— Сколько? — спросил я коротко. — Общая сумма задолженности перед Стрельцами?
— Около двадцати с половиной тысяч рублей, Ваша Светлость, — ответил полковник. — Тысяча человек, по десять рублей на брата за два месяца плюс офицерский состав.
Я прошёлся к окну, глядя на серые крыши Владимира. Двдацать тысяч — не такая уж огромная сумма в масштабах княжеского бюджета. Собственно, её я мог бы закрыть из своего кармана одним чеком, но если задолженность есть перед Стрельцами, значит, она есть и перед другими. Городская стража. Полевые части. Чиновники. Подрядчики.
Системная проблема. Не просто недосмотр или временные трудности. Системная, чёртова проблема.
— Давайте пока прервёмся и продолжим завтра утром. Вопрос с задержкой жалованья я обещаю решить немедленно. Даю слово князя.
Собеседник козырнул и покинул кабинет. Я же распахнул дверь в приёмную и рявкнул:
— Где Германн Белозёров⁈
Мажордом Савва Михайлович едва не подпрыгнул за своим столом.
— Его Сиятельство ожидает аудиенции уже два часа, Ваша Светлость. Просил передать, что вопрос срочный, но не хотел прерывать ваши встречи.
— Немедленно приглашайте.
Германн вошёл через минуту. На нём не очень ладно сидел строгий тёмный костюм. Воротник рубашки выглядел помятым, словно отец Полины провёл бессонную ночь над документами.
— Ваша Светлость, — он поклонился.
— Германн, у Стрельцов задолженность по жалованью, — сказал я без предисловий. — Два месяца. Больше двадцати тысяч рублей. Почему долг до сих пор не погашен?
Белозёров побледнел и опустил взгляд.
— Ваша Светлость, я пытался попасть на совещание к вам ещё два дня назад, но вы были на суде в Переславле. Я… — он развёл руками, и в этом жесте читалось отчаяние. — Казна пуста.
Тишина повисла тяжёлая, как свинец. Я вскинул брови.
— Что значит «пуста»? — голос прозвучал тише, чем я рассчитывал, но в нём звенела сталь.
Белозёров сглотнул и достал из портфеля папку с документами. Его пальцы дрожали, когда он раскрывал её.
— Мне не утверждали финансирование практически ни на что, Ваша Светлость. Я вертелся из последних сил — перераспределял остатки, замораживал второстепенные расходы, договаривался с кредиторами об отсрочках. Но после проигранной войны… всё рухнуло окончательно.
Он положил первый лист на стол.
— Нет денег на жалованье войскам. Стрельцы, городская стража, оставшиеся полевые части — все ждут выплат. Общая сумма задолженности военным составляет восемьдесят семь тысяч рублей.
Второй лист.
— Через неделю подходит срок выплаты жалованья чиновникам. В казне есть средства только на треть от положенного. Если не выплатим, администрация княжества будет парализована — люди просто перестанут работать.
Третий лист.
— Заморожены все программы капитального строительства и ремонта. Мосты, дороги, городские укрепления — всё остановлено. Но это ещё полбеды.
Четвёртый лист, и рука Германна дрогнула сильнее.
— Владимир должен подрядчикам за уже выполненные работы. Строители починили западную стену после недавнего Гона — не получили ни копейки. Поставщики провианта, производители пороха, ремесленники… Тоже ждут оплаты…
Пятый лист лёг на стол с глухим стуком.
— И самое страшное — долги поставщикам из других княжеств. Московский Бастион поставил оружие и тяжёлую технику для армии, а Новосибирск — новый коммуникационный менгир для стабильной работы Эфирнета. Продовольствие из Рязани и Астрахани, строительные материалы из Ярославля, металлы из Нижнего Новгорода. Они не местные, их не уговоришь подождать. Они требуют немедленной оплаты или прекращают поставки.
Германн поднял взгляд, и в его глазах читалась безнадёжность.
— Общая сумма долга княжества составляет около одного миллиона восьмисот тысяч рублей, Ваша Светлость.
Я догадывался, что в княжестве тяжёлая финансовая ситуацию, но чтоб настолько!.. Сцепив зубы, я опустился в кресло. Почти два миллиона рублей долга. Это не просто финансовые трудности. Это катастрофа. Полный, абсолютный коллапс казны.
Передо мной стояла задача страшнее любого боя — спасти княжество от финансового краха, иначе моё правление станет ещё короче, чем у Сабурова.
