— В обычной ситуации да, — согласился Теаган. — Но не тогда, когда обвинения выдвигает Церковь. Видишь ли, те, кто проголосует против лишения преступницы ее титула, тем самым привлекут к себе наше повышенное внимание — и они это прекрасно понимают.
— И что, этих опасений им хватит, чтобы отступиться от давнего союзника?
— Возможно не сразу, — небрежно отозвался Теаган. — Но мы ведь не торопимся. Если дана Вересия первые пару лет проведет не в залах Бьяра, а в обычном подземелье, ничего страшного не случится.
— И все это время обязанности главы будет исполнять ее супруг, — проговорил я, недовольно поморщившись. Виньяна Кадаши — теперь уже Виньяна Энхард — я не любил так же сильно, как и мою «дорогую» сестрицу.
— Похоже, что с ним ты тоже успел пересечься, и тоже не очень удачно, — сделал вывод Теаган. — А кого ты бы хотел поставить на место главы Энхард? Может быть, эту молодую женщину, которую мы нашли? Сводную сестру Вересии, Милину?
— Вчерашнюю сельчанку? — я взглянул на него удивленно. — Даже если у нее после инициации окажется девять или десять камней, умения управлять таким крупным и сложным кланом ей это не даст, как и умения плести свои интриги и расплетать чужие. Магия магией, но младшие семьи Энхард ее сожрут и не подавятся.
Теаган хмыкнул.
— Эти могут, да. Тогда кого?
Я вздохнул. Как бы я хотел назвать свое настоящее имя и объявить о своем праве. Но сколько же сложностей с этим было связано! И моя потеря памяти, и демонический предок, Белый Паук, непонятным образом затесавшийся в якобы чисто человеческую родословную Энхард, и мой приемный клан с его кровной враждой… Реакция аль-Ифрит… Реакция Аманы… Что если, узнав мою тайну, она почувствует себя преданной?..
— Мы ведь не торопимся, верно? — проговорил я. — Союзники Энхард отступят не сразу, так что время решить будет.
А еще, — подумалось мне, но вслух этого я, конечно, не сказал, — а еще моя сила продолжает расти. Потом станет проще.
* * *
— Я начинаю думать, что ты бессмертен, — произнес очень знакомый, очень недовольный голос.
Я повернулся к говорящему, даже не пытаясь надеть на лицо маску доброжелательности. Зачем, если Райхан Сирота подобным притворством себя не утруждал?
Императорский советник, в неприметной одежде небогатого горожанина, стоял неподалеку от ворот особняка Аманы, к которым я как раз подошел.
— Не успел я получить приятнейшее сообщение о твоей гибели, как ты воскрес, — продолжил он. — Нет чтобы, как порядочный человек, остаться мертвым.
Не удержавшись, я рассмеялся.
— Ваше существование меня тоже раздражает, — сообщил я советнику своим самым вежливым тоном, продолжая при этом широко улыбаться. — Так почему бы и вам не умереть, хотя бы временно? Сделайте мне одолжение.
Советник несколько мгновений смотрел на меня со странным, абсолютно не читаемым, выражением лица, потом хмыкнул:
— Обойдешься, — и быстро добавил, явно не желая продолжать пикировку: — Госпожа Магия опять дала о себе знать, и все еще хочет, чтобы мы вместе уничтожили гнездо Великого Древнего. Упрямая ослица!
Я моргнул — советник прежде казался мне достаточно благоразумным, чтобы не оскорблять первобогиню вот так прямо. Подождал немного — но она не обратила Райхана в химеру, и даже не выказала свое недовольство как-то иначе. Какая снисходительность… А может, она опять отсутствует? И…
«А вот и нет, — радостно заявил у меня в голове ее голос. — Я тут!»
Интересно… Как дюжина приспешников иномирного демона захватывает наследника Церкви, так до нее не докричаться. А как все хорошо и ее помощь не нужна, так она заявляется.
Но мое недовольство Госпожа Магия полностью проигнорировала.
«Сегодня же отправляйтесь! — распорядилась она. — Без задержек».
— Она с тобой сейчас говорит, верно? — мрачно поинтересовался советник.
Я лишь вздохнул.
«Какой „сегодня отправляться“, если уже поздний вечер? — поинтересовался я у первобогини. — До полуночи осталось всего ничего».
Возникла короткая недоуменная пауза, словно Госпожа Магия пыталась осознать, а в чем, собственно, проблема. Потом недовольно проговорила:
«Тогда завтра».
И исчезла из моей головы.
