Игры иерархов (СИ) - Веден

Глава 14

Когда я вышел из выделенных мне покоев, уже переодевшись и с пропуском в руке, то обнаружил Теагана в гостиной.

— Форма рядового — это все, что они смогли для тебя найти из одежды? — спросил он тоном, который явно выдавал, насколько невысокого мнения он о местном гостеприимстве. Однако через мгновение взгляд Теагана упал на металлическую печать в моей руке и выражение его лица изменилось. — Или нет. Или ты сам попросил именно ее. Рейн, куда ты собрался?

— Тут выяснилось, что от энхардцев последнее время во множестве бегут люди. Хочу узнать об этом побольше — ну и глянуть на сами корневые земли.

— Не очень понимаю, зачем тебе это надо… Но возьми хотя бы охрану.

Я покачал головой. Я не представлял, как отреагирует на меня магия корневых земель Энхард, и свидетели этого мне были точно ни к чему.

— Одному будет лучше.

Видно было, что Теаган со мной не согласен, но спорить он не стал.

Уже у двери я остановился и обернулся.

— Слушай… А если бы ты все же убил тех двух неудачников у ворот, что бы тебе за это было?

Теаган криво усмехнулся.

— Что бы было? Втык от дяди.

— И все?

— И заполнение связанных с мертвецами бумаг.

— А какой была бы реакция Таллиса?

— Он бы сказал: «Правильно сделал».

Да, Таллис показался мне достаточно безжалостным для подобного.

Хм. Интересно, это жизнь Достойных Братьев ценилась так дешево, или права, данные Теагану, были настолько велики? Пожалуй, я больше склонялся ко второму варианту.

До поселения, на которое указал мне заместитель коменданта, я добрался быстро. Выделенный мне конь — один из тех самых, магически-модифицированных, — внешне ничем не отличался от обычных лошадей, но оказался способен двигаться галопом больше часа и ничуть при этом не устать.

Поселение было велико — лишь самую малость меньше той деревне шибинов, в которой мы вынужденно гостили. Только здесь дома выглядели победнее, стояли куда ближе друг к другу и никто, конечно, не озаботился вымостить улицы камнем. А еще здесь оказалось две таверны, как заместитель командора и рассказывал: одна ближе к форту, другая — к корневым землям. Чуть подумав, я выбрал вторую.

Вместе с формой заместитель командора приложил и полный кошель с мелкими монетами, идеально подходящими для расплаты вот в таких заведениях. Правда, взгляд у него, когда я упомянул про кошель, был довольно странным.

— А что ж у тебя, сынок, виски не выбриты? — первым делом поинтересовался сидевший в таверне бодрый старичок, которого я выбрал на роль источника информации, и тут же радостно приложился к купленной мною для него браге.

— Так я и не состою в ордене, это мне брат форму одолжил, — отозвался я. — А сам я студент, приехал сюда к нему в гости.

Вроде бы звучало правдоподобно.

Впрочем, придираться к деталям старичок не стал и явно был готов говорить о чем угодно до тех пор, пока перед ним будут периодически появляться кружки, наполненные чем-нибудь пенящимся.

— … Бегут людишки, как есть бегут, — сказал он, когда речь дошла до важной для меня темы, и покачал головой.

Первыми, по его словам, начали исчезать члены Младших семей — те, кто что-либо говорил против новой даны еще когда она даной не была. И если некоторых из этих людей потом видели в других местах — очень далеко отстоящих от корневых земель Энхард — то других исчезнувших не видел никто, и поговаривали, что от этих других, не успевших вовремя уехать, остались лишь горсти пепла.

Посмотрев на это, из корневых земель потянулись купцы и богатые гильдийцы — аккуратно, не торопясь, стараясь не привлекать к своему отъезду внимания.

Ну а потом стали подумывать об отъезде и селяне — самые пугливые и осторожные.

Никто из этих людей вокруг церковного форта, конечно, не селился — они лишь проезжали через его земли, направляясь дальше, кто куда. Но их видели, с кем-то из них говорили, и слухи бродили и множились.

Но то была лишь первая волна.

Потом пошла и вторая, и ею оказались те самые должники, о которых упоминал заместитель коменданта. Многие из этих должников не стали бы селиться так близко от корневых земель Энхард, а с радостью бы убрались на многие сотни миль, да только отряды энхардцев повадились разъезжать по окрестностям, выискивая подобных беглецов и силой ведя их обратно, чтобы они, вроде как, возвращали долги работой на полях, принадлежащих Старшей семье.

— Почему «вроде как»? — спросил я, ощутив за этой фразой недосказанность.

— Так это, — старичок огляделся по сторонам, но, хотя на нас никто не смотрел и никто к нашему разговору не прислушивался, все равно понизил голос: — Шепчутся, что, мол, молодая дана готовится создавать Стену Костей.

— Стену Костей? — повторил я тоже приглушенным голосом. Что бы это ни было, о таком я никогда не слышал. Но старичок явно решил, что я должным образом удивился и торжественно закивал.

— Но ерунда это полная, — добавил он уже нормальным голосом, махнув рукой. — Пустые сплетни. Главы кланов так делают только когда на них идет великая опасность, а какая такая опасность может грозить молодой дане? У нее ведь десять камней! И у ее мужа девять. Кто посмеет против них выступить?

— Конечно, — согласился я, подавив усмешку, которая, как я чувствовал, была бы больше похожа на оскал.

Уж не я ли являлся этой «великой опасностью»?

Уж не моего ли возвращения ждала и боялась сестрица?

Но что за «Стена Костей»?

— Знаете, — проговорил я, — студент я был не очень прилежный и вот сейчас никак не вспомню, что это за «Стена» такая. Звучит неприятно.

Старичок приосанился — идея, что он может научить чему-то настоящего мага, ему заметно польстила.

— Это редкое, страшное заклинание, — начал он торжественно. — Я слышал о нем от своего деда, а тот — от своего… — голос старичка неожиданно оборвался, он торопливо втянул голову в плечи и съежился, а через мгновение два Достойных Брата будто из ниоткуда возникли перед нашим столом.

Один из них с такой силой оперся о столешницу, что последняя кружка с брагой, если бы она все еще тут стояла, точно бы пролилась. Однако старичок с неожиданным проворством успел кружку сцапать, а потом моментально с ней исчез.

Старичок, впрочем, подошедших Достойных Братьев не интересовал.

— Ты! — рявкнул, обращаясь ко мне, один из них. — Кто ты такой и почему в нашей форме?

Я вздохнул.

Вот поэтому я и не любил ходить в различные питейные заведения в столице — посиделки там слишком уж часто заканчивались драками, а драться в полную силу мне было никак нельзя — велик был шанс, что после этого останутся трупы. Драться же, постоянно сдерживаясь и думая о том, как бы кого не зашибить, оказалось делом муторным и неинтересным.

Достойные Братья передо мной были парнями рослыми и крепкими, таких легко не зашибешь. Только вот драться по-простому они не будут, потянутся за магией. Стало быть, придется сделать это и мне — но моя магия, опять же, была слишком заточена на убийство.

Лучше всего было попробовать отговориться по-хорошему.

— Секунду, парни, — сказал я, и вытащил из одежды данный мне пропуск. — Узнаёте?

Судя по лицам, узнали, только я теперь показался им еще более подозрительным.

— Я из столицы. Приехал сегодня в форт вместе с иерархом Теаганом. Решил вот инкогнито пообщаться с простым народом, только вы мне все испортили, — и я обвел рукой людей, собравшихся в таверне и сейчас напряженно замерших. Естественно, появление двух сердитых Братьев у моего стола не прошло среди местных незамеченным. И видно было, как люди пытаются услышать все, что мы говорим, и одновременно не привлечь к себе лишнего внимания.

Достойные Братья растерянно переглянулись — похоже, начали жалеть, что вообще ко мне подошли. Но все же не сдались.

— Чужакам запрещено носить нашу форму, — сказал первый.

— Когда вернетесь, расскажите об этом заместителю коменданта, — посоветовал я. — Еще вопросы есть?