– Охренеть, у вас ещё и порождения магии гадят? – удивился я.
Нужно будет искать совсем небольшого скакуна. Даже не представляю, сколько добра сделает такая махина, как этот четырёхголовый дракон. Сомневаюсь, что он сможет уменьшиться, пока не избавится от излишков.
– А если мы продолжим разговаривать об этом, то и сами можем обделаться, – сказал Гришка. – Я за отступление. Ленка, слово за тобой.
– Раз Гирос больше не сможет поглощать магию, то дело действительно может закончиться не очень хорошо. Не хочу, чтобы он пострадал. Мне понравилось кататься на большом драконе. Хочу ещё повторить. Поэтому отступаем.
Мира издала какой‑то жалобный полухрип‑полустон, но большинством голосов было принято решение ретироваться. Всё равно мы уже выполнили и перевыполнили поставленную перед нами боевую задачу.
– Готовьтесь к взлёту! – закричал Гришка. – Гирос, давай на базу!
После этих слов нас снова затрясло. Гирос расправил величественные крылья и оттолкнулся от земли. Сердце пропустило несколько ударов, а затем начало колотиться с бешеной скоростью.
Не из‑за того, что мы оказались в воздухе, а потому что главнокомандующие вернули зрение и ударили с новой силой.
– Прямое попадание! Все резервуары переполнены! Необходимо сбросить балласт. Без этого не улетим. Держитесь!
– Бедный Александр Михайлович и другие директоры, – жалостливо произнесла Рыжая, перед тем как мы резко устремились вверх под канонаду магических газов, выпускаемых Гиросом.
Балласт успешно сброшен, и теперь в нём по уши все главнокомандующие.
Каспер рядом убирал слёзы от смеха. Хмурая Мира тяжело вздыхала из‑за нашего отступления, Гришка гладил Кедрова и что‑то тихо говорил ему, а Рыжая пыталась свеситься вниз, чтобы разглядеть, чего мы там натворили.
Я же совершенно не хотел смотреть на это. Да и появившийся запах того самого балласта не предвещал нам ничего хорошего.
И я даже не заметил, что через него пытается пробиться невероятно нежный и чарующий аромат. А ведь именно он был основным в той композиции.
* * *
– Накрыло всех руководителей магических школ империи, что согласились принять участие в ледовом побоище, – едва сдерживая смех, закончил свой рассказ Пётр Дмитриевич. – И что самое главное, никто из них даже не подумал возмущаться. Наоборот, они потом всячески пытались встретиться с Вороновым и уговорить его, вернее, его питомца…
– Ещё раз нагадить им на голову… – произнёс император, с сожалением наблюдая, как у него буквально из рук утекает весьма солидный источник дохода.
– В точку. Этот Новый год они запомнят навсегда. Как и все, кто участвовал в этих игрищах.
– Дети уже поняли, что за сокровище им досталось?
– Они пришли с этим вопросом ко мне. И мне ничего не оставалось, кроме как рассказать, – развёл руками Романов.
Но император и не собирался его осуждать. В сложившейся ситуации это был единственный верный выход. Слишком много магической энергии сожрал Гирос, и в любом случае его выделения привлекли бы ненужное внимание. А так хоть повеселились все ученики магических школ империи.
Только им посчастливилось воочию увидеть, как на директоров гадит огромный четырёхголовый дракон. А те, вместо гнева, скачут и радуются, как малые дети.
Ещё бы тут не радоваться, когда получил довольно много самого ценного ресурса в мире – кристаллизованной магической энергии, или, как её называют во всём мире, сущности магии.
Её способны вырабатывать исключительно сильнейшие порождения магии.
А используют сущность в самых мощных заклинаниях, что были придуманы человечеством.
Тот же Благославенный не смог бы создать свои лучшие благославения без этого ресурса. И у всадников за счёт их скакунов был беспрепятственный доступ к нему.
Стратегический ресурс, за который государства нередко устраивали войны. Благо, у Российской Империи никогда в этом не было нужды. На неё нападали, это да. Но она сама, никогда.
За счёт огромной территории у империи всегда хватало собственных порождений, чтобы закрывать все потребности государства в сущности магии.
И вот сейчас трое из великолепной четвёрки уже обзавелись своими производителями этого ресурса, на которые империя уже не имеет никакого права.
Можно сравнить любое порождение, способное на переработку обычной магии, со станками, печатающими деньги.
И теперь у трёх детей девяти лет есть такой станок в собственности. Вполне возможно, что вскоре им обзаведётся и четвёртый.
Скакунами европейских всадников всегда становились исключительно сильнейшие порождения магии.
За исключением Благославленного.
Просто никто и никогда не видел его скакуна. И это было одной из главных загадок Андрея Симонова, которую до сих пор никто так и не смог разгадать.
– Максим ничего не говорил про своего скакуна?
– Тишина. У него даже ничего не ёкнуло, когда узнал, что скакуны остальных способны приносить огромную прибыль. Да и с чего? Всю жизнь ни в чём не нуждался. И сейчас на всём готовом. Хотя обучение в Новослободской школе стоит очень дорого, даже по меркам Москвы.
– Либо парень действительно не заинтересован в материальных благах, либо он от нас что‑то скрывает, – задумчиво произнёс император.
– Думаете, что он, как Благославленный?
– Уже нашёл своего скакуна? И умудрился это сделать так, что мы ни сном ни духом? А теперь прячет его? Никто не мог сравниться с первым всадником в создании иллюзий. Помню, как он привёл на встречу с британским королём верблюда, замаскировав его под шляпу. Все очень удивились, когда шляпа плюнула в лицо монарху. Да так, что у него корону вместе с париком сорвало.
– Мы тогда едва не развязали полноценную войну между империями, – буркнул Пётр Дмитриевич, которому пришлось разбираться с последствиями той шутки, когда он только занял место главы тайной канцелярии. Ведь дело происходило на территории Российской Империи.
– Войны бы в любом случае не было. Карл знал, что не потянет длительную кампанию против нас, а для нанесения быстрого и болезненного удара у него просто не было людей. Но тот случай прекрасно показал, что иллюзии Первого Всадника способны обмануть кого угодно.
– Понял. Прошерстим всё в доме Медведевых. Только сомневаюсь, что сможем что‑нибудь найти. С сущностью магии что будем делать? Дети теперь знают и будут прибирать всё добро за своими питомцами.
– У Воронова выкупать по рыночной цене. Шуйские наверняка не отдадут нам ни грамма, ну а у Скворцовой пока и нет ничего. Даже раньше суть магии, создаваемая Даной, оставалась в её озере.
– Водяные порождения в этом плане даже хуже летающих, – согласился Романов.
– Вот и хорошо. А видео это, как Гирос гадит на лучших магов империи, ты оставь. Сделаю нарезки и буду дарить каждому участнику на праздники. Как раз через неделю у Бродского юбилей, вот он и станет первым. Ну‑ка, перемотай ещё раз на самый эпичный момент, когда накрывает сразу половину.
* * *
Вот и кто мог представить, что дерьмо порождений магии невероятно ценная штука?
По крайней мере, из нашей четвёрки точно никто. А вот отец Ленки знал об этом и ничего не рассказывал дочери. Даже приставил специального человека, который только и занимался тем, что следил за испражнениями Махи. Собирал их и не упускал ни единого грамма.
– Раньше я уже слышала о сущности магии, – сказала Мира, когда мы собрались у неё за пару дней до Нового года.
После побоища как‑то всё не получалось обсудить это. То в школе итоговые контрольные работы, то дома предновогодние хлопоты, а вот сейчас уже всё позади и можно расслабиться.
– Это крайне редкий и ценнейший ресурс для создания высших заклинаний и ритуалов. Не нужно рассказывать, что это такое?
– Ядерная бомба в мире магии, – коротко сформулировала Ленка.
