Хозяйка Северных гор (СИ) - Хайд Адель

После перечисления всех ограничений, я поняла, что отложенный брак является для меня спасением. И, если не считать, что в конце срока я обязана подтвердить брак в храме и консумировать, то вообще это то, что мне было надо.

Женщина имела право распоряжаться своим имуществом, женщина имела право вести хозяйство, или организовывать какое-нибудь дело, единственное, что женщина в отложенном браке не имела право делать, это нести военную службу и вообще каким-то образом участвовать в военных кампаниях.

Да, и всё что касалось репутации женщины, а также претензий к ней, всё это решал будущий супруг. Также, если у женщины есть проблемы с финансами, то эту проблему тоже должен решать будущий супруг.

Глядя на моё довольное лицо, граф проговорил:

— Маргарет, супруг в отложенном браке тоже имеет свои условия.

Я подумала, что всегда есть какие-то условия, но внимательно посмотрела на графа и замолчала в ожидании.

— Например, условием может быть рождение наследника или разделение титулов, — Граф замолчал на мгновение, взглянул на меня и добавил:

— Я бы попросил наследника.

Теперь была моя очередь опускать глаза. Так прошло несколько долгих секунд.

И вдруг от графа прозвучало:

— Леди Маргарет, Вам необязательно торопиться, сейчас начнётся зима, и никто без моего ведома не сможет попасть к Вам в замок. У Вас будет время подумать, чего Вы хотите.

Я взглянула на графа с благодарностью. Он мне нравился, и я испытывала к графу чувства, но самым сильным было чувство благодарности. Кому-то этого бы хватило, но мне, получившей второй шанс, этого было мало.

Граф сразу почувствовал изменение в моём настроении и грустно улыбнулся:

— Маргарет, как же Вы ещё юны. Я был бы счастлив, если бы стали моей супругой, но вижу, что Вам нужно время.

И вдруг граф вскинулся:

— Ну вот, совсем забыл, я же пришёл вам рассказать про шахту.

Выяснилось, что в шахте граф и его люди обнаружили подготовленные к отправке сундуки с серебром.

Скорее всего, барон Шрус приплыл именно для того, что забрать то, что было выработано и то, что он не успел вывезти. А не успел он вывезти как раз из-за того, что в вашем замке поселились люди герцога Кентерберийского.

Я покачала головой:

— Джон, спасибо Вам за помощь, я не знаю, чтобы я делала без Вас.

Граф по-доброму рассмеялся:

— О! Леди не прибедняйтесь, я уверен, что Вы бы обязательно нашли выход из положения.

Потом лицо графа стало серьёзным:

— Маргарет, Вы теперь очень богатая женщина, даже с учётом того, что королевский налог на драгоценные металлы составляет двадцать пять процентов, Вы баснословно богаты.

Я смотрела на графа и понимала, что с этой информацией моя проблема встаёт ещё острее.

Между тем, граф продолжил:

— Мы всё опишем с мейстером Умло, но пока я не буду вносить Ваше месторождение в открытый список. Королю я найду, как это объяснить. Вы можете продолжать добычу, тем более что старателей из рабочих, прибывших на втором корабле, мы Вам отобрали. Их мало, но они знают, как работать.

Граф помолчал, нахмурился и проговорил:

— Прошу Вас, пока вы не защищены, никому ни слова.

Так мы заключили с графом Честером устное соглашение. Он обозначил, что хочет на мне жениться и даже готов на отложенный брак, а я получила отсрочку, на срок которой мы с графом, оставаясь добрыми друзьями, продолжали развивать сотрудничество.

Граф в скором времени собирался в столицу, для отчёта королю и на сезоны балов. А моя коптильня готовила несколько партий колбасы холодного копчения, которые граф должен был взять в подарок на королевский стол.

Помимо колбасы, граф попросил сделать ему несколько комплектов постельного белья и ... домашней обуви, так граф обозвал мини валенки, которые носила я сама и леди Ярон. Всё же в замке были холодные полы, и такие «чуни» оказались весьма практичны.

Перед отъездом граф долго говорил с капитаном Сэлом, отдельно встретился с Аланом. О чём они говорили, я не знала, но после разговора с графом, Алан Стюарт вообще перестал со мной общаться.

Мне даже показалось, что когда он видел издалека, что я появляюсь, то делал всё возможное, чтобы свернуть в другую сторону.

Меня это отчего-то обижало, но я гордо проходила мимо. Не хочет разговаривать, не надо.

Линкольншир

Епископ Линкольнский была крайне недоволен. Он только что получил известие от этой «снулой рыбы», — епископ в третий раз попросил у бога прощения за плохие слова, — от аббатисы Семпрингема.

Казалось бы, он отправил её с таким простым заданием, ну что сложного. Приехать, пообщаться с несчастной вдовой, «подставить плечо» и привезти леди сюда, а уже здесь всегда найдутся и люди, и методы.

Но нет, эта глупая «рыба» умудрилась всё провалить и теперь она застряла в графстве на всю долгую зиму. У неё, конечно, был шанс вырваться, но она, похоже, его не использовала. Хорошо что, хотя бы собрала информацию об этой вдове.

Епископ готов был рвать и метать. Жирная добыча уплывала прямо из рук.

Епископ задумался, оставался только один выход. И если он заручится поддержкой этого человека, то ему уже никто не сможет помешать.

И епископ Линкольнский сел писать письмо архиепископу Кентерберийскому.

Глава 31

Сегодня уезжал граф Честер, дольше ждать было нельзя, пару дней назад выпал первый снег. За то время, что граф пробыл у меня в замке, его люди помогли починить причал. Мои корабли, кстати, оформленные в мою собственность, честь по чести, пришлось разделить. Один, большой, граф забирал с собой, для второго удалось построить что-то типа дока.

Я гордилась тем, что нам удалось к отъезду подготовить товары, произведённые в нашем замке. Было сделано несколько сортов колбасы, особенно понравился графу суджук, но его удалось сделать совсем мало, сырья не хватило. Вдохновлённый перспективой партнёрства, граф обещал наладить поставки.

Всего мы собрали несколько подвод, которыми везли к пристани весь подготовленный товар, а ещё Ринтана наделала галет. Она, конечно, постоянно поддерживала запас. Его использовали и наши охотники, и те, кто работал на соляном озере. Многие оценили практичность «твёрдого хлеба», как они его называли.

А для королевского двора и подарков королю мы наделали крекеров. Расфасовали в деревянные шкатулки, сделанные нашими мастерами из корабельного дуба.

Этот дуб рос исключительно здесь на Севере, как объяснил мне Ифор.

Ифор рассказал, что раньше, ещё в бытность моего отца, из этих деревьев строили самые лучшие шнеки. Специально эти деревья не рубили, брали с берегов. Это дерево не гнило и не пропускало воду.

И на колбасе, и на шкатулках сделали клеймо в виде буквы М с вензелями. Мне хотелось ещё графскую корону, но граф Честер отсоветовал, зато он порекомендовал взять родового зверя. Так под буквой М появилась виверна.

Граф также забрал один из сундуков серебра. Улыбнувшись, успокаивающе произнёс:

— Тайно передам личному мейстеру Его Величества, чтобы занёс в свои книги, а когда станет возможным, перенесёт в общий реестр.

И вот мы с графом Честером стояли на причале, погрузка была завершена. Оставалось загрузить несколько сундуков с припасами, которые предназначались не для поставок, а для самого графа.

На пристани, то забираясь на корабль, то выходя из него, сновал Николас. У него быта важная миссия, он отправлялся вместе с графом и моим товаром. В руках у парня были бумаги, в которые он периодически что-то записывал.

Все наставления Николасу были даны накануне, я и отец Николаса мейстер Умло, просидели практически полдня, расписывая, что и как парень должен будет сделать. Часть товара шла на подарки королю, часть на образцы, но я рассчитывала, что примерно половина из колбасных изделий и нашей мануфактуры будет продана.

Для графа и его людей я распорядилась отправить на борт не только галеты, но и квашеной капусты, и мясных непортящихся деликатесов. Как бы ни хотел граф забрать себе и взять Его Величеству колбасный хлеб, но я запретила.