Наследный принц (СИ) - Зиентек Оксана

— Интересно у вас, — хмыкнул кронпринц.

— Как и у вас, — парировала Либуше.

— Наверное. Ну а что нам даст твое письмо князю?

— Отец поговорит с волхвом, — на миг Либуше задумалась, пытаясь понятнее сформулировать мысль. — Они редко уезжают далеко от святилищ. И если такой путешественник был, волхвы могут знать.

— А они скажут?

— Может, скажут. А, может, не скажут. — Княжна пожала плечами. — Попробовать-то можно.

— Действительно, — огласился Генрих, сдаваясь. Он и так сегодня узнал кое-что новое о соседях, к которым, казалось, за столько-то столетий бок о бок давно уже можно было приглядеться получше. Даже если Либуше и сказала не все, допрашивать жену в его намерения не входило.

Ответ от князя пришел довольно быстро. Вдову к тому времени успели ненадолго поместить в лечебницу, придумав для отвода глаз какую-то телесную хворь. Целители, правда, взялись за дело на совесть, действительно подлечив не пышущую здоровьем женщину. Маркусу сказали, что мачеха больна и определили к оруженосцам. Правда, под отцовским именем. О делах попросили не трепаться, мотивируя тем, что без матери такие вопросы решать никто не будет. Вот выздоровеет, тогда и разберемся. Мальчик только понятливо кивнул, не став задавать лишних вопросов.

— Он, вообще, неплохой парнишка, — пересказывал потом Генрих доклады наставников. — Обучен неплохо, дерется честно, знакомством с нами не козыряет.

— Честный, прямой… — Эрик нарочито сокрушенно покачал головой, — служить ему Генрих, и дальше по твоей части. Мне нужны такие, которые победят любой ценой. А Гуннару — кто сумеет вывернуться, не доводя дело до драки. — Он подмигнул старшим братьям.

Так что королевская семья не без оснований считала, что они сумели выиграть время, не заставляя заговорщиков спешно заметать следы.

— Странно. — Либуше протянула Генриху лист с княжеским гербом.

Кронпринц долго вчитывался в замысловатые вендские руны. Потом вернул письмо жене и, положи ладонь себе на затылок, покрутил головой, разминая шею.

— Неожиданно. — Заметил он. — И что бы это могло значить?

— Понятия не имею. — Княжна выглядела не менее растерянно.

— Ладно, я доложу отцу, на всякий случай. Возможно, этот кусочек сам встанет на место, когда будут собраны остальные части головоломки. А письмо сожги. Не хочу я, чтобы лишние люди знали.

Его Величество король Эрих Пятый тоже был озадачен, когда понял, на кого падает подозрение: «Ему-то это зачем?». Поручив кому надо найти по просьбе дочери пару ответов, князь Любомир сам удивился полученному результату. Поэтому в своем письме он просил дочь быть особенно осторожной и, свою очередь, задать пару вопросов новой семье. Похоже, дело было не в Люнборгах. Точнее, не совсем в них.

— Получается, им надо было всего лишь рассорить нас с Генрихом? — Либуше все еще не могла поверить, что ради такой мелочи кто-то стал бы так стараться.

— Ну, да. Получается так. Я только не понимаю, что дало бы им появление при дворе моего бастарда? — Генрих был озадачен не меньше жены. — У него же никаких прав, останься я хоть совсем бездетным. Да будь у меня хоть сто бастардов, в отсутствие моих законных сыновей трон наследует Гуннар и его дети.

— Скорее всего, никто не потрудился подумать об этом, — сказала Либуше. — У нас — другая Правда

О вендском следе в этой истории говорило многое. И странный волхв, с которого, похоже, все началось. И то, что заговорщики точно знали о возможностях Либуше. Мало кто из заксов мог бы почуять родство. И то, что никто из них не сунулся к Агате. Некоторые, например, тот же посол Велимир, намекали о том, что видят в ее магии больше, чем заявлено. Но вслух об этом почти не говорилось.

— Но почему тогда они не попытались просто расстроить свадьбу? — Принцесса Агата, как всегда, смотрела с практичной стороны. — Зачем было ждать, пока вы договоритесь?

— Скорее всего, просто не успели. — Либуше сосредоточенно теребила оборку, не замечая, что портит тонкое кружево.

— Да, мне тоже так кажется, — согласился принц Эрик. — Мы все больше склоняемся к тому, что мальчика заметили случайно. И решили сыграть этой пешкой.

При этих словах Генрих поморщился. Честно признаться, серьезный и старательный Маркус ему понравился. И было противно думать, что точно так же могли использовать его настоящего сына, будь у него сын.

— Я боюсь даже подумать, как бы нас ссорили, не наткнись они на мальчишку, — сказал он.

— Мы думаем над этим вопросом, — серьезно заверил его младший брат. — Но, подозреваю, пошли бы обычным путем.

— ???

— Попытались бы подсунуть тебе какую-нибудь красавицу.

Слова принца Эрика неожиданно больно зацепили Либуше.

— Я смотрю, — сердито нахмурилась она, — кому-то в собственной скоре тесно, захотелось смочью скору примерить!

От волнения княжна сама не замечала, как в ее речи появлялось все больше вендских слов. Заметив это, Генрих, не стесняясь семьи, осторожно приобнял жену за плечи.

— Не переживай, — шепнул он, — ничего же не случилось. И не случится. Тем более, князь теперь тоже начеку.

— Тебе легко говорить. — вздохнула княжна. — Это не против тебя родной брат недоброе замышляет.

— Ну, я очень надеюсь, что моим братьям такое и в голову не взбредет, — хмыкнул Генрих. Однако, выражение лица у него было отнюдь не веселым. Как ни крути, сталкиваясь с таким предательством в чужой семье, невольно начинаешь оглядываться на свою.

Поймав себя на подобных мыслях, кронпринц решительно тряхнул головой. Ну уж нет! Не позволит он какому-то там венду разрушить то, что родители и он с братьями создавали годами — крепкую мужскую дружбу четырех принцев. Встретившись с отцом взглядом Генрих прочел в его глазах понимание и одобрение. Король догадался, о чем задумался сын. И дал понять, что одобряет его решение.

— Так а что теперь будет с ребенком? — Принцессе Мелисса, чьи братья продолжали негласно приглядывать за мальчиком, вернула всех к более приземленным материям.

— А давайте, я его признаю, — предложил вдруг принц Рихард. — Ну, подумаешь, не уберегся по молодости. Думаю все поймут. Взрослый он уже для обители. А просто так отпустить нельзя, раз уже однажды нашли.

— Да, мало ли кому он еще понадобится, — огласился Эрик.

— Признаем. — По тону Его Величества сложно было сказать, что он думает по этому поводу. — Мальчики правы, просто так отпускать его нельзя. Да и … родственник, как никак.

Только никаких увлечений юности никому придумывать не будем. Еще чего не хватало! Скажем правду — потерянный и найденный внук моего кузена. Сын побочной дочери королевского племянника. Так мы сразу делаем его неинтересным для любых заговорщиков, слишком мелкая пташка.

Несколько минут все присутствующие обдумывали сказанное. А ведь действительно, иногда самый простой способ оказывается самым действенным. И не надо изобретать нечто более-менее правдоподобное. Ведь не оспорит же свое отцовство родственник, погибший почти сорок лет тому назад. Стоп! Сорок лет тому назад?

— Отец, — Гуннар, как и положено дипломату, первым заметил нестыковку, — а ведь мальчик никак не может быть внуком твоего кузена. Тогда его матери сейчас должно было бы быть не менее тридцати девяти лет. А она, как мы знаем, была намного моложе, что несложно проверить. Было бы желание.

— Я сомневаюсь, что у кого-то такое желание возникнет, — король пожал плечами. — Но, на всякий случай, пусть будет не внуком, а правнуком. Чем дальше от трона, тем нам же проще.

Да и вообще, если ребенок — не мой сын и не сын Генриха, степень его родства уже особого значения не имеет.

— Тогда зачем мы вообще говорим о признании? — Поинтересовался Генрих. — Не надо никого признавать. Парень — законный сын. Он — под своим именем и в своем праве.

А тебе остается только подписать указ о взятии под опеку осиротевшего малолетнего родственника и назначить управляющего на хутор. Кого-нибудь из отставных людей Старого Лиса, чтобы и за имуществом присмотрели, и за вдовой с детьми, если что.