- Гвискар? – король повёл головой в сторону кузена.
- Ваше величество, - тот вздохнул и поклонился. – Господин де Перье пришёл ко мне три дня тому и предложил свою дочь в жёны. Я же не имею намерения жениться, тем более на девице, не имеющей магических способностей, и вы знаете, отчего так. Я отказал господину Перье. При том я не могу сказать о его дочери ничего плохого – безусловно, мы с госпожой встречались в свете, но не более того. Я искренне полагаю его дочь безупречной и красивой девицей, которая легко составит пару любому неженатому придворному вашего величества.
- Лжёт! – возопил Перье, кажется, он не на шутку зол на нашего Эмиля.
Но… нет, не лжёт.
- Господин виконт правдив, - холодно произнёс король. – Но и в вас я не вижу намерения обмануть, поэтому нам придётся выяснить, что там случилось.
- Но как же, наш целитель сказал, что Селин – не девица. И не просто не девица… а в тягости, вот! И господин граф подтвердил, - выдал Перье. – А когда я её расспросил хорошенько, она и ответила, что это был некромант поганый!
Ну да, целители что-то в этом понимают, им даже смотреть не нужно, так видят. Говорят – что-то в ауре меняется, хоть у простеца, хоть у мага.
- Перье, некроманты такие же маги, как и прочие, и такие же мои подданные. И если вы с дочерью вздумали оклеветать виконта де Гвискара, вас не ждёт ничего хорошего, - веско произнёс его величество. – Ваша дочь здесь?
Тот кивнул.
- Велите привести её.
Наверное, Саважу доводилось видеть на балах девицу де Перье. И когда она вошла, он убедился – да, встречал. Тёмные глаза и волосы, милое личико, ни капли магических способностей. Таких десять из десяти.
- Ваше величество, - она с рыданиями упала на колени перед королём.
- Поднимитесь, госпожа де Перье. И извольте сказать правду, причастен ли виконт де Гвискар к вашим жизненным неурядицам, - на лице Луи де Рогана появилось брезгливое выражение. – И не вздумайте обманывать меня, как вы уже обманули вашего отца!
Девица смотрела то на короля, то на отца, на Эмиля не смотрела вовсе. И молчала.
- Говори, что уж, - сказал ей отец. – И не смей лгать! Достаточно того, что выставила меня посмешищем перед его величеством! И оболгала ни в чём не повинного человека!
Дальше видимо король немного надавил, девица зарыдала ещё горестнее, а потом заговорила, и все услышали историю о том, как она влюбилась без памяти в виконта, но он никак не обращал на неё внимания, тогда она с горя согласилась встречаться с кем-то там другим, из людей своего отца. А потом оказалось, что неких понятных последствий уже не скрыть, и пришлось что-то говорить отцу. Она и сказала. Отец не маг, лжи не разглядел. И даже попросил Эмиля взять дурочку в жёны, но тот отказался, и понятно, почему отказался.
Дело, на взгляд Саважа, было решено, но король отчего-то не торопился его окончательно разрешить.
* * *
Эмиль был взбешён, но беситься перед его величеством – себе дороже. Поэтому вдох-выдох, и стоять, смотреть, можно на дурака Перье и его доченьку, можно на Саважа, можно вовсе себе под ноги.
Ну да, Перье приходил три дня тому, предлагал взять доченьку в жёны, сначала предлагал недурственное приданое, потом грозился всякими карами… и не захотел слушать доводы рассудка. Эмиль поговорил да забыл. А вот не стоило забывать.
Перье упал на колени рядом с дочерью и умолял короля о милости – мол, пусть ваше величество вспомнит о беспорочной службе их семейства и не гневается, а уж с дочерью он разберётся. Король слушал-слушал, а потом негромко сказал:
- Ступайте вон. И чтобы я вас в столице не видел. Вас, Перье, не менее года, а вашу дочь разве что муж привезёт, если захочет, - король брезгливо поморщился.
Перье поднялся, поднял дочь – та ещё рыдала и заламывала руки. Папенька подхватил её за ту самую руку и выволок из малой приёмной, и двери за ними тут же закрыли, и звуки разом отдалились. Ну да, в королевских покоях не подслушаешь – магическая зашита. И правильно.
- Гвискар, вы понимаете, отчего так случилось? – король смотрел на Эмиля по-прежнему холодно.
- Наглость обыкновенная, ваше величество. И ещё дремучесть, тоже обыкновенная – потому что не подумали, что перед магами придётся держать ответ, - пожал Эмиль плечами.
- Почему-то против де ла Мотта ничего не говорят. И против Саважа… гм, уже больше десяти лет молчат. А вы вечный герой-любовник!
- Так может быть, он у нас вечно вот так же, без вины виноватый? – ухмыльнулся Саваж.
- И ты веришь? – поднял бровь король. – Я нет.
- Гвискар не связан никакими обещаниями и не клялся хранить кому-то верность, - покачал головой де ла Мотт. – И до сих пор не убил никого за нападки на него, хотя и мог, как понимает ваше величество. И концов бы не нашли. Но он честен, и если в чём и виновен, так только в своей готовности пойти навстречу каждой улыбке наших прекрасных дам.
Король снова нахмурился – ну да, он-то как раз связан обещанием, и нарушает его без зазрения каждый божий день. И что же, он спустит де ла Мотту напоминание? Конечно, де ла Мотт – целитель от бога, но всё же…
- С кем не случается, ваше величество? – усмехнулся Саваж. – Все мы не без греха… бываем время от времени. Если наш Эмиль когда-нибудь женится, то тоже станет верным супругом… как мы все, - и снова усмешка.
Этот может и в лицо сказать, за ним не заржавеет. Но его величество ой как не любит, если ему указывают на его несовершенство.
- Значит, наш идеальный виконт де Гвискар отправится из столицы подальше, - король взглянул сначала на де ла Мотта, потом на Саважа. – А вы двое… составите ему компанию. Виконт давно не был в своих владениях, я полагаю, их надобно проверить. Саваж, вам надлежит проверить в Массилии… что-нибудь.
- Ваше величество, - Саваж снова прячет усмешку, - я полагаю, после Монтадора там проверять нечего. Всё должно быть идеально.
- Мой брат отправился в дипломатическую миссию уже три месяца назад, мало ли, что там произошло с тех пор? Он выставил оттуда продажного судью, узнайте, нашли ли другого, решал какие-то вопросы с рудниками, откуда везут серебро на монетный двор, и с продовольствием, вот и поглядите – решил ли? А вам, де ла Мотт, недурно бы проверить, как в Массилии дела со здоровьем населения. Нет ли каких моровых поветрий и прочего подобного.
- Да, ваше величество, - поклонился де ла Мотт. – Когда нам следует отбыть?
- Завтра же. Проверите, отчитаетесь – там поглядим, что с вами делать. А о вас, Гвискар, я не желаю слышать до весны. А лучше и до лета.
Эмиль поклонился – что оставалось-то? Ничего.
Но и впрямь, неплохо съездить домой и проведать, как там дела. Дать знать, чтобы встречали. Подарки привезти, о чём там просили-то?
О подарках можно прямо спросить, связаться и спросить. И если с Саважем и де ла Моттом – то порталом, порталы есть у обоих.
Массилия далека, но люди живут и в Массилии, верно? Уж наверное, там есть какие-нибудь развлечения и какие-нибудь хорошенькие вдовушки, готовые скрасить его одиночество и ссылку.
За размышлениями Эмиль едва не пропустил уход его величества и спешно поклонился. И поднял голову, только когда Саваж хлопнул его по плечу:
- Добегался, кот гулящий?
- Это кто у нас ещё кот, - усмехнулся Эмиль.
Это у Саважа в гербе вздыбленный кошак, а у Эмиля – роза, говорят, это от того, что он родом из тех благословенных мест, где розы растут всё равно что сами.
- В котором часу ты будешь готов? – спросил Эмиля де ла Мотт.
- К полудню, наверное, - нужно отдать распоряжение приготовить всю его новую одежду, будет там пускать пыль в глаза местным модникам столичным кроем, кружевами и драгоценностями!
Опять же, подарки и что там ещё?
Не что, кто. Агнесс. Но это поздним вечером. А сейчас – пойдём и сделаем то, что нужно, раз уж угораздило так вляпаться.
- Значит, в полдень свяжусь, и договоримся, - кивнул де ла Мотт.
