— И что же, я привлекла к себе внимание?
— А как же! Ты видела в зале ещё хоть одну даму в чёрном? — хохотала Тереза. — Очень жаль, что нельзя прийти в этом платье на все оставшиеся балы сезона, но раз или два — может быть. Уж конечно, на тебя смотрели все, и видели, как ты популярна. Я не удивлюсь, если окажется, что ты ввела моду на чёрные платья!
— Поглядим, — кивнула я. — А по делу что-нибудь говорили? Об Эдмонде и нашей с ней тяжбе?
— А тут, знаешь, есть несколько партий. Одни уже успели дать Эдмонде в долг, и теперь ждут её победы, потому что хотят вернуть вложения. Другие просто смотрят и развлекаются, и даже, кажется, бьются об заклад — кто из вас победит. Третьи утверждают, что ты попираешь все приличия и устои общества, потому что даме нельзя так поступать. Настоящая дама должна сидеть дома и ронять слёзки, пока её обирают и оставляют ни с чем, так они думают.
— А когда она останется ни с чем, её судьба не будет волновать никого, — усмехнулась я. — Жила-была девочка, сама виновата.
— А это как водится, — закивала Тереза. — Всё так, да. И есть ещё люди, которые не прочь на тебе жениться, или женить на тебе какого-нибудь родственника.
— Приличные среди них есть? — вздохнула я.
Только ещё не хватало — отбиваться от такого рода предложений не пойми от кого!
— Смотря кого считать приличным, — Тереза смеётся. — Но я думаю, может найтись кто-то богатый, желающий увеличить свои богатства. Пока я больше слышала о бедных или разорившихся, кто хочет поправить таким образом свои дела.
А я вспомнила друзей Симона, которые предлагали ему сделать именно это.
— Одного такого я видела своими глазами, — и я рассказала свою историю — о своём приключении и о том, как принц спас меня от гоп-компании в шелках.
— Сам принц? — вытаращила глаза Тереза. — Спас? И что же ты?
— А я просто последовала за ним в зал. Но… не успела. И думаю теперь, где и как я смогу его поймать, пока он не уплыл — куда там собирается.
— Послать поутру кого-нибудь собирать слухи на площадь и на рынок?
— Или убедить господина графа представить меня принцу, — пожимаю плечами. — Они знакомы, но кажется — не слишком хорошо расстались. Господин граф и сам не стал напоминать об их знакомстве, и для меня посредничать отказался.
— Я просто уверена, что завтра тебя чуть свет уже начнут приглашать в самые разные дома. Не отказывайся ни в коем случае, и глядишь — вдруг ты в какой-нибудь гостиной встретишься с его высочеством? Я думаю, его тоже завалят приглашениями.
— Дело приятное, но шанс невелик, — не соглашаюсь я. — Если принц собирается отбыть куда-то далеко и надолго, у него нет времени ходить по гостям.
— Думаешь? — Тереза озадачена. — Тогда нужно разузнать, где он остановился, и попытаться проникнуть туда. Я думаю, он будет принимать здешних жителей, представители королевской семьи всегда так делают, когда прибывают куда-нибудь. И тебе нужно попасть на тот приём, только и всего.
О да, только и всего. Легко и непринуждённо. Ладно, нужно попробовать.
— Но наш Симон-то каков, и дружки его такие же! Когда только успел их завести! И кого! Я разузнаю, непременно разузнаю. И подумаю, как им напакостить. Потому что какие они дворяне, если позволяют себе такое!
— Мне показалось, что для них в таком деле не было ничего особенного. Подумаешь, поймать беззащитную женщину и угрожать ей насилием, — пожала я плечами.
— Вообще, конечно, так и есть. И если бы принц тебя не спас, то многие бы решили, что ты сама виновата.
— А если бы я снова не совладала со своей силой, и кто-нибудь бы из них неожиданно умер, как тот разбойник? — усмехнулась я и налила себе ещё вина.
— Ой, не знаю. Наверное, господин Ренель предпринял бы расследование. И неизвестно, что бы приговорил. Принц оказал тебе очень большую услугу, и с твоей стороны будет правильно поблагодарить его, так я думаю. Вот тебе и повод искать с ним встречи.
— Это ты хорошо подсказала, — киваю, — утром я подумаю, как это сделать. Эту задачку непременно нужно решить.
— Я в тебя верю, ты придумаешь. Ты самая умная из всех, кого я знаю. И сейчас, когда над тобой не стоит Гаспар, тебе нет нужды смотреть в пол и вздыхать, ты можешь быть собой. Никто не станет тебя за это бить, запирать в спальне или морить голодом. И это очень, очень хорошо.
Она взяла меня за руку и улыбалась. А я сидела, немного пришибленная очередной порцией информации о семейной жизни Викторьенн. Интересно, за что это господин Гаспар бил её, запирал в спальне и морил голодом? А если немного подтолкнуть Терезу к откровенности?
— Наверное, всё дело в том, он очень уж хотел наследника, — вздохнула Тереза. — И ещё хотел, чтобы всё было по его, но этот вопрос никак ему не подчинялся. Слуги болтали, что он бил всех — и Луиз-Мари, и Камиллу, и Ортанс, а они всё не рожали и не рожали. Но они не осмеливались перечить ему, а ты делала это постоянно. Первый год-то точно. Потом поняла, что если его не злить, то и он не станет распускать руки больше, чем обычно. Ну там, ударит пару раз, швырнёт на кровать, овладеет и успокоится, и уйдёт к себе. Мне ж тоже доставалось, когда я пыталась заступаться за тебя. А теперь наконец-то его нет, и никто больше не станет нам с тобой указывать, как дальше жить.
Прекрасный, прекрасный господин Гаспар. Может быть, его и убили за дело? Я теперь уже не удивлюсь.
— Вот, ты понимаешь, почему я не хочу снова замуж, — я пожала ей руку.
— Но не все ж такие, Жан был совсем другим, — покачала она головой. — Может быть, нам ещё повезёт, и мне, и тебе?
— Я очень этого хочу, Тереза, — улыбаюсь я ей. — Пускай нам повезёт, и мне, и тебе. За нас, да? — разливаю остатки вина из бутылки
— За нас! — мгновенно соглашается она.
22. Судьба одного человека
22. Судьба одного человека
На следующий день я поднялась вовсе не рано. Что ж, если сначала полночи на балу, а потом ещё и беседы дома почти до рассвета — то никаких вам потом ранних подъёмов.
В спальне никого не было, а в соседней гардеробной кипела жизнь. Ну да, платье-то нужно почистить, хорошо бы вообще постирать, но не здешними методами. Разве только магическим путём, а этого я как раз не умела совершенно. Нужно присмотреться к Берте и попробовать — вдруг получится? Полезное умение.
Пока же я поднялась, босиком добрела до окна и открыла его. Окно выходило в мой маленький садик, где я поймала шпиона. И кстати, по его душу обещался прийти де Ренель. И вообще, может быть, тот шпион уже надумал что-нибудь и готов либо пойти восвояси, то есть к Ренелю отвечать за свои разнообразные грехи, или же остаться при мне? Если бы вчера со мной был маг, хоть бы и юный, совместными усилиями мы бы прогнали Симона с приятелями за милую душу.
В общем, меня услышали, прибежали Мари и Жанна, принесли воды умыться, подали платье и причесали.
— Говорят, вы вчера были прекраснее всех, — сообщила Жанна.
— Да ладно, — не поверила я. — Там хватало дам моложе, красивее и богаче одетых.
— Но говорят о вас, — подхватила Мари.
Ну и пускай говорят, да? Дома обо мне тоже нет-нет, да и говорили. Сравним?
На завтрак я спустилась в столовую. Господин Фабиан тут же появился и тоже сел, а Тереза, сказали, ещё спит.
— И что же? Вам удалось хоть с кем-нибудь побеседовать? — скептически поинтересовался он.
— А как же, — закивала я.
И под свежие булочки с маслом, сыр и арро пересказала ему краткое содержание вчерашних бесед. Он слушал и качал головой.
— Знал бы господин Гаспар, какой талант он зарывает в землю, вот удивился бы, — вздохнул напоследок. — Говорите, господин Варан и специи? Да, сейчас отправим Сандрин. И вообще, его можно зазвать на обед, если вы договорились — будет толк. Кто ещё?
— Внятного никого, — пожала я плечами. — А де ла Порт — продажная скотина. И нам бы как-нибудь пробиться к принцу, пока он не улетел за моря. Вам никто не донёс, где он остановился?
