— Знаком, — кивает он.
— Так подойдите к нему на правах знакомца!
Он грустно улыбается.
— Ох, Викторьенн, если бы это было так просто. Увы, я… не тот человек, чья рекомендация будет иметь вес в глазах любого из Роганов.
— Но почему? — не понимаю я.
— Это грустная тема, поговорим об этом позже, — непререкаемо говорит граф.
Я понимаю — что-то такое, о чём не следует вспоминать в бальной зале.
Тем временем распорядитель сообщает, что сейчас — ещё один танец, а после всех гостей ожидает торжественный ужин. Гости бегом строятся на очередной контр-данс, а я оглядываю зал… и не вижу ни хозяина торжества, ни высоких гостей. Но вижу хозяйку дома.
— Я сейчас, не теряйте меня, — говорю графу, и скольжу вдоль стены до госпожи графини.
— О, госпожа де ла Шуэтт, — улыбается она мне.
— Благодарю вас за чудесный праздник, госпожа графиня, — улыбаюсь ей я.
Нужно же сказать хозяйке дома комплимент, как без этого. В конце концов, здешние дамы, как я полагаю, не решают вопросы гигиены всех участников бала. И не следят за поведением всех юных знатных гопников.
— Я очень рада, — вздыхает графиня.
— Скажите, а куда подевались важные гости? — я хихикаю, как дурочка, чтобы она не подумала лишнего.
Всем же должно быть любопытно!
— Его высочество свалился как снег на голову, — бурчит графиня. — Изволил предупредить сегодня днём, что явится, и явился! И кажется, он куда-то собирается в ближайшее время — приказано запасти припасы, порох, и что там ещё нужно в дальнем путешествии, и грузить корабли. И от мужа ему нужно получить всё это как можно скорее!
Вот так. Как можно скорее. Интересно, сколько у меня есть времени? Потому что если он уедет, то кто решит мой вопрос?
Танец заканчивается, всех зовут проследовать в столовую. Я нахожу господина графа, но не вижу Терезы.
— Где наша Тереза? И где наши камеристки?
— Камеристки не потеряются, не переживайте, — говорит господин граф. — Тереза, думаю, тоже.
Он прав — Тереза появляется перед самыми дверями в столовую. Она сияет, излучает довольство, глаза её блестят.
— Где это ты была? — смеюсь.
— О-о-о… я расскажу тебе потом, дома, — шепчет, как заговорщица. — Но ты сама выходила с бароном де Сен-Сов, и что бы о нём думаешь?
— Думаю, что он псина блохастая, — шепчу в самое ухо. — Сама больше близко не подойду, и никому не посоветую. Потому что фу!
— Блохоловку забыл, что ли, — хохочет Тереза. — Вы с Гаспаром всегда сходились насчёт вшей и блох, он их тоже терпеть не мог, и если кто-то из слуг приносил в дом, то велел брить такого налысо, сжигать всю одежду и как бы не пороть, потому что не следил за чистотой!
Ну хоть в чём-то мы с ним сходились, ура.
— И правильно, потому что нечего в люди ходить с насекомыми, — бурчу я. — Принца видела?
— Принца? — изумляется Тереза, и я понимаю, что она где-то пробегала всё.
— Ну да, принц приехал. Только уже успел куда-то спрятаться вместе с хозяином дома.
— Но вдруг ещё покажется? Хоть поглядим на него, зимой-то его в столице не было!
За столом я сижу между Терезой и графом, а с другой стороны от Терезы — незнакомый мне кавалер, которому она строит глазки и перешёптывается. Еда без изысков, примерно то же, что подают в моём собственном доме. Но — не только бульон, жаркое, тушёные овощи — а ещё и дичь, например. Мне бы тоже куриц, и дичи. Будет хорошо.
После ужина предполагается ещё одно отделение с танцами. У Терезы уже сверкают глаза, она высматривает кавалеров. А я думаю, как добраться до принца… и налетаю на очередного незнакомца.
Ему лет тридцать, парик его бел и чист, правда, под носом бородавка, большая такая, приметная. Несмотря на молодость — уже брюшко, и вообще весь такой рыхлый. И кто же это?
Господин граф вздыхает.
— Госпожа де ла Шуэтт, я представляю вам господина де ла Порта.
Ах, вот это кто! Господин продажный судья, да? И что с ним сейчас делать? Говорить ласково? Или наоборот?
Судья смотрит на меня… с изумлением.
— Рад знакомству, госпожа де ла Шуэтт, — кланяется он. — Вот, значит, какая вы.
— Господин де ла Порт? — улыбаюсь, стараюсь делать это без задней мысли.
— И что же, такая юная дама желает управлять наследством де ла Шуэтта?
И я отчётливо понимаю, о чём он думает — да что она вообще может и умеет, у неё в голове одни новые женихи, и вообще что там науправляет женщина таких юных лет?
— Желаю, — коротко киваю я. — Я уже понемногу вхожу в курс дела, можете поговорить об этом с господином Фабианом, нашим управляющим. Он много лет проработал с моим супругом, и теперь готов поддержать меня.
— Подумайте хорошенько, госпожа де ла Шуэтт. Возможно, вам стоит примириться с госпожой баронессой? Госпожа баронесса добра, сердце её милостиво, если вы примиритесь с ней — она не оставит вас своей заботой.
Сказала бы я, где я видала заботу госпожи баронессы, в каком именно месте… но кажется, здешняя дама не должна знать таких слов. Поэтому я лишь пожимаю плечами.
— Вам ещё никто не рассказал, что я как раз собиралась поделиться с ней… по-родственному? Так сказать, чтобы не доводить дело до суда? Даже отдала распоряжение своему поверенному господину Палану, чтобы он подготовил все бумаги. Но после того, как госпожа баронесса отправилась к вам… увы, мне более нечего ей сказать.
— Госпожа баронесса оказалась без дома и средств к существованию, — сурово сообщил мне господин судья.
— Госпожа баронесса имеет в собственности некую вдовью долю, а сын её — некую землю, и замок на той земле, и что-то ещё, как я понимаю. Она и раньше жила не у себя дома, и теперь так же продолжает. Вы не знаете, что мешает ей вернуться домой и навести порядок в своих владениях? — интересуюсь ехидно.
— О чём вы, госпожа, — судья смотрит неодобрительно. — Госпожа баронесса — дама, как она сможет навести порядок?
Ах, как прекрасно он это сказал!
— Как же она тогда собирается справиться с собственностью своего брата, будучи той самой дамой? Там нужно не сплетни собирать и не глазами хлопать, а работать днём и ночью, она способна?
— У госпожи баронессы есть сын, он справится!
— Ах, да, конечно, сын. Отчего же он до сих пор не справился со своими собственными владениями? — интересуюсь. — Там отличное поле для приложения сил, мысли, энергии — в общем, всего, что, несомненно, имеется у этого выдающегося молодого человека. Мне прямо странно — отчего ему до сих пор об этом не сказал никто, достаточно значимый для него? Или просто человек, пользующийся влиянием и уважением в нашем славном городе?
— Как вы суровы, госпожа де ла Шуэтт, — укоризненно говорит мне судья. — Господин граф, вы взяли госпожу под покровительство, верно говорит молва? Так расскажите ей, что подобает скромной вдове, а что — никоим образом. Если она намеревается когда-нибудь снова выти замуж — ей надлежит вести себя скромнее.
О том, что я пока не собираюсь замуж, господину судье знать не обязательно.
— Госпожу де ла Шуэтт возьмут замуж, стоит ей только захотеть, — говорит граф с усмешкой. — Госпожа — маг, в перспективе — мощный маг.
Судья смотрит с интересом.
— Так что, слухи правду говорят, что вы баронессу жабами накормили?
— Даже и не думала, — улыбаюсь ослепительно. — Ни изводить баронессу жабами, но ловить в саду её наёмника, ни кое-что другое делать.
— Какого наёмника? — хмурится де ла Порт.
— Спросите завтра у Ренеля, — пожимаю плечами. — Мы договорились обсудить с ним этот неприятный случай, а потом он, наверное, будет готов обсуждать его со всеми, кто пожелает знать. И кого он сочтёт подходящим для таких сведений, — добавляю с усмешкой.
В ответ на упоминание дознавателя судья хмурится и поджимает губы. Что, у них не самые хорошие отношения? Или там что-то ещё?
— Но вы, госпожа де ла Шуэтт, всё же подумайте — стоит ли вам встречаться с госпожой баронессой в суде, или же вы сумеете договориться полюбовно, — произносит он назидательно.
