Нелюбимый муж. Вынужденный брак для попаданки (СИ) - РАЙТ Кира

Решив не торопиться, неспеша продолжала обучение. Тормозило процесс лишь то, что без подсказок Дара я учиться не могла сама, листала принесённую им книжку, выискивая знакомые буквы и стараясь догадаться, что за слово, в котором они написаны. Вот и приходилось ждать только, когда у него находилось время.

Но сегодня, закончив очередную шаль на продажу, я осторожно сложила её в бумагу, которую приносил Дар в качестве обёртки и встала размяться, зацепившись взглядом за своё отражение в зеркале…

Там уже был виден вполне себе кругленький животик, который я нежно огладила.

Не так давно я вновь попросилась у Дара к целителю — хотела убедиться, что всё в порядке. В этот раз Дар даже не повёл меня никуда, пригласил доктора к нам. И осмотрев меня, последний, вынес вердикт, что всё хорошо. Было лишь одно опасение — ребёнок развивался прекрасно и был куда больше, чем среднестатистический (видимо, сказывался мой хороший аппетит — повезло, что даже токсикоза никакого не было). По этой причине дату его рождения хотя бы примерно он назвать не смог. Сказал, что осталось от месяца до двух, что меня прилично напугало.

Думая о своём материнстве, я как-то не предполагала, что всё случится так быстро. Видимо, к моему появлению в этом мире, Анка уже примерно месяц носила под сердцем дитя, о котором то ли не подозревала, то ли скрывала ото всех.

И хотя я всем сердцем уже любила малыша (почему-то была уверена, что это мальчик), страшно всё равно было. Я же даже не целовалась ни с кем (если не считать Дара и приставания хозяина), а придётся подарить жизнь ребёнку…

Иногда он тихонько толкался внутри, напоминая мне каждый раз, что этот исход неизбежен. А прежде я ведь и не интересовалась, как там всё проходит-то. Тогда считала, что я слишком молода для этого. Теперь — спросить было не у кого. Теоретически можно было у целителя — но при осмотре Дар не вышел из комнаты (целитель ведь был магом, мне даже раздеваться не пришлось), а при нём я как-то застеснялась. И теперь жалела.

Знала я о родах только одно — будет больно. И ужасно этого боялась. А ещё, наверное даже больше, боялась встречи Дара и малыша. Одно дело сейчас — когда он не доставляет хозяину дома неудобств, а потом как будет? Кроха станет плакать, не давать спать… Не будет ли Дар злиться на него?

И с каждым днём, несмотря на воцарившее наконец в доме перемирие, мне становилось всё страшнее от будущего. Меня буквально преследовали какие-то пугающие картинки и предчувствия, и избавляться от них становилось всё сложнее.

В итоге сейчас задумавшись об этом, так сама себя накрутила, что расплакалась прямо перед зеркалом, продолжая смотреть на свою изменившуюся фигуру. Мало мне было тех страхов, что и так занимали разум, так теперь ещё и казалась себе неповоротливой бочкой.

Ноги начали отекать с неделю как уже, талии больше вовсе не видно. Не то чтобы я сильно хотела нравиться например Дару, но боялась, что если я и так его не устраиваю как жена, теперь ещё и потеряю прежнюю красоту — он совсем не захочет держать меня рядом.

— Аня? Что-то случилось? — вдруг вырос он рядом как из-под земли, разворачивая меня к себе за плечи, и я вытянулась в его руках как напряжённая струна…

— Ты плачешь? Почему? Кто-то тебя обидел? Что-то болит? — допытывался Дар, пока я поспешно утирала слёзы, от которых лицо заметно опухло.

Нашла время, а! Ещё ему моих истерик не хватало только… И так чувствую себя ему обязанной. Уж слишком он терпелив последнее время. Так и жду, когда же его терпение кончится и он сорвётся. И вот пожалуйста — сама же ускоряю этот процесс своим поведением. Мне бы наоборот — быть тише воды, ниже травы, пока не гонит и заботится!

— Прости, всё в порядке, — попыталась отойти, но Дар не позволил, усадив на кровать и присев напротив на корточки.

— Говори, что случилось? — теперь он держал мои ладошки в своих огромных и горячих. — Я не отпущу, пока не скажешь, — нахмурился, когда я покачала головой.

Что ж… Придумать причину я не смогла, поэтому пришлось признаваться.

— Мне страшно, — сказала тихо-тихо, но он услышал.

— Почему тебе страшно? Тебя что-то напугало?

В его голосе мне чудилось неподдельное беспокойство, в которое я бы не хотела верить. Если он притворяется — то значит рано или поздно ему это надоест, и он взорвётся как вулкан. А если это правда — то когда-то точно потребует какой-то компенсации за свои ко мне чувства…

Вот только я не хотела! Меня и так ужасно пугало всё в этом мире. Ещё и беременность тут! Скорое появление ребёнка. А что уж говорить про возможность близости с Даром… Особенно, когда я успела рассмотреть его в бане… Да после такого вероятность выжить стремится к нулю!

Даже слёзы снова покатились из глаз.

— Аня, — строже позвал Дар. — Скажи, в чём дело. Как мне помочь, если даже догадаться не могу?

— Я боюсь будущего, — почти прошептала снова сквозь слёзы.

— Что не так с твоим будущим? — не отставал он.

— Я не умею рожать детей, Дар! Не умею быть мамой. Не знаю даже, как пеленать ребёнка! И тебе… женой я быть не умею! — ляпнула зачем-то последнее и замерла, осознав, что именно и кому сказала сейчас.

Но он почему-то не разозлился. Только зубами скрипнул и вздохнул устало. А потом деловито и спокойно ответил:

— Никто ничего заранее не умеет, Аня. Жить тоже тебя никто не учил ведь. А вообще, как-то же все женщины с этим справляются. И ты справишься. Это естественный процесс. Ничего нового с тобой не случится — то же, что и с другими. Да и не будешь же ты одна. Я позову лекаря, повитуху. Они подскажут и всё сделают правильно. Запеленать дитя — так и вовсе нет проблем, как сделаешь, так и будет. Кто проверять-то станет? Ну а матерью… Научишься. Некоторые и спустя тридцать лет не могут научиться быть родителем, конечно… — он, кажется, подумал о чём-то своём, но тут же продолжил. — Но по тебе видно, что у тебя выйдет хорошо. Нечего себя пугать заранее. Тоже мне дело великое — накормить, переодеть, да спать уложить ребёнка. Науки особой и не требует. Ну а женой быть… Меня всё устраивает, как есть. Большего от тебя не прошу вроде, не заставляю. Так к чему эти слёзы? Или если тебе не нравится что — так ты скажи, я готов обсудить и…

— Ты неправду говоришь, — взглянула в его глаза. — Как тебя может устраивать? Я же… Ничего для тебя…

— Глупая ты, — вздохнул Дар снова. — Не знаю, что там с тобой стряслось, может беременность так влияет, но раньше ты другая была. Одно только и не могу в голове уложить, как так вышло, что как понесла, не повзрослела, а наоборот?.. Что мне ещё от тебя может быть надо? Будто не женился, а под опеку тебя взял… — вздохнул опять и встал. — Давай. Утирай слёзы. Всё образуется. Это у тебя период такой — настроение, капризы, слёзы. Я слышал, что такое бывает. И ты, если хорошо подумаешь, то поймёшь, что причины нет нервничать. Да и ребёнку это совсем не на пользу. Помни об этом.

Я громко шмыгнула носом от обиды. Почему он говорит, что под опеку взял? Как это? Я же помогаю ему по дому, дело вон себе нашла и вообще… Он же ко мне в баню приходил тогда с вполне очевидными намерениями! Да, больше ничего такого не делал, но ведь…

И тут я и правда поняла, что с тех пор, как вернул меня домой и как с утра однажды я сама его спровоцировала, он больше ни разу не пытался ко мне как-то особенно прикоснуться или поцеловать там, а уж тем более — склонить к чему-то большему. Может, потому что теперь я стала совсем некрасивая?

Взглянув на высокого и подтянутого Дара, который, казалось, за это время наоборот стал ещё привлекательнее, только уверилась в последнем. Наверняка, он на меня смотрит и ужасается тому, какой я стала. То ли дело — прежняя Анка. Наверняка ведь она была соблазнительницей, уверенной в себе… И вопреки доводам разума, от этих мыслей мне стало ещё горше…

— Ну что опять? — обернулся ко мне Дар. — Не порть своё красивое личико слезами. Мне после целого дня работы так приятно полюбоваться, когда ты довольная, — протянул мне руку. — Идём ужинать, Аня. Хватит лить слёзы, а то весь дом затопишь, — и легонько мне улыбнулся.