Небесная академия. Ученица и наездник - Айт Элис

Тарен со вздохом махнул рукой:

– Ладно, боги ему судьи. Я в его возрасте тоже был не шибко умным.

Зато, когда он увидел тяжело приземляющегося Кусачку, лицо у него наконец-то вытянулось.

– А этот здесь откуда?

Ректор засмеялся.

– А вот об этом пусть поведает Эйри.

Когда ко мне обратился изумленный взгляд, я прикинулась, что страшно увлечена разглядыванием города из пустого пространства между зубцами.

«Уставшим с дороги грифонам здесь вряд ли в утешение подают сливки, да?» – кисло уточнил Кусачка.

«Да. Придется есть то же самое, что остальные грифоны. И, может, все же немножко похудеть. А то Заря так и не будет воспринимать тебя всерьез».

Грифон заворчал, но, к счастью, лакомств для себя вымогать не стал и послушно направился за слугой, который поманил его за собой. Тарен дернулся – слуга ничего не знал о том, что за ним вышагивает только-только выпущенный из авиария «злобный зверь». Я торопливо придержала принца.

– Все будет хорошо. Кусачка не станет ни на кого кидаться, если с ним будут достойно обращаться. Достойно – это как с другими грифонами. Хотя он будет благодарен, если его угостят красными яблоками или миской сливок.

– А клюв у него не треснет? – пробормотал Тарен. – Ну ладно, распоряжусь насчет этого. О, – на его губах заиграла ехидная улыбка. – Освальт, я понял, о каком сюрпризе ты говорил.

На башню опустился последний грифон – тот самый, уже седой от возраста, который нес Коллара. После долгого полета Паук выглядел отнюдь не так надменно, как обычно.

– Доброго вечера, достопочтенный архей! – хитро приветствовал его Тарен. – Хорошо выглядите. Вы такого цвета, потому что открыли новый вид магии – зеленый?

Коллар бросил на него свирепый взгляд, но на людях повел себя с будущим королем уважительно. Ну, насколько Паук это вообще умел.

– Долгих вам лет жизни, ваше высочество, – процедил он, терпеливо дожидаясь, пока подоспевший слуга расстегнет страховочные ремни. – Добрый знак, что даже в такой ситуации вы сохраняете чувство юмора. Надеюсь, мы сможем поговорить в ближайшее время?

– С вами – хоть сейчас! – бодро отозвался Тарен.

Архей явно собирался сказать что-то язвительное, но в этот момент грифон устало переступил с ноги на ногу. Паука тряхнуло, и он позеленел еще сильнее, а вид из раздраженного стал измученным.

– Может быть, через полчасика, – бледным голосом ответил архей.

– Как скажете, – согласился Тарен, спрятав улыбку, и повернулся ко мне. И вот опять в его глазах заплескалась эта невероятная нежность, которую я никак не заслужила. – Раз у нас есть немного времени, идем, Эйри. Я покажу тебе твои комнаты.

Глава 42

Побыть вместе мы, конечно же, не успели. Пока шли вниз, смущенно молчали и перебросились лишь парой незначительных фраз. А когда Тарен наконец довел меня до комнат, к нему уже сломя голову бежал слуга с просьбой от капитана Грифоньей стражи срочно спуститься в кабинет. Принц властным движением заставил гонца подождать снаружи, а сам зашел со мной в покои.

Я ахнула, оглядывая роскошную обстановку. Да тут все еще шикарнее, чем даже в доме ректора!

– Это какая-то ошибка, – сразу же сказала я. – У меня не может быть таких богатых покоев.

– Может, – спокойно ответил Тарен. – Никогда так не говори. Ты достойна лучшего, особенно как моя избранница. А теперь прости, мне нужно уйти на какое-то время. Потом я зайду к тебе, расскажешь все. – Он усмехнулся. – Больше всего я жажду услышать, как здесь очутился Кусачка. Похоже, в мое отсутствие у вас в академии жизнь била ключом.

– Обязательно расскажу, – заверила я. – Только возвращайся быстрее.

– Постараюсь, – произнес он снова с такой хрипотцой, что меня пробрало мурашками от макушки до пяток.

Когда Тарен вышел, я встряхнулась, приводя себя в чувство, и принялась исследовать новое жилье. У меня не было сомнений, что на самом деле принц вернется еще очень нескоро. Пока они все обсудят с капитаном, потом с Освальтом, Колларом и остальными, пройдет куча времени. Я надеялась, что Тарен не станет пренебрегать обязанностями. Мне тоже хотелось его увидеть, но… Есть вещи и поважнее.

В общем и целом покои мне понравились, хотя по-прежнему казались… Я даже не могла подобрать для этого правильное слово. «Чересчурными» – что-то вроде того. В академии студенческое жилье было обставлено так, что ты сам становился в нем главной ценностью. А здесь, среди позолоты, мебели с причудливой резьбой и прочих финтифлюшек, я, наоборот, чувствовала себя маленькой и незначительной. Все как будто кричало о том, что здесь должен жить важный человек. Но будет ли видно его на этом фоне?

Больше всего мне понравился балкон, хотя, пожалуй, это слово сюда не подходило совсем. Скорее это была площадка для взлета. Наверное, предполагалось, что в комнате поселят офицера Грифоньей стражи, который вместе со своим грифоном будет отправляться на дежурство прямо отсюда.

Открывающийся с балкона вид я тоже оценила. Поскольку мы опускались с самой вершины башни, я не знала, на каком этаже расположены покои, но что очень высоко над крышами обычных домов – это точно. Даже крепостные стены Мавеннара не закрывали обзор, и было видно тот самый лес вдалеке, который я заметила еще на подлете к городу.

Я полюбовалась тем, как в столице с наступлением темноты светлячками зажигаются окна и уличные фонари, а затем задернула занавески и занялась более важными делами.

В первую очередь я проверила, насколько здесь изменилась золотая сеть ментальных связей. Как и следовало ожидать, она выглядела совершенно иначе. «Паутина» вокруг была меньше, чем на Облачных вершинах, но и горели нити ярче. Логично – в столице обитало меньше грифонов, зато все они были крепко связаны с наездниками и друг с другом. Наоборот, гигантская сеть, в которой я путалась в академии, поблекла и отдалилась.

Связь с Закатом все еще ощущалась хорошо, хотя тоже побледнела. Я аккуратно прикоснулась к ней и убедилась, что малыш сладко спит. По-видимому, он находился в авиарии. Найти ниточку Гордеца было ничуть не более сложно. Сонный грифон подтвердил, что к ночи они оба вернулись в загоны, но он уже принялся обустраивать на Орлиной Голове гнездо для Заката и еще одно для себя самого. Я едва успела поблагодарить его, как он снова задремал. Осмысленная связь прервалась, и появились расплывчатые мыслеобразы – грифоньи сны. Грезил Гордец, разумеется, о синем небе и бесконечных просторах.

После этого я связалась с Кусачкой. Тот похвастался, что его поселили рядом с Зарей и накормили нежнейшей крольчатиной, и тоже ушел спать.

Следовать его примеру пока не хотелось, а Тарен все не шел. Я выглянула в коридор, но никого знакомого там не обнаружила. Замерший у двери слуга мое появление истолковал по-своему и сразу рассыпался в заверениях, что ужин вот-вот принесут. Действительно, стоило закрыть дверь, как в нее постучались. На столе передо мной расставили сразу несколько блюд. От густого аромата меня чуть повело – я сразу вспомнила, как давно ела последний раз.

Сервируя стол, служанка положила семь приборов – два ножа, три вилки и две ложки. Слава богам, еще будучи служанкой, я помогала накрывать столы для преподавателей, поэтому знала, для чего нужен каждый прибор. Но, когда женщина вышла, схватила вилку и смолотила все, используя только ее и собственные руки.

Бедные аристократы, как они вынуждены мучиться с целой кучей приборов…

После плотного ужина, разумеется, начало клонить в сон. Концентрация стала теряться. А у меня было еще столько дел!

Я повздыхала и решила не бороться с дремотой, а использовать это состояние, чтобы уйти глубже в медитацию.

И не прогадала.

Золотые нити гвардейских грифонов засияли еще ярче. Появились и новые, совсем тоненькие и бледные. По опыту академии я уже знала, что это слуги, живущие в башне, и другие служащие штаба гвардии, которые сами на грифонах не летают. Некоторые линии стали толще. Я проследила за одной и вдруг почувствовала Зарю. Откуда-то мне стало известно, что она находится всего на три этажа выше меня, готовится ко сну и с интересом думает о том, что Кусачка, оказывается, крупнее других ее сородичей.