Синдзи-кун и парадокс Абилина (СИ) - Хонихоев Виталий

— Даже не знаю, хочу ли я вернуться в Бартам. — говорит Юки: — все это словно сон. Вроде и хочу, но так страшно. Люди, которых я знала — наверное уже давно умерли и осталась только Аллея Героев… и память о нас.

— Оставь свои половые драмы при себе. — морщится Хикэру-доно: — думаешь ты одна тут теряла друзей и семьи? Думаешь ты одна жалеешь, что живешь вечно, а люди вокруг тебя просто уходят за край? Тебе еще повезло, что ты не видела, как они умирают от старости на твоих руках.

— Видела. — просто отвечает Юки, и все замолкают.

— Ну… — начинает было Хикэру-доно, замолкает и смотрит вверх на две луны в пронзительно синем небе.

— Ну… — она опускает голову, мотает ей, стискивает кулаки: — Чиеко!

— Юки-сама, Хикэру-доно хочет сказать, что ей очень жаль. — скороговоркой выпаливает Чиеко, склоняясь в низком поклоне раскаяния: — и от себя лично выражаю соболезнования вашей потере и восхищение вашим несгибаемым духом.

— По-моему это первый раз, когда мы видим, как Хикэру-доно приносит извинения. — мурлычет Майко: — что за день такой.

— Ладно. — говорит Хикэру-Хината и трет своей узенькой ладошкой свой лоб, оставляя красные полосы: — погорячилась.

— Хикэру-доно хочет сказать, что она готова к переговорам. — переводит нам Чиеко.

— Хорошо. — говорит Мария: — может мы все-таки пройдем за стол? Или будем стоять и мерзнуть?

Я только сейчас замечаю, что морской воздух прохладен, нет, даже холоден. Кто-то рядом оглушительно чихает.

— Когда ты уже тапки начнешь носить, горе ты мое — всплескивает руками Читосе: — Джин! Ступай в каюту! Тапки надень!

— … хорошо. — говорит Хикэру и мы возвращаемся в кают-компанию. Здесь проворные стюарды уже накрыли новый стол, с учетом того, что завтрак был только что, это можно назвать вторым завтраком. Легкие закуски, фрукты, напитки. Для длинного и нелегкого разговора.

— Так. — говорит Мария, обведя нас взглядом: — я не прошу молчать о том, что я вам расскажу. Можете говорить кому угодно, вам скорей всего все равно не поверят. А поверят — ну и хорошо. Начнем с самого начала — Вселенная бесконечна, не так ли?

— Есть такая теория. — соглашаюсь я, остальные кивают. Хикэру — хмурится.

— Это неправда. Я не знаю, насколько конечна вот эта вселенная, или ваша вселенная или любая другая, но вселенная, в которую включены все остальные вселенные, все миры — она конечна. Она выглядит … если упрощать и убрать дополнительные измерения и принять примитивный взгляд на суперпозицию… то примерно вот так- перед Марией вспыхивает объемное изображение галактики — с множеством звезд, спиральными рукавами и сливающимся воедино центром. Звезды двигаются, вокруг, словно в водовороте.

— Все конечно упрощено, но вы видите, что каждый мир испытывает центростремительную тенденцию. И ближе к центру — миры сливаются воедино, в одном из них это кажется называют Сопряжением Сфер. — продолжает Мария свою лекцию для отсталых космогонистов. Судя по остекленевшим глазам Майко и откровенно зевающей Иошико — лекция не производит впечатления жизненно важной информации.

— И если в обычных мирах силой, которая сводит воедино небесные тела служит гравитация, то в пространстве между мирами гравитации нет. Есть только то, что вы называете магией. В свою очередь, при соприкосновении миров — происходят катаклизмы, буквально разрывающие миры и смешивающие их друг с другом. Ваш мир, ваша вселенная … вот тут. — палец Марии тычет в карту «галактики» и вместо ожидаемого «третьего спирального рукава на задворках галактики», она указывает почти в центр карты.

— Опять-таки приблизительно. — уточняет она: — хотя бы потому, что такого понятия как «физическое расположение в пространстве» в мире миров нет.

— А потому в вашем мире флуктуации магии очень сильны. Изучение этих процессов, применение в нужном русле и в конечном счете — избежание катаклизма — выгодно всем. — говорит она: — абсолютно всем. Даже нам, несмотря на значительное техническое превосходство. Ваш мир сейчас находится в уникальной позиции — вы практически стоите на пороге перенасыщения магией. Может вы не заметили, но магия в вашем мире становится все сильней, все разрушительной, все чудовищней могут быть последствия. Раньше для такого вот эффекта, как у Акиры-сан и Юки-сан — надо был Супермена вызывать, а он самый сильный супер на всей планете. А сейчас — два мага категории даже не S, и уж тем более не Sплюс — рвут ткань реальности, словно тактический ядерный заряд. Дальше — больше. Только удержание магипсихоза под контролем, только изучение методов контроля магов и в конечном итоге — самой магии, ее принципов и возможностей — только это и спасет ваш мир. И все остальные.

— Короче. — требует Хикэру, качая ножкой в розовом ботфорте: — ты предлагаешь оставить этих мясников из 731 и Инквизиции в покое? Что тебе надо?

— Это не обсуждается. — говорю я: — люди, которые ответственны за Кикуми, члены 731 отряда, а также все, кто проводил эксперименты над людьми — должны быть наказаны. Если это не сделает правосудие, то это сделаем мы. Рано или поздно, сейчас или через некоторое время, но они должны понести ответственность за содеянное.

— Мой муж и господин прав. — кивает Хикэру: — и я, как покорная молодая супруга собираюсь выполнить его волю. Смерть всем Инквизиторам. Я уже говорила насчет набережной и тупых ножей для сеппуку? Рыбы съедят их кишки, кьюн!

— Покорная молодая супруга, да? — бормочет себе под нос Читосе и у нее дергается глаз. Глаз дергается и у меня. Только Акира хранит покер-фейс, но лично я полагаю что она впала в кому, индуцированную крайним повышением содержания высококачественного бреда в окружающей нас среде.

— Я не предлагаю их пощадить. Я предлагаю как раз правосудие и … — начинает было Мария, но я поднимаю руку. Достаточно. Я знаю, что такое «правосудие» в этой Японии, коррумпированной и пронизанной невидимыми нитями связей и взяток. Как там у Оруэлла — все звери равны, но некоторые — более равны чем другие… Надеяться на правосудие в отношении ЕИВ Инквизиции было бы наивно. Скорее нас посадят, чем к ним притронутся. Надо звать попрыгушку, нашу розовую ниндзя и валить отсюда. Три раза произнести имя и конфетку. Я беру из серебряной вазочки шоколадную конфету в фольге и подбрасываю ее на ладони. Три раза назвать имя и все. Хлоп! — и она уже тут. Имя. Точно. Но… какое? Как зовут эту розовую ниндзя, с которой мы все знакомы уже так давно? Я помню нашу первую встречу, помню, как проводили время у Майко на квартире, как улаживали проблему с комендантом общежития, когда она притащила здоровенную голову из другого мира, я помню все. Но имя? Я поворачиваюсь к Юки, бывает, думаю я, бывает, выскакивает из головы знание и все тут, но она то провела с ней больше всех времени, они лучшие подруги, даже скорее, как сестры, она-то должна знать…

Юки стоит бледная, с потерянным лицом, изучая конфету у себя на ладони. Я встречаюсь с ней взглядом и понимаю, что она тоже не помнит.

— Эй, а как ее зовут-то? — задается вопросом Майко, доставая конфету из вазочки: — хоть убей не помню…

— И все-таки я надеюсь, что мы договоримся. — говорит Мария, глядя как вокруг руки у Юки начинает формироваться ледяная броня: — рановато еще яхту разносить. От берега далеко.

Глава 33

POV Одна из них

— И на этот раз у меня есть доказательства. — говорит она-Элис, склонив голову: — Тебе просто нужно проверить это. Сам Кента и его ручной садист перешли все границы. Ты, конечно, можешь простить их и снова затянуть им пояса на следующий год, но это уже наносит ущерб нашей репутации! Твоей репутации. — она-Элис поднимает взгляд на Его Величество Императора.

В то же время она-Яна мягко спускает предохранитель своего «Хеклер унд Кох», переключая переводчик огня на «full auto», она вместе со всеми чувствует то же, что и остальные — и твердый мраморный пол под левой коленкой, напряжение спины, склоненной перед Императором, запах благовоний и Его лицо, которое морщится от досады.