Мелкий писец (СИ) - Мамин Олег

— Неферу, — представилась девушка.

«Как оригинально», — с сарказмом подумал я, но вслух похвалил. Сказал, что ей подходит.

Неферу значит «красавица». Но мне почему-то показалось, что она соврала. Не знаю как объяснить, есть такое вот ощущение и всё тут.

Ну… На восемь из дести я бы оценил соответствие её имени. Миловидная, но от её внешности не перехватывает дыхание. А вот в соседней деревне такая девица жила, да.

Стандарты красоты у Древних Египтян примерно соответствуют тем, что доминируют в западной культуре будущего. Предпочитают стройность, а не полноту, как чернокожие южане. Светлая кожа как показатель того, что не нужно много проводить на солнце. Единственное, что мне не нравится — парики. Они на мой взгляд ужасны, преувеличены, громоздки.

Обычно оставляют совсем чуть-чуть волос, чтобы их с гордостью выставить наружу из-под искусственной шевелюры. Но есть и те, кто полностью всё сбривает. Вынуждают вши, блохи да и просто жара.

Я сам не видел, но вроде бы на голову ещё ароматические конуса ставят, чтобы жир плавился и стекал, распространяя аромат. Они немаленькие, если объёмом измерять, то где-то на треть литра, не меньше. Но это не повседневная вещь, для праздника только. И не деревенского.

— На вид тебе лет двенадцать. Почти взрослый. Не поздновато учиться писать слова? — пожалуй, тут я бы согласился с Неферу, но не говорить же ей, что в теории я уже могу писать на двух языках, которые, правда, пока ещё не существуют.

Вместо этого сослался на авторитет:

— Твой знающий отец Саптах, считает, что преуспеет. Значит, и я не сомневаюсь.

Неферу открыла рот, чтобы возразить, но аргументов, чтобы спорить с отцом, даже заочно, не нашла.

Развернулась и ушла в дом сердитая.

Я не желал её рассердить, но теперь уже ничего не поделать. Женщины. Никогда не знаешь, на что они обидятся. Время, место и культура не имеют значения.

Кстати о культуре. Мне было относительно легко влиться в древнее общество, цивилизация египтян очень близка к привычной мне, если не вдаваться в подробности. Я не уверен даже, останется ли мир будущего настолько цивилизованным, если вдруг в одночасье боженька пожелает, чтобы электричество перестало течь по проводам.

Здесь есть социальные лифты, общество классовое, но не кастовое; пусть и не всеобщее, но организованное и системное образование; полиция и суды, расследование преступлений; нет рабства по отношению к соотечественникам.

Да, всё с нюансами, это правда. Например, суды принимают свидетельство от богов через оракулы. Но так ли это сильно отличается от так называемого эксперта, чьим мнением руководствуется суд будущего? В прессе много было скандалов, когда эксперты несли полную околесицу или вовсе не имели никакого отношения к предмету по которому давали своё «авторитетное» заключение.

Чем такие типы отличаются от жреца, говорящего от имени богов? Как-то так мои родители в этом мире и оказались в Нубии, если верить деду.

Саптаха долго не было, но меня покормили — служанка вынесла мне кусок хлеба и ковшик воды.

Хлеб здесь ужасный. Зёрна перетирают на каменных тёрках, да ещё и песок вездесущий наносит ветром. Так что с возрастом зубы стираются. А вода… В деревне я пил только кипячёную и многих к этому приучил. Но тут она скорее всего просто колодезная, артезианская. Есть душок затхлости.

Вообще, здесь предпочитают пить пиво, хенкет. Национальный напиток в Египте. Правда, любой русский скажет, что это не пиво, а разновидность кваса: оно делается из хлеба, правда особого. Его не пропекают до конца, серединку оставляют сырой.

Потом эта кашица, смешанная со финиками, бродит и получается густая, мутная и калорийная смесь, не только утоляющая жажду, но и питающая. Насколько помню, три кружки в день полагалось строителям пирамиды Хуфу.

Пьют через тростниковую соломинку, отфильтровывая муть. За четыре тысячи лет до выдачи патента на соломинку для коктейлей, ею уже пользуется население целой страны, а возможно и соседи. И есть вариация с изогнутым концом.

Из более алкогольного есть пальмовое и виноградное вино. Перегонки не знают, так что особо забористого ничего нет. Самое крепкое пойло называют «шедех». Готовится на забродивших корках граната.

Заскучав, я пошёл на запах еды, и попросил дать мне какую-нибудь работу, чтобы убить время. Ха-ха, египтянам такой фразеологизм понравился бы, если бы я так сказал. Время для них — главный враг в философском смысле.

Но я этого не сделал, сказал, что хочу быть полезен учителю.

Мне поручили чистить пригоревший горшок, в котором варили пиво, чем я и занялся. Потом помогал ощипывать и потрошить уток, подготавливать их для копчения.

За этим занятием меня и застал Саптах, вернувшийся и незаметно прошедший на кухню. Не стоит представлять её как комнату, пространство для приготовления еды находится на улице. Тут есть два вида печей, одна похожа на тандыр, а другая — традиционный очаг. Столов для работы нет, ибо всю работу выполняют сидя на земле.

— Идём со мной, — сказал Саптах из-за спины.

Я заметил его раньше, так что не вздрогнул от неожиданности.

Оставил тушку утки, кивнув одному из слуг. Тот кивнул в ответ, мол, понял, доделаю.

Обтёр руки песком, подцепив его прямо из-под ног, и побежал догонять учителя, на ходу продолжая избавляться от запаха крови с рук.

— Надо омыть, — сказал Саптах коротко. — Кровь недопустима.

Шли мы в небольшое святилище, пустую комнату, где стояла небольшая статуэтка божества, судя по чепцу и телу-мумии — Птаха. Она подписана, но я ещё не разбираю символов, я не обманывал Уарсу. В деревне не имелось грамотных, только в период сбора урожая и уплаты податей писцы заглядывали в наше поселение вместе с мытарями.

Стены в помещении покрывали какие-то тексты, выполненные иероглифами. Никаких изображений нет.

— Повторяй за мной, — Саптах достал медный нож, положил его перед статуей и встал на колени.

Я сел чуть позади него, справа.

Он, кланяясь время от времени, принялся начитывать гимн:

'Почтение тебе, о Птах, великий бог, чей облик скрыт. Ты открываешь свою душу, ты просыпаешься в мире. О отец отцов всех богов, Птах небес. Ты освещаешь их своими глазами (авт: солнце и луна). Ты уничтожаешь ночь и разгоняешь мрак двумя глазами.

Когда ты отдыхаешь, приходит мрак, а когда ты открываешь глаза, появляются лучи света.

Ты — ежедневно рождающийся младенец, старик, дошедший до предела вечности, старик, пересекающий вечность, Владыка скрытого трона, сам сокрытый, непознанный, чей облик неизвестен, повелитель лет, дающий жизнь по своему желанию.

Ты создал людей, указал им, как следует жить, и ты сотворил богов.

Ты идешь в вечности, твоих форм множество, ты слышишь молитвы людей. Ты создал собственные члены, сотворил свое тело, когда земли и небес еще не было, и когда воды еще не текли.

Ты соединил вместе землю, ты собрал свои члены, ты сформировал свое тело, и ты стал тем Единственным, кто сделал для себя опору и вылепил Две Земли.

У тебя не было отца, чтобы зачать тебя, у тебя не было матери, чтобы родить тебя, ты создал себя сам без помощи других существ, и ты явился в мир, имея все, что тебе нужно…'

Всего текста я не запомнил, он длинный, состоящий из пересказа мифа о сотворении, и как мне кажется, Птаху приписали много чего от Ра и ещё пары-тройки других богов.

Всё это произносилось ради того, чтобы сообщить богу-покровителю, что Саптах берёт меня в ученики.

Во время чтения гимна я вновь почувствовал присутствие той самой тени, о которой уже начал забывать. Она словно стояла за спиной и обнимала меня. В эту жару потусторонние объятия принесли комфорт и прохладу. Никакого страха.

Это чувство было настолько реалистичным, что я даже не сразу понял когда меня коснулся Саптах. Он подошёл ко мне сзади, взяв с постамента нож, ставший теперь ритуально чистым (этому учитель посвятил отдельную речь).

Было ли мне страшно? Ничуть. Я знал, что египтяне не приносили человеческих жертв, разве что ритуально казнили за особые преступления перед богами. Тех, кто грубо попрал маат.