Когда-то я была злодейкой (СИ) - Лей Лора

А свежее, еще теплое, куриное яичко, посоленное через тюкнутую дырочку и высосанное одним махом? Это ж с чем сравнить, если оно зашло, а?

Про простоквашу, крупными маслянистыми кусками попавшую в рот и там растаявшую, надо ли говорить?

Или про возможность снова посмотреть в сельском клубе уже не идущие в городе, но понравившиеся фильмы? Хорошо в деревне летом, оказывается… Просто живи и радуйся, мать его ети!

***

Елизавета окончательно приняла сводную сестру именно в это лето в деревне, горько сожалея, что была так слепа в первой жизни и не увидела за нарочитой холодностью нежную душу дочери отчима, рано потерявшей мать и боящейся лишиться еще и отца…

К слову о фильмах…

Группа пацанов спешит на сеанс, им навстречу, дымя сигареткой, медленно движется из клуба приятель.

-Слышь, Серега, как фильмец? Страшный? (речь о французской киноленте «Чудовище» с Ж-П. Бельмондо в главной роли)

-Да не-е-е, смешной…

-А играет кто?

- Да мужик какой-то..Баль…Ман…О, Бляманда! Точняк!

Часть вторая Глава 14

Владимир Хмыров, когда Лиза училась на втором курсе, защитился, причем, относительно легко. Совершив прорыв в карьере, к.м.н. Хмыров получил приглашение на стажировку в Ленинград, где через год неожиданно женился на дочери одного из корифеев отечественной медицины и ожидал прибавления в семействе!

Квартиру их тётя Таня, после отбытия всех хозяев, сдала знакомым, следила, чтобы те не «озоровали», а деньги клала на сберкнижку Лизе.

Дочь Хмырова отца благословила, «сексодром» подготовила и твердо решила: пора ей «брать быка за рога» – целибат задолбал! Коварный план по совращению девственника Манджиева ростом метр девяносто, свою первую и, как она понимала, последнюю любовь – долгожданную и выстраданную – вступал в завершающую фазу!

***

Августовские ночи, ранние и темные, звездные и свежие…Берег Волги, далекий лай собак, стрекот кузнечиков (или сверчков?), плеск волны от проходящего теплохода…

Романтика…И тут на архи-взрослую (так ведь?) Елизавету Хмырову нападает страх – необъяснимый, неуместный, смешной…

«А вдруг я ему не понравлюсь? Вдруг он посчитаем меня чрезмерно раскованной? Разочаруется? И что тогда?» – запаниковала «дважды попаданка».

Они сидели в обнимку около дедовой баньки и молчали. Горячее плечо молодого мужчины, крепкая грудь, на которую опиралась девушка, были такими знакомыми, родными. Привычным был и его запах, дыхание…

Лиза повернулась к парню, взяла его лицо в свои ладони, всмотрелась в раскосые глаза и поцеловала так нежно, как только могла.

Губы встретились, поцелуй углубился…Лиза начала гладить Мергена по голове, задерживаясь на шее сзади, пробираясь под ворот футболки, переводя пальцы на ключицы…Парень задышал чаще…

Лиза осмелела и запустила вторую ладонь под рубашку снизу, подбираясь к манящим уже давно кубикам пресса…

-Лизка, прекрати…– зашептал Мерген.

- Хантер, это ты прекрати ломаться! Я тебе не нравлюсь? –выпалила осатаневшая вмиг Хмырова. – Тогда я пойду!

Парень поднял на неё полные страсти глаза – даже темнота это не скрывала!

- Да я держусь из последних сил, дурочка!

Девушка возмутилась:

-А я тебя просила, идиот? Хантер, мы вместе пять лет! Мы совершеннолетние, самостоятельные! Я…Я люблю тебя, в конце концов! А ты мнешься…как…сдобный бублик!

Елизавета выпалила признание и осеклась…Ой! Эти слова давно рвались из сердца, но она стеснялась…Глупо, конечно…А кто умен, когда влюблен? Ещё и разговоры в общаге между соседками, что, мол, признание – прерогатива парней, девушкам «невместно»…Даже ее, старую, сумели достать!

Девушка растерялась, смутилась… Юноша смотрел на неё и молчал.

«Ну всё…Это конец…» – подумала попаданка, и вдруг Мерген вскочил, подхватил её на руки, ногой откинул дверь в предбанник и решительно шагнул внутрь…

Где-то снова залаяли собаки, с реки раздался смех и визги припозднившихся купальщиков, перемежающиеся матом по поводу несезонного, в общем-то, занятия.

В соседний сад за самыми крупными в деревне яблоками пытались (пока темно!) пролезть два подростка, но зацепились за гвозди в заборе, вспугнули котов, истошно взмуркнувших, шарахнулись, свалились в крапиву, выскочили из неё и побежали прочь, переругиваясь по поводу неудачной авантюры…

А в бане Тимофея Хмырова, среди запаха сушеных трав и доносящегося через неприкрытую дверь чуть влажного ночного воздуха, под бледным светом луны, тонкой полоской проникающим в темноту небольшого помещения сквозь оконце в стене, обитой гладкой вагонкой, парень и девушка, влюбленные, возбужденные, горячие и нетерпеливые, ТВОРИЛИ ЛЮБОВЬ…

«Ну, наконец-то!» – хихикнуло ночное светило и стыдливо прикрылось облачком…

***

Старики Хмыровы не дождались внуков, переглянулись понимающе, вздохнули, похлопали друг друга по коленкам и пошли спать. Но сон не шел, и каждый думал свое, но одно на двоих…

- Эх, молодо-зелено…Да чего уж…Надо завтра в сельсовет сходить, чтобы всё по закону…

- Парень хороший, хоть и другой веры, но красивый, да …Детки симпатичные будут…Может, и доживем до правнуков, а? Женька, да ты спиш-ш-ш-шь, что ли?

- Спю-ю-у-у, Тимоша, и тебе надо…Утром поговорим…

***

Елизавета проснулась от холода, уверенно трогающего за голые руки и ноги, на которые не хватило висевшего ранее на крючке бабушкиного халата. Девушка попыталась сесть, но обнимающий её сонный Хантер завозился, не отпуская. «И что теперь? Рассвело уже, а они тут, во всей красе… Черт, неудобно-то как…Блин!»

- Хантер! Ну же, Мерген, просыпайся! Дед сейчас проверять баню придет! – зашептала Лиза на ухо парню.

- Лизка, ну что ты, ей-богу? Ну, придет…Ну, поворчит немного…

- Что значит – поворчит немного? Ты, вообще-то, меня, можно сказать, чести лишил, так…

Молодой мужчина (хм!) открыл один глаз, окинул притворно-обиженную возлюбленную хитроватым взглядом, поцеловал в нос и прошептал с придыханием:

- Это спорный вопрос, кто кого чего лишил… – и улыбнулся так довольно и светло, что у Лизы сладко заныло в груди.

Хантер же лег на спину, закинув руки за голову, продолжая улыбаться и давая девушке возможность откровенно рассматривать его тело…Красивое, ослепительное просто, гладкое, смугло-золотистое, с как прорисованными мышцами и КУБИКАМИ!!!

-Если ты сейчас не встанешь и не оденешься, я …

- Лизка, я так счастлив, кажется, меня сейчас разорвет от переизбытка эмоций! Дай минутку посмотреть на тебя и убедиться, что все это не сон…И, знаешь…– парень как-то подобрался, взял Лизу за руку, – я безумно рад, что ты села тогда со мной рядом. Лиза-а-а, ты ведь выйдешь за меня, да? Будешь моей женой, возьмешь мою фамилию, родишь мне детей? И никогда меня не бросишь?

Хмырова уставилась на чрезвычайно серьезного Мергена и всем существом своим почувствовала, что её ответ для него – не просто слова, а обет! И не её, а его! Он отдает себя ей целиком, без сомнений и оговорок!

У девушки от волнения перехватило горло, и она, внезапно расплакавшись, только смогла, что кивнуть. Разве могло быть иначе? Она шла к нему три жизни!

Хантер судорожно выдохнул, стремительно сел и обнял Лизу так крепко, что косточки хрустнули, а потом заорал во всю глотку:

- ЛИ-И-И-ЗА-А-А, Я ТЕБЯ ЛЮБЛЮ-У-У!!!

Девушка плакала и смеялась, голый Хантер скакал по бане и даже перед ней, выскочив от избытка чувств на улицу…

И в этот момент со стороны дорожки к дому раздался голос деда:

-Это всё, хм… конечно, хорошо…Хм…Но баба Женя уже яишню нажарила, сырников… Так ты.. вы бы, это, прикрылись, что ли, да в дом шли… Неча с утра народ возбуждать еротикой и повод к зависти давать…Лизка, шустри, чего расселась? Бабы счас на дойку пойдут, а мужик твой муд…телесами на всю округу светит! Чтоб сей секунд в избе были! Горластые, мать вашу в душу...

Дед ещё раз хмыкнул и потопал обратно, а молодые, отсмеявшись, побежали следом. Да одетые, одетые!