Наследный принц (СИ) - Зиентек Оксана

В кабинете Либуше первым делом просмотрела почту. Как она и ожидала, две из трех семей поняли ее правильно. Третьей то ли Велимир передать не успел, то ли не сильно нужно им то место. Назначив время приема девицам и их родительницам, Либуше начала снова перекладывать бумаги. Наконец-то она определилась, выбрав из писем два, и велела Любине отписать просительницам, приглашая на встречу.

Вопросительный взгляд подруги княжна «не заметила». В отличие от Любины, она могла себе это позволить. А если кому-то вздумается совать нос в ее дела, пусть сами гадают, зачем новоявленной принцессе понадобились молодая вдова и пожилой увечный рыцарь. Раз уж подчиненные Генриха свято уверены, что именно жена их генерала теперь будет заботиться об их чадах и домочадцах, не стоит разочаровывать людей.

Глава тринадцатая

Следующее утро выдалось суматошным. Его Величество, наблюдая за завтраком всеобщую нервозность, даже изволил пошутить. По его мнению, иных иностранных послов во дворце ожидали менее трепетно, чем бедную вдову из провинции. Шутку оценили, но легче от этого не стало. По умыслу или ненароком, эта вдова сумела пробить тщательно возводимую вокруг королевской семьи защиту. И надо было решить, что теперь с этим делать.

Вдова фон Вильде, как и подобает добропорядочной фру, явилась вовремя, в сопровождении сына. То есть, как оказалось, не сына, а пасынка. Мальчик, как и в первую встречу, был одет просто и опрятно.

— Маркус, ты подожди пока с посыльными, — велела Либуше, выслушав приветствия соответственно своему статусу. — Ребята поделятся с тобой вкусностями.

Вдова фон Вильде дернулась было остановить ребенка, которого уводил заранее вызванный мальчик, но вовремя вспомнила, где и перед кем находится.

«Отлично!» — послышалось за спиной княжны. Из приватной комнаты вышел кронпринц Генрих. — «Не стоит обсуждать столь серьезные вопросы при детях». Окинув строгим взглядом побледневшую женщину, Генрих подошел к окну и встал у подоконника, сложив руки на груди.

— Итак? — вроде, вполне доброжелательно начал он, но, тем не менее, от его тона даже у Либуше прошел холодок по спине. — Расскажите, почтенная, с чего вы взяли, что ваш пасынок — в родстве с королевской семьей?

— Ваше Высочество, я… — Начала женщина, отчаянно теребя пальцами оборку фартука.

Но Генрих был неумолим, продолжая давить.

— Да-да, именно вы. Откуда такие точные сведения о родстве мальчика, если, согласно храмовым книгам, ему было уже почти три года, когда вы вышли замуж за его отца. Поэтому кто-кто, а вы точно не могли получать никакого приданого в уплату за молчание. Во всяком случае, я вам не платил.

— Ваше Высочество… — Женщина запнулась, на ходу пытаясь сообразить, что сказать. — Ваше Высочество, я и никогда не рискнула бы обвинить Вас…

— Так какого же… — Генрих глянул на жену и спешно подыскал более приемлемое слово, — Какого стервятника вы заявились со своими намеками к моей жене?

Выслушав привычное: «Детки-малые-хлебушек-дорог…», кронпринц громко сказал в сторону открытой двери: «Тут она ничего толкового не скажет. Забирайте».

Из комнаты вышли двое мужчин. Одеты они были неброско, но добротно. Именно так и полагается одеваться рыцарю средней руки. Несмотря на внешнюю непохожесть, было в них что-то общее. Приглядевшись, Либуше решила, что дело в слаженности движений, словно эти люди давно работают в паре. И, скорее всего, так оно и было.

— Твои? — Спросила она мужа негромко, стараясь не встречаться взглядом с перепуганной женщиной.

— Нет, — Так же тихо ответил он. — Эрика. Я больше по делам военным.

В центре комнаты, тем временем, разворачивалась драма.

— Нет! Нет, я никуда с вами не пойду! — Фру фон Вильде пятилась, пытаясь увернуться от наступающих на нее мужчин. — Ваше Высочество! — В ее голосе явно слышались истеричные нотки. — Ваше Высочество! Пощадите! У меня же дети…

— О детях надо было думать раньше, — Жестко ответил Генрих и, взяв Либуше под локоток, настойчиво увел из кабинета.

Закрыв за собой дверь потайной комнаты, он усадил жену в кресло и приоткрыл окно.

— И что теперь будет с ее детьми? — Спросила Либуше после некоторого молчания. Возня в кабинете, кажется, стихла, но от этого было еще горше.

— Хм, похоже, во всей этой истории ты — единственная, кого это волнует. — Генрих говорил сухо, отвернувшись к окну. — Ни она сама, ни те, кто ее послал, по этому поводу не переживали.

— И, тем не менее?

— Мы уже сошлись на мысли, что вдова — врет. И раз уж она взялась тебе врать, ожидать от нее правду было бы глупо. А ребята припугнут ее немножко (не больше необходимого), а потом допросят. И уже на основании этого допроса будем решать, что и как.

— А что нам делать до тех пор?

— А ничего, — Генрих пожал плечами. Потом внимательно вгляделся в бледное лицо жены и поправился. — Мне — ничего, работать, как обычно. Остальные дела ведь тоже никто не отменял. А тебя я сейчас отправлю в покои и там ты со своим секретарем (и кого ты там еще захочешь пригласить) будете пить чай. С кухни вам подадут какую-нибудь выпечку, конфитуру…

— Да что ты меня, как маленькую, сладостями утешаешь?! — возмутилась Либуше.

— Я думал, ты любишь сладости, — надменно приподнял бровь кронпринц. — Но если не хочешь, велю подать пива и колбасок.

— Генрих!!!

— Ладно, не сердись, принцесса, — Принц подошел и опустился на корточки перед сидящей в кресле женой. — Прости! — покаянно сказал он. — Мама вечно ругает меня за казарменный юмор.

— Да при чем тут юмор? Ты же сам понимаешь, о чем я.

— Понимаю. Но понимаю также, что ты впервые сдаешь человека Тайной Службе. Тот еще опыт. Да и ощущения — так-себе, по опыту знаю. Потому и предлагаю немного отвлечься, вместо того чтобы сидеть здесь и грызть себя в ожидании результатов.

— А как же мальчик?

— А мальчиком, как и договаривались, займутся близнецы Вальсроде. Не все же им дворцы разрушать…

Генрих осекся, заметив на лице жены недоуменное выражение. Сжалившись, пояснил: «Это младшие братья нашей Мелли. Да ты, наверняка, слышала о них». Дождавшись утвердительного кивка, он продолжил: «А вот о том, что эти ребята горазды на выдумки и мелкие пакости, тебе, наверняка, не говорили. Однажды после их магических упражнений пришлось заново ремонтировать дворцовый коридор. В любом случае, скучно с ними не будет».

* * *

Пока Генрих успокаивал Либуше, в небольшой комнатке собрались принцесса Мелисса с братьями и Маркус. Мальчик откровенно терялся в присутствии посторонних, да еще и принцессы. Но подученные сестрой подростки сразу повели себя так, словно только вчера явились в столицу, вспомнив свое деревенское детство. Диковинные сладости сделали свое дело. Мелиссе оставалось только слушать, изредка задавая наводящие вопросы.

История получалась интересная.

— А с чего ты решил, что это правда? Ну, про папу-принца? — Со свойственной подросткам прямотой спрашивал один из ребят. Тот, что выглядел настоящим задирой

— Крис, угомонись. — одернул его брат. И тут же поспешил успокоить новоприбывшего. — Ты (Как там тебя? Маркус?), Маркус, на него не обращай внимания. Он всегда такой — ворчун и задира. Но, тем не менее, я тоже не понял. С чего вы там так решили?

— Не знаю, — мальчик нахмурился, видимо, прикидывая, насколько можно быть откровенным. — Только это, наверное, было бы неплохо. Ну, чтобы отец вдруг оказался живой, все равно какой.

— Как это «все равно»? — Снова не выдержал мальчик, которого брат назвал Крисом.

— Ну, то есть, не все равно, — поправился Маркус, — но опекунам — им все равно.

— Так, а теперь не понял я. — Снова вступил в разговор второй брат, — каким опекунам?

— Ну-у… — Мальчик запнулся. Потом откусил кусок пряника. И только прожевав, принялся за рассказ. — Отца когда не стало, мама первое время сама не своя была. Все боялась, чтобы опекуном кого-нибудь из родственников не назначили. Так-то хозяин хутора — я, но мама все говорила, что я еще маленький.