Путь попаданки. Книга 1 (СИ) - Иванова Инесса

А то я чувствовала себя предметом мебели. Каким-то кулём с картошкой, купленным на базаре по бросовой цене.

— Аккуратнее, я сейчас упаду.

И тут случилось совсем невероятное. Я потеряла равновесие и в следующий миг оказалась в воздухе. На руках герцога.

Меня замутило, и всё поплыло. «Сейчас я выкинусь в свой мир и не скажу ему «спасибо», — подумала я.

Но вслух ничего не сказала. Веки отяжелели, я опустила голову ему на плечо и прошептала:

— Вы ответите за это.

Вроде бы сказала. И он даже понял, судя по ироническому хмыканью.

Дальше я помнила всё туманно. Лицо Ирен помнила, её глаза, расширившиеся от ужаса, когда герцог опустил меня на кровать в моей комнате, причитания молочной сестры, что это неслыханная дерзость. Даже подняла руку, чтобы сказать, что полностью согласна, но рука оказалась настолько тяжёлой, что, помахав её, как раненым крылом, я оставила попытки.

— Она выпила лишнего, — услышала я слова герцога и хотела было возразить. Сначала надо было привстать, а то лежу тут как на смертном одре.

Эта мысль если не отрезвила, то придала сил. Я присела и произнесла как можно чётче (заплетающийся язык мешал):

— Не думайте, что вы так просто избавитесь от меня!

И меня вырубило. Просто будто тумблер щёлкнули, и нет меня.

Совсем нет.

Витая в темноте, мне мнилось, что я сейчас вернусь домой. Может, моя миссия и состояла в том, чтобы переубедить герцога убивать Бланку? И всё же оставались сомнения: как-то всё слишком просто оказалось.

С чего это ему передумывать? Или он уже меня убил? Отравил, к примеру, а потом расскажет королю со скорбным видом: перепила вина в трактире, стыдобища-то какая, и скончалась, бедняжка, от винных паров.

Получается, я сама облегчила ему дело?!

Нет, это несправедливо. Если только можно было вообще спасти Бланку, но тогда в чём смысл моего попадания сюда?

Признаться, я ранее книг разных про попаданок не считала, только околонаучное или любовно-историческое, где дышала на меня со страниц эпоха. Реальная.

Но сейчас я болталась как отходы над пропастью, не понимая, кто я и что от меня надо. А главное — кому.

С усилием я разлепила веки. Меня привела в чувство головная боль, за которой, стоило пошевелиться, сразу пришла тошнота. Я чувствовала себя так, будто меня на кусочки разорвали, а потом кое-как склеили, не сопоставив фрагментов.

Ну что за фигня?!

В горле пересохло. Я присела на постели и чуть слышно застонала. Вокруг была ночь, но я по-прежнему находилась в комнате трактира. Лежала на кровати, одетая в то платье, в котором ходила на ужин с герцогом. Лишь шнуровка корсета немного ослаблена, да ворот платья расстёгнут.

Ирен позаботилась? Где она? Я видела её мельком в этой комнате после ужина.

От воспоминаний о еде затошнило сильнее.

Да я и ела совсем чуть-чуть. Мясо оказалось жёстким, овощи полусырыми — словом, еда отвратная. Немудрено, что постоялый двор обычно пустует.

И я пила вина. Много, если подумать, но не настолько, чтоб умирать сейчас с похмелья. Однако главное — я всё ещё жива и могу двигаться.

Хотела позвать Ирен, ночевавшую в соседней комнате по моему же приказу, потому что меня достало спать с ней в одной, будто я снова снимаю хату с другой девочкой. Всю жизнь мечтала о собственной спальне!

И тут я заметила белый лист бумаги, сложенный вчетверо. Записка, но от кого?!

***

Герцог вряд ли стал бы мне писать, ему достаточно увидеть меня утром. Он может что угодно сказать мне наедине.

Тогда кто это? Ирен? Нет, она бы тоже не стала доверять слова бумаге.

Я развернула листок и поднесла к пламени свечи, горевшей на столике.

Почерк был мне незнаком, но написано рукой твёрдой, человеком, не слишком привыкшем писать письма.

Несколько ошибок в тексте всё это подтвердили.

«Я ваш друг, вынужденный скрываться. Догадались, что вас хотели отравить? Мне удалось разбавить отравленное вино противоядием, но в следующий раз я не смогу спасти вас.

Как проснётесь, зажгите магический шар у окна. Я буду знать, что вы готовы поговорить.

Спускайтесь по боковой лестнице, что от вашей комнате в конце коридора направо, во двор. Выйдете за забор, я открою для вас калитку.

Служанку не будите, иначе я не приду. Никому не доверяйте, у вас нет друзей в том доме.

Ваш преданный и, увы, единственный друг».

Я снова перечитала записку, потом ещё раз.

Даже тошнота немного отпустила, хотя руки всё ещё подрагивали.

Значит, я права? Отравили. Пытались отравить. Герцог, больше некому.

С одной стороны, от сердца отлегло, я не параноик и не истеричка. С другой, мне захотелось немедленно пойти к нему и высказать всё, что думаю.

Глупо. В следующий раз он просто будет хитрее.

Вот же гад!

А я почти поверила, что он на моей стороне! Или хотя бы делает вид, что соблюдает нейтралитет!

Стараясь не шуметь, я зажгла магический шар у окна, сделать это было несложно даже с уровнем магии Бланки.

И пока приводила себя в порядок, оправляла одежду и волосы, думала, стоит ли следовать инструкциям из письма.

А если это ловушка? Не спущусь — не узна́ю.

Из зеркала, которое Ирен таскала за Бланкой, на меня смотрела решительная королева. Бледная, с тёмными кругами под глазами, но жёсткая линия губ, глаза, горевшие тёмным светом, даже наметившаяся морщинка над правой бровью говорили, что она так просто не сдастся.

Значит, иду. Решено.

Но на всякий случай возьму кинжал Ирен. Я ещё в первый-второй дни здесь стащила из её запасов маленький ножичек. Молочная сестра благоразумно сделала вид, что не заметила пропажи, лишь как-то сказала, что надо колоть смело. Если уж решились, мол.

Я давно на всё решилась.

Шла по коридору, кралась, как преступник, жалея только о том, что не могу надеть джинсы и футболку, чтобы, если что, бежать со всех ног.

Но бежать-то и некуда. Так я домой никогда не вернусь!

Дом спал, лишь внизу со стороны кухни и подсобных помещений слышался дальний шум. Скоро рассветёт, но пока ночь темна.

Записку я оставила у себя в Библии. Если что случится, герцог её найдёт.

Я выбралась на улицу, оглянулась на дом — на втором этаже окна смотрели на меня тёмными глазницами. Герцог тоже поселился наверху, должно быть, спит.

Надо же, я думала, он как Дьявол, всегда начеку.

Вот и славно!

Дальше всё шло по плану.

Калитку я обнаружила быстро, хотя темень во дворе стояла такая, что ногу сломать можно. Магические шары продавались задорого, тут не до роскоши.

За калиткой на меня глядела непролазная тьма. Кустарники, росшие вдоль дороги по обе её стороны, холмы, казались неведомыми стражниками, что только и ждали сигнала невидимого главаря, чтоб напасть.

Может, ну их? Хотя друзьями разбрасываться не следовало. Что я могу ещё сделать сама? Ждать, пока меня прикончит герцог? Вероятно, он просто готовит почву для того, чтобы моя кончина не вызвала подозрений.

Хворая была королева. И не придерёшься, вон сколько свидетелей!

Я решилась. Ступила за калитку, и та аккуратно, с лёгким скрипом закрылась за мной.

— Эй, есть кто? — позвала я шёпотом, но делать шаги навстречу неизвестности не стремилась.

— Ваше величество, — зашептал молодой женский голос откуда-то из-за куста. — Не бойтесь, я служанка здесь.

Что-то внутри царапнуло подозрением. Откуда служанке быть настолько грамотной, чтобы писать письма? И чтобы знать, кто я на самом деле!

— С вами поговорить хотят. Не бойтесь.

— Выходи, чтобы я тебя видела, — возвысила я голос.

Если что, поверну обратно.

Кусты зашевелились, на дорогу скользнула женская фигура в тёмном плаще.

Луна скрылась за облаками, я невольно сделала несколько шагов вперёд.

И тут же на меня напали, сзади накинув на голову плотную ткань. Я пыталась закричать, но будто оглохла и охрипла.

А потом и вовсе отключилась.

«Ну и дура ты, Оля!» — подумала я в сердцах и мысленно махнула рукой. Значит, судьба!