.

— Какое? — хором спросили мы.

— Мы знаем, что это ловушка, а они думают, что мы слепые дураки.

В дверь тихо постучали. Мы все замерли.

— Да! — рявкнул Степан.

Вошел молодой слуга, бледный как полотно:

— П-простите, господин управляющий… Тот господин посол… он требует…

— Говори толком! — поторопил его князь.

— Он требует лучшие покои! Сказал, что где попало спать не станет. А еще… — слуга сглотнул. — Он приказал, чтобы знахарь явился к нему сегодня же вечером.