Отбор. Помощница кронпринца (СИ) - Верескова Дарья

Однако именно такой ответ я и получила в приёмной лорда Крамберга: моё время определяет только Его Высочество, и даже слова Рона Моргрейва не означают, что я могу просто уйти. На то чтобы добыть этот ответ, я потратила почти сорок минут, проведённых в очереди к кабинету королевского управляющего.

Все эти недомолвки в моём расписании раздражали меня, но я не собиралась подавать виду. Вместо этого направилась к кабинету кронпринца и прошла чуть дальше — туда, где находился небольшой внутренний дворик неподалёку от комнаты, в которой каждые несколько дней собирался совет.

Двойные витражные двери были распахнуты настежь. Внутри действительно прогуливался Его Высочество, вот только, почему-то, он беседовал не со старшими сотрудниками дворца, а… с Корой Монтрас — тигрицей из рода северных графов. Рядом с ней стояла её мать, и я только теперь вспомнила, где видела эту женщину раньше: именно она вела беседу с Геленой де Рокфельт, когда я приносила свои показательные «извинения».

Прерывать разговор я не стала — остановилась в дверях, надеясь, что принц заметит меня. Стоять вот так, в стороне, не смея произнести ни слова, как слуга, было немного унизительно. Я отчётливо ощущала разницу между ними и собой.

С другой стороны… Пора отрезать такие чувства и эмоции! Я здесь на работе, в то время как многие из них просто пытаются урвать немного внимания у власть имущих.

— И вы здесь, милочка, — раздался знакомый голос. Рядом со мной оказалась оказалась не кто иная, как графиня де Рокфельт — мать моего бывшего жениха. — Надо же, вы оказались куда упорнее, чем я думала.

Почему-то мне казалось, что это вовсе не комплимент.

Графиня выглядела безупречно — с тонкими, светящимися золотыми волосами, собранными в изящную причёску, и в дорогом, вышитом платье, рукава которого обнажали запястья, но при этом свисали почти до пола.

— Меня зовут леди Валаре, — напомнила я почти скучающим тоном. Что ещё за «милочка»?

Похоже, в общении со мной Гелена де Рокфельт позволяла себе всё больше с каждым разом. В этот момент Каэлис Арно наконец обратил на меня внимание, но беседу с одной из своих потенциальных невест прерывать не стал.

— Постарайтесь не беспокоить нашу семью, включая моего мужа, раз уж вы смогли, в свойственной и так хорошо знакомой вам манере, проложить себе путь на такую должность.

А вот это уже было откровенным оскорблением.

— Осторожнее, Ваше Сиятельство. Вы сейчас намекаете, что Его Высочество выбирает себе людей, основываясь на неких… манерах. Должна ли я спросить его об этом?

Не стоит строить из себя наивную — графиня открыто намекала что я получила эту роль через постель. И что для меня подобное свойственно.

Услышав мой ответ, графиня де Рокфельт немного побледнела, но фальшивая улыбка на искусно вылепленных губах никуда не исчезла.

— Я ничего не сказала, — еле заметно пожала она плечами, пригубляя из тонкого бокала. — Видимо, вы трактовали мои слова о манерах по-своему. Другой бы сказал, что я даже сделала вам комплимент, милочка.

— Меня зовут леди Валаре, — повторила я, наблюдая за кронпринцем, который оставил на ручке леди Монтрас долгий поцелуй — чуть дольше, чем это было принято, но недостаточно, чтобы жест можно было считать особым знаком ухаживания.

Теперь он приближался к нам и, вероятно, уже слышал наш разговор.

— Привычка, — графиня улыбнулась шире. — Всё же вы почти стали моей невесткой...

— Тогда я могу называть вас… мамá? По привычке? — я тоже улыбнулась, раз уж мы оказались в такой «приятной» компании.

Глаза графини вспыхнули ненавистью, а уголки её губ дёрнулись, будто она едва удерживалась, чтобы не зашипеть.

Как же она собирается терпеть любую жену Леонарда? Или так она относится только ко мне?

— Леди Валаре. Леди де Рокфельт. — Кронпринц подошёл к нам и окинул обеих строгим, ледяным взглядом. — Прошлое, включая тот злополучный скандал и несостоявшийся брак, больше не имеет значения. Забудьте о нём. Ничто не должно отвлекать моего личного ритуалиста от обязанностей.

Я едва сдержала улыбку, стараясь принять серьёзный вид, достойный положения личного ритуалиста. Настолько довольна я была его словами.

А вот принц довольным не выглядел.

— Вы позволите, леди де Рокфельт? — холодно, но вежливо обратился он к графине, с едва уловимым намёком. Та сначала замерла, будто не поверив, а затем, взяв себя в руки, широко улыбнулась, полная достоинства, и кивнула мне.

— Конечно, — сказала она так, будто давала мне разрешение остаться одной с принцем. — Всего Светлого, Ваше Высочество.

Мне очень хотелось добавить «Светлого дня, мамá», однако я удержалась, понимая, что принц не склонен шутить.

— Леди Валаре? — теперь намёк предназначался мне.

— Извините, Ваше Высочество, — я сразу собралась. — Мне передали, что я свободна до конца дня, и я не была уверена, могу ли покинуть дворец без вашего разрешения. Я бы также хотела узнать, к кому обращаться по таким вопросам, чтобы не тревожить вас.

Принц нахмурился и некоторое время молчал, пока я терпеливо ждала ответа, глядя снизу вверх.

— Нет, — наконец произнес он. — С такими вопросами обращайтесь только ко мне. В ближайшее время подобное будет случаться нечасто. И да, на сегодня вы свободны. Какие у вас планы?

Значит, обращаться только к нему?

Я не совсем понимала, с чем связан такой ответ. Возможно, принц просто ещё не знал, насколько я ему понадоблюсь.

— Увижусь с друзьями, займусь документами, приготовлюсь к приезду мамы, — уклончиво ответила я.

— Куда вы собираетесь идти? Где именно встретитесь с друзьями? — все тем же ледяным, почти равнодушным тоном уточнил кронпринц.

Сказать по правде, я не считала что должна отчитываться: свободное время вне дворца остаётся моим. Я даже могла пойти на свидание, будь у меня желание. Изначально вопрос показался мне проявлением вежливости, но теперь я так не думала. В контракте не значилось, что я обязана докладывать о каждом шаге — лишь не делать того, что может навредить королевской семье.

— Я ещё не решила, — спокойно ответила я, не отводя прямого взгляда. — Если я нужна вам здесь, я останусь, Ваше Высочество.

Тёмные, будто выточенные, брови почти сомкнулись на переносице, однако принц лишь буркнул:

— Нет. Вы свободны, леди Валаре. Покиньте нас.

Он развернулся и направился к Эларио де Рокфельту под напряжённым взором Коры Монстрас, которая, похоже, всё ещё надеялась, что он вернётся к беседе с ней.

Уходя, я думала что понимаю, почему она так себя чувствует. Судя по тому, что писали все издания, внимание принца невероятно важно при определении фавориток. Именно поэтому Барбара красовалась на обложках почти всех газет, в то время как Лианна Бэар, показавшая себя лучше всех на испытаниях, почти не упоминалась.

Невероятная несправедливость.

Именно поэтому мне казалось, что теперь девушки будут делать особый упор на то, чтобы привлечь внимание принца. А Барбаре стоит быть осторожнее.

***

— Мио! Дорогая, какие прекрасные покои! Не настолько хорошие, как у твоего отца в свое время, но достаточные для всех нас, — мама стояла у входа в мои покои, а за её спиной крутился Имир.

Понятно теперь, кто входил в это «все мы».

— Имир не будет жить в моих покоях, мама. Здесь только одна спальня — для женщины, и если тебя я могу разместить в гостиной, то для мужчины тут места нет.

Не говоря уже о том, что я волновалась что он своими идеями будет тревожить других высоких служащих дворца.

— Я же говорил тебе, — разведя руками недовольно выплюнул Имир, обращаясь к маме, а затем отвернулся и демонстративно ушёл.

Как его вообще пропустили в это крыло? Как пропустили матушку я могла понять — семьи действительно часто оставались со старшими служащими дворца, но под «семьями» подразумевались супруги и дети, а не взрослые братья и сёстры.