Игры иерархов (СИ) - Веден

— Снимите! Немедленно снимите с меня это!!! — голос Вересии поднялся до крика, но Семарес с невозмутимым видом лишь отступил от нее на несколько шагов и остановился там.

— Ну-ну, милая, не стоит волноваться, — снисходительно проговорил со своего трона Таллис. — Это лишь предосторожность. А то времена сейчас странные, люди ведут себя непредсказуемо. Да и к чему тебе доступ к магии здесь, в самом сердце Обители?

Ха, вот как выглядели блокираторы магии, о которых я прежде лишь слышал. Правда, мне говорили, что их надевают на предплечье, а не на запястье, но вряд ли от места зависит суть их действия.

Потом я подумал о том, почему Таллис отошел от обычного протокола, поскольку было ясно, что Семарес лишь выполнял приказ верховного. Возможно, причиной послужило недавнее почти фиаско с императорским советником. Тогда Таллис отступил, не став давить до конца и рисковать битвой с сильнейшим боевым магом Империи, но вряд ли ему это понравилось. Или же Теаган сообщил Таллису обо всем, что недавно вычитал в закрытой части архивов? Хотя, возможно, верховный магистр знал о магии смерти энхардцев и без него.

Вересия между тем открыла рот, явно готовая разразиться гневной тирадой, но через мгновение с видимым усилием закрыла. По ее лицу было видно, как эмоции и здравый смысл отчаянно борются, и здравый смысл все же побеждает. Да, каким бы стервозным характер ни был, кричать на главу Церкви все же не стоит.

— В блокировке моей магии нет никакой нужды, — наконец проговорила Вересия почти нормальным тоном. — Но раз таково решение верховного магистра, то я, конечно, подчинюсь.

— Разумно, — одобрительно произнес Таллис, не став уточнять, что выбора у нее вовсе нет. Потом кивнул Семаресу.

Атмосфера в зале изменилась в одно мгновение — давление ментальной магии оказалось таким сильным, что даже я, с физическим телом, спрятанным внутри каменной стены, его ощутил. Вересия пошатнулась так сильно, что упала бы, если бы один из стоявших неподалеку Достойных Братьев не метнулся вперед и ее не удержал — а потом так и остался стоять рядом, придерживая под руку. А еще я заметил, что взгляд Вересии словно подернулся дымкой, а лицо потеряло всякое выражение.

— Я прошел все барьеры, верховный магистр, — сообщил Семарес. — Вы можете задавать вопросы.

Взгляд Таллиса, брошенный на главу ордена Достойных Братьев, ясно сказал, что со своей атакой тот перестарался, и мне разом вспомнились все когда-либо услышанные предупреждения о ментальных допросах…

С другой стороны, если после сегодняшнего у Вересии малость спекутся мозги, я ведь не расстроюсь?

Нет, определенно не расстроюсь.

— До меня дошли слухи, — начал Таллис, — что ты, Вересия Энхард, готовишься создать «Стену Костей». Так ли это?

— Да, — ответила она бесцветным голосом.

То есть сестрица не подумала, что кто-то знает о ее планах, и не убрала знание об этом некромагическом заклинании из памяти. Как неосмотрительно.

Глаза Таллиса блеснули, и он наклонился вперед.

— Расскажи об этом подробно.

И Вересия заговорила, действительно очень подробно описывая работу самого заклинания, все необходимые шаги, а потом и то, что она уже успела сделать…

Тут мне вспомнились неоднократно услышанные утверждения, что главы Старших кланов практически неподсудны. Однако речь всегда шла о светском суде, а не о суде Церкви.

— Что ж, — удовлетворенно проговорил Таллис, когда она замолчала. — Сколько веревочке не виться, а конец всегда найдется. Теперь объясни, для чего тебе эта «Стена»?

— Защита от опасности.

— Какой именно?

Вересия моргнула, и в ее голосе впервые после начала допроса отразилась эмоция — тень недоумения.

— Я не знаю.

Хм, то есть она позаботилась полностью вычистить из своей памяти мое существование — и, вероятно, все обстоятельства смерти нашей бабушки, — и на этом решила остановиться? Хотя, с другой стороны, в ее памяти наверняка хранилось столько преступлений и секретов, что убрать все было просто нереально.

— Ты не знаешь причину собственных действий, — повторил Таллис. — Как любопытно. Все же подумай об этом. Почему именно «Стена Костей», а не ваша знаменитая «серая смерть»?

Вересия моргнула снова.

— «Серая смерть» бесполезна против тех, в ком течет наша кровь, — ее голос вновь полностью лишился любых оттенков — будто у куклы, которая вдруг ожила и заговорила. — А «Стена Костей» работает против всех. Вероятно, она нужна против родича.

— О. И кем же может быть этот опасный родич?

— Я не знаю, — повторила Вересия.

Я мысленно вздохнул. Если так пойдет и дальше, то сестрица быстро выдаст секрет клана, который предки хранили пятнадцать веков. А это, в свою очередь, может сильно осложнить жизнь уже мне, когда мое настоящее имя станет известно. Но как предотвратить подобное я не имел ни малейшего понятия.

— Что могло заставить тебя забыть об этом родиче? — продолжил Таллис.

— Я не знаю, — ее голос звучал монотонно и сухо.

Таллис повернулся к Семаресу.

— Еще раз проверь все барьеры. Возможно, остались скрытые. И поищи признаки демонического воздействия.

Около минуты длилось молчание. Таллис ждал, Вересия стояла неподвижно, со все тем же отсутствующим выражением лица, и только Семарес хмурился все сильнее.

— Нет, ничего, — наконец проговорил он. — Ее разум чист.

— Ладно, — недовольно сказал Таллис, — пойдем методом исключения. Что ты можешь сказать про Младшие семьи Энхард? Насколько они опасны для тебя?

— Они слабы. Я их не боюсь, — пустым голосом ответила Вересия.

— Тогда кто-то из Старшей Семьи? Что ты скажешь насчет своей сестры, Милины?

— Она мертва.

— Неужели?

— Я приказала убить ее еще три недели назад. Она мертва.

— Ты приказала убить только ее?

— Нет, вместе с семьей. Так проще.

Таллис поджал губы, еще несколько мгновений рассматривал Вересию, потом произнес:

— Дана Энхард призналась в намерении использовать некромагию, запрещенную Церковью, и в попытке убить носителя дара этера, своего племянника. Кадеш, — он повернулся к невысокому неприметному человеку в темной одежде, стоящему недалеко от подножия его трона, — сообщи об этом в Совет Старших кланов. А ты, Семарес, надень на нее второй браслет и отведи ее к братьям Вопрошающим. Пусть проведут допрос — полный допрос в соответствии с уложениями. Думаю, дана расскажет еще много интересного.

Семарес молча поклонился, сделал знак тому Достойному Брату, который все еще поддерживал Вересию под руку, и все трое направились к выходу. Вересия шла послушно, с прежним равнодушным выражением лица — было ясно, что Семарес пока не собирался убирать ментальное давление, превратившее ее в лишенную эмоций куклу.

Я проводил ее взглядом, думая о том, что всё произошло как-то слишком быстро. И, право, я не ожидал, что сестрица явится в Обитель, оставив открытыми столько опасных воспоминаний. Суд ведь, по обвинению в убийстве бабушки, она сумела пройти с легкостью.

Или дело в том, что там она знала все вопросы, которые ей зададут, и потому подготовилась правильно? А тут не ожидала, что во время вроде бы невинного визита лишится доступа к магии и станет объектом ментального допроса…

В зале для аудиенций вдруг стало слишком светло — будто бы, несмотря на поздний вечер, взошло солнце.

Я отвел взгляд от Вересии, выискивая источник изменения — и обнаружил его практически сразу: свет исходил от Таллиса, от окружившего его белого слепящего огня.

Глава 30

Сияние становилось всё ярче, заполняя пространство вокруг, уничтожая любые тени. А еще оно проникало в людей, и они тоже светились, хотя далеко не так ярко, как Таллис. И едва это случалось, я видел, как из их глаз начинали течь слезы.

Кто-то плакал громко, навзрыд, по-детски. Кто-то делал это молча, и лица их отражали застарелую скорбь. Кто-то улыбался, открыто и радостно, и слезы их казались слезами непредставимого счастья.