Тетушка против (СИ) - Алатова Тата
***
В гостиной Пруденс аккуратно заворачивала в мешковину остатки портрета и меч. Зловонная лужа уже была вымыта, но ведро еще стояло у стола.
— Вы как хотите, ваша светлость, — решительно заявила она, — а я немедленно отнесу эту дрянь к мастеру-артефактору, чтобы он избавился от фамильного проклятия. Не хватало еще, чтобы вы тут все переубивали друг друга.
— Вы верите в проклятия?
— А вы нет? После всего, что случилось?
— Прежде я считал подобные россказни глупыми суевериями. А теперь голова от всего кругом.
Она фыркнула.
— К нам вот однажды попала музыкальная шкатулка — так мы всем домом спать перестали. И ведь главное, она заводилась сама собой в предрассветный час, когда тени живут своей жизнью… Глупые суеверия, как же. Этот мир полон разных опасностей, вот что я вам скажу.
Она завязала мешковину в узел, взвесила тюк в руке и удовлетворенно кивнула.
— Вы знаете, где найти такого мастера? — на всякий случай спросил Рауль, хотя в глубине души и не сомневался в том, что Пруденс знает все.
— А то как же, — не подвела она, — на самой западной окраине, где заканчивается Овражный проулок. Жутковатое местечко — ни одной живой собаки или курицы, всех на ритуалы перевели тамошние, кгхм, умельцы…
— Я пойду с вами, — мгновенно проникся Рауль.
Она смерила его оценивающим взглядом, прикидывая надежность такой защиты.
— У меня и шпага теперь есть, — выдвинул он решающий аргумент.
— Необычная, — согласилась Пруденс.
— О, — Раулю было жизненно необходимо подготовить ее к сюрпризу, тихо дожидавшемуся своего часа в ее комнате — бочка пороха, к которой неизбежно подбирался фитиль. — Это очень любопытная вещица. Я приобрел ее у старика Готье в переулке Судьбы, это в Пор-Луаре… Прежде шпага принадлежала одному…
— Так вы кутили в Пор-Луаре? — быстро перебила она.
— Почему — кутил? — изумился Рауль. — Ничего подобного! Вел себя крайне прилично. Вы посмотрите на клинок — сплав силы духа и морской стихии, видите этот синевато-свинцовый отлив?
— Так-так, — прищурилась Пруденс, — значит, и шпагу следует проверить на проклятия. Я только возьму шаль и шляпку, — и она вышла из комнаты, не дав ему рассказать про шторм у скалы Гнилой зуб и хитрого пирата Леруа, разившего этим клинком предателей.
Что за женщина! Это ведь была потрясающая история, которую он повторял всю дорогу обратно, чтобы ничего не забыть и преподнести во всех красках.
И только спустя два суматошных удара сердца Рауль сообразил: Пруденс отправилась за шалью и шляпкой! К себе!
Ох.
Он застыл, боясь пошевелиться и не представляя, что ждет его дальше. Все было забыто: и шепот меча, и ярость портрета, и жалость к Жанне.
Минута сменяла минуту, и ничего не происходило, только Мюзетта забрала ведро и ушла вместе с ним.
Наконец, решившись, Рауль осторожно двинулся к комнате экономки, которая в этом доме располагалась между кухней и лестницей — стратегически удобное место, чтобы следить за всем происходящим.
Тихо скрипнула от его руки дверь.
Внутри были опущены шторы, отчего казалось, будто уже вечер. Пруденс стояла посередине на небольшом свободном пятачке с парой практичных шерстяных чулок в руках. На полу лежала одна из сорочек, словно ее выронили в смятении. Повсюду громоздились открытые ящики с праздничными платьями, рулоны с повседневными, коробки с перчатками и чулками, льняные мешки и бочонки с кринолинами. И без того крохотное пространство едва вмещало все чувства Рауля, пахло воском, лавандой и ивняком.
Едва повернув голову, Пруденс спросила:
— Это местная шерсть или привозная?
У нее был странный механический голос, как у заводной игрушки.
— Местная, — осторожно проговорил Рауль, — горная. Госпожа Элоиза клялась, что овец стригли под луной и что шерсть — мягче пуха. Я прикладывал к щеке…
— Под луной, — повторила она с едким смешком. — Значит, содрали втридорога.
Аккуратно сложила чулки и бережно положила их в коробку. Потянулась к темно-синему платью из плотного камлота, ее руки дрогнули, и оно упало вниз, к сорочке. Пруденс не обратила на это внимания, она медленно вытащила из ящика корсет — белый, бесстыдный, готовый. Глаза у нее становились все больше, а дыхание — все медленнее, тише. Держа предмет туалета на отлете, как тушу мертвой курицы, она безжизненно поинтересовалась:
— Китовый ус? Или тростник?
— Китовый ус, — выпалил Рауль, решив, что отступать некуда. — Госпожа Шарлотта заверила меня, что он держит спину и гибкий… Не должен стеснять дыхание.
— Да что вы говорите… а мерки?..
— Пруденс, — взмолился Рауль, ступая к ней. — Посмотрите на меня, пожалуйста. Вы сердитесь?
— На это? — она положила корсет обратно и замерла, бессильно опустив руки. — Я пытаюсь понять, ваша светлость, но не могу.
— У меня есть два объяснения на выбор, — объявил Рауль, гордясь твердостью своего голоса. Он только что едва не заколол родную сестру, но ведь удержался, ведь герой! Так что с этим разговором тоже как-нибудь справится.
— Целых два, надо же. Мне вот ни одного в голову не приходит, — прошелестела Пруденс. Подняла платье: — А подклад?
— Льняной… Там есть еще шелковое, для гостей, — оживился было он, но тут же попридержал свою прыть, пока не схлопотал. — Вы можете считать, что это моя благодарность за все, что вы для нас сделали. Но можете также помнить, что я люблю вас…
— Мне кажется, мы это закончили в кладовке замка, — наконец-то в ней проснулся гнев, и он был еще тихим, но уже определенно опасным. — Вы пообещали, что больше не побеспокоите меня. А это все определенно похоже на беспокойство.
— Я лишь хотел порадовать вас.
— Порадовать себя! — обрушилась она, обращаясь в фурию. — Как неудобно ухаживать за женщиной, у которой лишь одно платье! А вот если ее приодеть, то будет уже не так стыдно, верно?
— Вы правы, мне стыдно, — тоже разволновавшись, горько заверил ее Рауль. — Мне стыдно, что я снова и снова досаждаю вам. Видно, у меня совсем нет гордости. Легко ли с таким примириться?
— А как же моя гордость?
— А что с ней случилось? Кажется, мой наряд приобрели для меня вы! И чулки, и рубашку. Почему это вам можно, а мне нет?
От такого умозаключения она остолбенела и даже немного оробела.
— Это входит в обязанности экономки…
— Вы мне не экономка! — в свою очередь загремел Рауль, почуяв ее слабину. — А женщина, которую я люблю! Черт бы вас побрал, Пруденс, да ухаживать за вами — все равно что пытаться задобрить волчицу!
— А почему это вы на меня кричите? — опомнилась она.
— Да потому что вы совершенно невыносимы!
— Ну, знаете ли…
— Знаю, — безнадежно признал он. — Но что толку от этого знания, если вы так прочно засели в моей голове, что вас оттуда никакой метлой не вымести.
Пруденс открыла было рот, чтобы разразиться новой тирадой, безусловно разумной и правильной, — но самым неожиданным образом расхохоталась, и ее смех обрушился на Рауля гулким камнепадом.
— Метлой, как ползучую вездесущую пыль… — всхлипнула она, оступилась, толкнула бедром ящик, и оттуда коварной змеей выскользнул порочный алый атлас пеньюара, единственной броской покупки, которую Рауль себе позволил. Она отпрыгнула, будто ужаленная, снесла несколько коробок с веерами и шалями — и оказалась совсем рядом, трепещущая и лишенная обычной брони. Он все-таки нашел брешь в надежных доспехах — не то чтобы повод для самодовольства, но что-то вроде.
— Упрямство — достоинство ослов, — уведомила она сухо.
— Пусть, — прошептал он, не сводя взгляда с близких крупных губ.
— И если вы ждете благодарности…
— Не жду.
— И если вы думаете, что я вам обязана…
— Не думаю.
— И если…
Дальше он уже не стал слушать — хватит с него. Наговорили друг другу сверх меры. Коснулся бережным поцелуем сначала трогательного уголка ее рта, потом нижней губы, и лишь потом, осмелев в безнаказанности, обнял за талию, прижимая свою роскошную, горячую Пруденс по-настоящему, близко. С восторгом ощутил ее руки на своей шее, дрожание губ под губами и благоговейно зажмурился, не веря тому, что дикая волчица отозвалась все же на ласку.
Похожие книги на "Тетушка против (СИ)", Алатова Тата
Алатова Тата читать все книги автора по порядку
Алатова Тата - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки mir-knigi.info.