Я подарю тебе тьму (СИ) - Олеева Лора

— Завтра уже настало, Звездочка!

— М-м?

Меня осторожно поворачивают. В окно просачивается серый рассвет.

— Ты не рыжая! — говорит Льерен, и его глаза загораются возмущением. Маг бросает быстрый взгляд на календарь на стене и скрипит зубами.

— Привет! — шепчу я, невольно радуясь его возвращению, и глажу Льерена по щеке. — Я по тебе соскучилась.

— Что, Тиэрен плохо развлекал? — голос мужчины сочится ядом.

— Ревнуешь?

Улыбка никак не хочет сходить с моих губ.

— Еще как!

Льерен медлит. Потом обида наконец уходит из его глаз. Он целует меня, а его рука начинает пробираться мне под рубашку.

— Кто-то обещал мне, что, когда наступит завтра… — мурлычет он мне на ухо, отчего у меня становится горячо сразу во всех частях тела одновременно. Рука Льерена захватывает мою грудь, и я ахаю, не в силах сдержаться.

— Подожди! — пытаюсь я противостоять мужскому напору. — Погоди же! Я так сразу не могу!

— В смысле? — удивленно приостанавливается Льерен.

— Ну, тебя не было несколько дней. Дай мне привыкнуть к тебе. Ты понимаешь, как мне трудно переключаться между вами?

— Между нами? — холодно спрашивает маг, отстраняясь и убирая руки. — И что же я пропустил, Астра? Ты с Тиэреном?..

— Дурак! — не выдерживаю я. Вскакиваю на кровати и с размаха бью Льерена подушкой. — Ревнивый дурак!

Выпрыгиваю и бегу в ванную. Ну как так-то? Я так радовалась, а этот… этот неандерталец все испортил!

Из ванной я сразу сбегаю вниз, игнорируя сидящего за столом мага, который, не поднимая на меня глаз, хмуро читает письмо от своей безумной половины.

Арвета сияет, как начищенная медяшка, подавая на стол твороженную запеканку с земляничным вареньем и свежеиспеченные рогалики с маком. Льерен глядит мимо меня, полный гнева и раздражения. Арвета, почувствовав настроение своего любимца, замолкает и перестает радостно басить.

— Я так понимаю, Астра, — говорит маг, когда мы в молчании доедаем завтрак и переходим к чаю, — что Тиэрен все сделал по-своему?

— Что ты имеешь в виду? — как ни в чем не бывало интересуюсь я, отпиваю слишком поспешно горячего чая и едва не обжигаю себе рот.

— Я имею в виду, — чеканит Льерен, — что ты обещала мне больше не заниматься лестралем. Без моего разрешения.

— Послушай! — пока миролюбиво говорю я. — У меня тоже в жизни должны быть увлечения, занятия…

— Разве я запрещал тебе рисовать?

— Но лестраль мне нравится! — уже начинаю заводиться я. — Мне нравится рисовать руны. Мне нравится придумывать новые чары…

— Мало ли что тебе нравится! — резко обрывает меня маг.

— Об Астре уже прямо легенды в городе ходят, — вмешивается в наш разговор Арвета. — И какая она мастерица, и какая она выдумщица…

— Выйди вон, Арвета! — рявкает маг.

Женщина обиженно поджимает губы, гладит меня по плечу и выходит из кухни. Я хмурюсь. Такой Льерен мне совсем не нравится. С какого перепуга он вообще мной так командует? Видимо, мой горящий упрямством взгляд заставляет Льерена убавить тон.

— Астра, пойми же: это опасно. Это может быть смертельно опасно.

— Спички детям не игрушки, — бормочу я.

— Что?

— Ничего! Я не маленькая и понимаю все риски.

— И в прошлый раз понимала?

— Да, я сделала ошибку! — уже почти кричу я. — И что? Теперь до конца жизни будешь меня, как щенка, макать носом в лужу? А сам ты ошибок не делал? Мне Тиэрен рассказывал…

— Что тебе рассказывал Тиэрен?

Голос мага обманчиво тих, но от него веет такой стужей, что я сразу осекаюсь. Вот болтливый язык! И как это я могла так проговориться? Понятное же дело: то, что обсуждаем мы с Тиэреном, должно остаться в секрете от Льерена. Первое правило бобового клуба…

— Говорил, что тебя в школе наказали, когда ты первый артефакт делал, — со вздохом признаюсь я. — Только это.

Льерен вдруг бьет кулаком по столу, так что я даже подскакиваю на табуретке. Арвета испуганно заглядывает в дверь, но Льерен орет:

— Вон пошла! — и служанка снова скрывается.

— Ты что на Арвету кричишь? — возмущаюсь я, вскакивая с места. Маг тоже встает и нависает надо мной — огромный и разъяренный. Так, пора начинать его срочно успокаивать, решаю я. — И что здесь такого? Ну подумаешь, ошибся.

— Ну конечно! — горько смеется маг. — Какая ерунда! Я неудачник! Понимаешь, Астра! Неудачник — вот кто я! Особенно в сравнении с блистательным Тиэреном. Уж тот-то ошибок не делает!

— Никакой ты не неудачник! И Тиэрен совсем не про это говорил.

— Прекрати! — кричит Льерен. — И мне насрать, что он тебе внушал. Я запрещаю тебе даже приближаться к лестралю, Астра! Ты поняла?

— А вот буду! — тоже кричу я. — Кто ты мне, чтобы так командовать?

— Я твой жених! И будущий муж!

— Ха! Еще скажи, что ты мой господин, а я твоя рабыня! И на цепь посади!

— Если надо будет, и на цепь посажу! Для твоей безопасности!

— Только попробуй!

Мы оба, вне себя от гнева, кричим друг на друга. Слезы уже льются у меня из глаз, но сдаваться я не собираюсь.

— И попробую! — Льерен хватает меня за плечи и встряхивает. — Не смей даже ослушаться меня, Астра!

— А то что? Ну что? Ненавижу тебя! — кричу я. — Не смей меня трогать!

Я бью мага по рукам, стряхивая их со своих плеч. Разворачиваюсь, собираясь бежать, когда Льерен ловит меня и прижимает к себе, фиксируя руки вдоль тела.

— Идиотка! — шипит он. — Да как же ты не понимаешь, что если я потеряю и тебя, то не смогу это пережить?

— Пусти! — шиплю я и изгибаюсь, пытаясь укусить Льерена за руку.

Наконец мне это удается, и я мчусь прочь по коридору, чудом не сшибая с ног Арвету.

— Стой, Астра! Стой, я тебе говорю! — несется мне вдогонку.

Я слышу, как в коридоре служанка что-то внушает магу, а он рычит на нее, и пользуюсь форой. Напяливаю сапоги, хватаю в охапку одежду и выбегаю из дома. Мчусь по улице, не обращая внимания на удивленные взгляды прохожих. Стираю с лица льющиеся слезы. Полная обиды и гнева.

Улицы Агнуриса — слабое болеутоляющее. Я нарезаю круги по городу. Брожу вдоль реки, ловлю на себе удивленные взгляд прачек, которые полощут белье в ледяной воде. В лес меня не тянет. Тиэрен предупредил, чтобы я была внимательней: лес вблизи города полон ловушек для гарраков и прочих диких зверей. Да я и сама могла бы догадаться — там ведь не просто так на деревьях были зарубки. Но я не видела ничего, кроме кальба, вот и ступила в западню.

И я шляюсь по городу. Меня многие уже узнают и здороваются. Я наталкиваюсь на мастерскую столяра. Господин Дувар немолод и лысоват. И соображает медленно, постоянно переспрашивая и уточняя детали. Я рассказываю ему свою задумку: зонтик. Он долго кряхтит, разглядывает чертеж, который я ему нарисовала углем на камне.

— Это, значит, тонкие палочки должны быть?

— Какие-нибудь легкие, чтобы женщина могла удерживать. Может, полые стебли. Есть у вас тут такие?

— Хм, подумать надо, — чешет затылок господин Дувар.

— А спицы надо еще более легкими сделать.

— Даже не знаю, госпожа Астра…

— Я знаю, что может подойти! — вдруг вмешивается в разговор сын плотника, который внимательно прислушивался к нам, сидя поблизости и вырезая ножом какой-то узор на деревянной заготовке.

— Ты еще не лезь! — буркает плотник.

— Подождите, господин Дувар! — останавливаю я плотника. — Позвольте послушать советы вашего сына.

— Ивар! — представляется парень.

Он высокий, румяный и широкоплечий. Красивый. Наверняка соседские девушки влюблены в него все без исключения.

— Тут на болотах такое растение есть, — объясняет Ивар. — Под осень его стебель совсем деревянным делается. Внутри полый и оттого легкий. Но крепкий. Если его проморить хорошенько и лаком покрыть, то прекрасная основа для вашего изобретения получится, госпожа Астра. А если внизу еще и красивую ручку приделать…

— Точно! Из фарфора! — восклицаю я.

— Или костяную!