Игры иерархов (СИ) - Веден

— Но тогда… если для тебя эти слова были лишь… формулой, почему Восставший из Бездны тебе ответил?

— Если это формула, то она сработает для кого угодно, разве не так? Ну, примерно, как… как начертание руны от подслушивания. Неважно, во что ты веришь, о чем думаешь, злодей ты или праведник, просто нанеси верные штрихи в верной последовательности с верной магией — и все получится.

Теаган прижал руку ко лбу и несколько мгновений просидел так, и у меня возникло отчетливое ощущение, что я только что сказал что-то не то. Причем в который уже раз.

— А в алтарной комнате, — проговорил он. — Скажи, тебя тянуло взять лотос из щупальца Восставшего?

— Нет, — отозвался я уверенно. — Мне это даже в голову не приходило. Мы же там прятались от чудовищ, вылезших из разрыва Бездны, и, когда только вошли внутрь, я ожидал каких-то жутких ужасов… А на самом деле мы с малявкой просто просидели ночь в пустой комнате, где ничего не происходило…

— Да, точно, — Теаган кивнул. — С тобой была ведь еще и девочка. Скажи, а она взяла лотос?

— Нет, не взяла, — ответил я, стараясь говорить так же уверенно, как и прежде, но что-то, видать, прокралось в мои интонации, потому что взгляд Теагана стал более цепким.

— Но она хотела, верно? — проговорил он мягко.

— Ребенку всего четыре года, — сказал я раздраженно. — В саду ее деда, в столице, растут подобные белые лотосы. Ничего удивительного, что ей захотелось потрогать красивый цветок.

— Если все так безобидно, почему ты ей этого не позволил?

— Опасался, что своим прикосновением к фреске она пробудит чудовище, — буркнул я. — После целого дня схваток, путешествия под землей и прочего веселья мне совсем не улыбалось повстречаться еще и с проснувшимся демоническим богом.

— То есть ты думаешь, что он спал? Но ты говорил, что фреска ожила.

Я пожал плечами.

— Мне кажется, это такая же формула, как и с «молитвой» — фреска оживает не потому, что в ней обитает частица демонического бога, но потому, что ей положено так делать, едва кто-нибудь входит внутрь алтарной комнаты… А насчет того, что он спал — уже полгода Черный Трон пустует, и демоны за него не борются, потому что знают — даже победив, благословение от своего бога они не получат, а значит, все без толку… Подумай сам — может, демонический бог спал не только в ту ночь, которую мы с малявкой просидели в его алтарной комнате? Может, он спит уже давно? Заснул еще когда Белый Паук был жив, но все формулы — как, например, заключение Договора с новыми шибинами — продолжали действовать. А вот когда Верховный Дан умер, вот тут-то его, так сказать, отсутствие и проявилось.

— Если бы я был демоническим жрецом, то назвал бы твои слова страшной ересью, — пробормотал Теаган растеряно.

— Да, наверное, — согласился я. — При демонических жрецах об этой моей версии лучше не говорить… А демонические жрецы вообще существуют?

— Их называют иначе, но по сути да, существуют, — отозвался Теаган рассеянно, похоже, все еще переваривая мои слова. — Но… ты ведь заявил демонам, что приказ Костяного Короля уничтожить всех аль-Ифрит противоречит воле Восставшего. А сейчас говоришь, будто Восставший спит, и, как я понимаю, никакой воли вообще не изъявляет.

— Про его сон — это моя версия. И мне она кажется весьма правдоподобной. А демонам, если помнишь, я перечислил факты и задал наводящий вопрос. И про волю Восставшего я ничего категорически не утверждал, а лишь подвел их самих к этому выводу.

— Да, — задумчиво согласился Теаган. — Неплохо. И меня ты тоже неплохо подводишь к тем выводам, которые тебе нужны.

Я покачал головой.

— Ну слушай, я не знаю, что еще сказать… Я не служу Восставшему из Бездны, Предвечному, или как там еще его называют. Я человек. Я верю в заповеди Пресветлой Хеймы. И я хочу спасти человечество… Лгать ведь я сейчас не могу. Неужели и этих слов недостаточно?

Теаган долго молчал, глядя куда-то в сторону. Потом медленно кивнул.

— Пока что достаточно.

Глава 9

Я подошел к окну и отдернул занавески. Небо все еще оставалось чернильно-черным.

— Если хочешь спросить о чем-то еще, спрашивай, — сказал я. — Время пока есть.

Теаган бросил взгляд в сторону окна и кивнул.

— Расскажи мне о своем ручном демоне. Как он у тебя появился?

— Тут, наверное, правильней сказать — я у него, — отозвался я, возвращаясь к своему месту. — Когда фальшивый Ирдан — демон, притворявшийся нашим с братом наставником — убил настоящего Ирдана, у того остался Теневой Компаньон. Компаньон явился на территорию замка аль-Ифрит следом за убийцей, но сделать тому ничего не смог — фальшивый Ирдан был слишком силен. Так что Компаньон начал по ночам бродить по комнатам замка и плакать.

— Плакать? — недоверчиво повторил Теаган. — Разве демоны это умеют?

— Ну, лить слезы может и не умеют, не знаю, — не стал спорить я. — Но звук получался жалобный и плачущий. В основном Компаньон либо произносил свое имя, либо причитал что-то вроде «Кащи остался один, совсем один». На вторую ночь таких всхлипов я не выдержал и заговорил с ним. Сказал: «Ты не один, я тоже тут». После этого Кащи решил, что я стал его человеком.

— И… все?

— Ну да.

— И тебя эта ситуация нисколько не смутила?

Я попытался вспомнить, о чем я тогда думал.

— Можешь смеяться, но в то время я даже не знал, что Кащи — полноценный демон.

Теаган смеяться не стал, лишь посмотрел недоуменно.

— Про существование Теневых Компаньонов я впервые услышал только после инициации, — объяснил я. — И говорилось о них так обтекаемо, что я решил — это некий отдельный вид живых существ. Не люди, не демоны, а ожившие тени. И подумал тогда — почему бы и нет? Тем более что Кащи так радовался, что снова нашел себе человека, и даже легко согласился сменить форму на кроличью, когда я сказал, что в первоначальном виде он уродлив.

— То есть, ты получил своего ручного демона, потому что пожалел его?

— Наверное да, частично. Хотя скорее дело в том, что я единственный, кто вообще с ним заговорил и кто не пытался его прогнать.

— То есть пожалел, — повторил Теаган твердо и нахмурился. — Твоего ручного демона видели другие заложники. Если выживем и вернемся, о его существовании придется рассказать. Таллис придет в ярость.

— Не придет, — возразил я. — Он дал добро на помощь Кащи, чтобы тебя вызволить.

Теаган изумленно на меня уставился.

— Дал добро? Ты что же, рассказал ему, что у тебя есть ручной демон, и он… просто принял это?

— Ну нет, ему это определенно не понравилось, — отозвался я. — Но идей, как тебя вызволить, у него не было, а Кащи может переносить людей в свой родной мир, Большую Пещеру, а оттуда возвращать к нам.

— Таллис ненавидит демонов намного больше, чем я, — недоверчиво проговорил Теаган, и я торопливо прикусил язык, чтобы не ляпнуть: «Куда уж больше-то!»

— Ты для него явно важнее, чем эта ненависть, — сказал я вместо того.

— Ладно, — после паузы проговорил Теаган. — С ручным демоном ясно.

— Вот только я понятия не имею, почему вместо Большой Пещеры Кащи перенес нас сюда, — на всякий случай добавил я.

— С этим как раз все понятно, — Теаган махнул рукой.

— Правда? — теперь пришел мой черед смотреть недоверчиво.

— Когда в Обители он начал перенос, ты пытался его остановить, — объяснил Теаган. — А поскольку ты его симбионт и ваши магии связаны, это повлияло на конечный результат.

— То есть это моя вина, что мы здесь застряли?

— В какой-то мере, — Теаган кивнул. — Я прекрасно понимаю, что хотел ты совсем не этого, но что получилось, то получилось.

— Нет, но… Почему нас перенесло именно сюда? Это вообще необъяснимо.

— Ты читал «Метафизику магии» под авторством магистра Ардино? — неожиданно спросил Теаган.

— Нет. Я даже не слышал о такой книге.

— Если выживем и вернемся, я тебе ее дам. Там как раз объясняются ситуации, подобные нашей. Если магия выходит за стандартные пределы, — как в твоем случае, когда человеческая смешивается с демонической — начинают действовать законы этера, а в их числе метафизические связи, прежде сформированные магом. Например, спасение чьей-то жизни.