-- Без бумаги ты никто в наше время, -- ухмыльнулся староста, и вынул помятую бумагу.
Я подошла к нему, вырвала у него из руки бумажку и начала читать. Подпись отца казалась достоверной. Сумма долга была меньше стоимости дома. Незаметно для окружающих я включила магический фон и подметила, что подпись отца поставлена под принуждением. Правая рука, держащая бумагу, начала дрожать от злости, заметив это, староста выхватил бумагу из рук. Может, испугался, что я порву бумагу? Внутри меня нарастала злость, хотелось высказать ему пару ласковых слов, но сдержалась.
— Да никто у вас не купит дом дороже, -- отмахнулся староста в нетерпении.
— Как вы нас, сироток, выгонять на улицу спешите однако! -- ехидно улыбнулась я, -- В права наследства мы с матушкой можем вступить ровно через полгода после выдачи окружным судьей бумагу о смерти отца. (Ну это я придумала с места. Как там на самом деле, я не знаю.)Тогда и зачитает стряпчий завещание моего отца. Вот тогда, уважаемый Карп Сазанович, вы сможете подать в суд по поводу возврата долга. И отца вы что-то рано хороните. И помощи от вас в поисках отца не было. Как-то настораживает это. И про разбойников вы знаете, хотя и не искали моего отца. Может, вы знакомы с этими разбойниками, а?
Староста покраснел, высморкнулся в грязный носовой платок и смешно затопал ногами:" Пинеслу, как ты смеешь возводить на меня напраслину! Я жаловаться буду!" Повернулся и быстро вышел со двора. Куда будет жаловаться на меня? Хотелось бы знать. А в открытые ворота уже любопытные соседки заглядывают. Скоро вся округа будет знать, что нас, сироток, староста хочет выгнать из дома. Калитка захлопнулась. На земле осталась валяться какая-то серая тряпка. Я подошла поближе, тронула ногой. Это был грязный и рваный носовой платок, выпавший из кармана старосты. Мачеха взяла его на руки и развернула. В углу был вышитый знак воды, знак старосты.
Согрев горшок с водой в летней кухне, я отправила мачеху в баню помыться. А сама, убрав волосы под пёстрый ситцевый платок, яростно мыла грязную посуду во дворе, под рябиной. Опять скрипнула калитка .
— Ну кого ещё там несет? -- поморщилась я.
Во двор, шурша подметками укороченных валенок, вползла деревенская сплетница, бабка Анисья. Поправив не очень чистый голубой платок, съехавший в бок, бабка облизнула тонкие губы.
— Явилась, не запылилась, -- промяукал кот. Такая бабка есть в каждом уважающем себя поселении. Они все увидят, все услышат, всюду успевают, и всему дадут свою оценку. Впрочем, польза от таких бабушек тоже имеется. Они поделятся имеющейся информацией, был бы слушатель.
-- Здравствуй, Пинеслу. Давненько я тебя не видела. Выучилась? Да вот у меня поясницу прихватило, ни сесть, ни встать, -- слащавым голосом заохала бабка, попутно обшаривала глазами двор, мачеху не увидела. Заметно повеселела, и без приглашения присела за стол. Интересовала бабку мазь от прострела в спине. И не сомневаюсь, пока отыскала среди вещей и вынесла из дома готовую баночку с нужной мазью, бабка прошлась по всем интересующим её углам. Вряд ли она рассчитывала отыскать дома пропавшего отца, но инстинкты старой сплетницы неистребимы. К моему выходу из дома бабка сидела на скамеечке, налив себе чаю в чистую чашку, шумно прихлёбывая. Горло промочила и начала:
-- А правду говорят, что твой батюшка взял в долг у старосты и не вернул? А что, теперь у вас, сиротинушек из-за долга дом отнимут? А Илчевер раньше такая гордая ходила, поздороваешься с ней, только головой кивнет, и в гости не пригласит. Теперь то плохо ей придётся. А как же ты, сиротинушка жить то будешь…. На кого тебя, сироту горемычную, покинулииии….. А мачеха то запила от горя. Пьёт с деревенскими вдовицами на соседней улице каждую ночь…Жену старосты у местной ведьмы видели три недели назад…А сынок-лентяй старосты на заработки как ушёл в окружной город, так ещё не вернулся, белоручкой вырос, кто ж его в городе на работу взял? А подружки твои деревенские все замуж повыходили. Вон, и Даша, подруга твоя, тоже скоро замуж выйдет. Только ты и осталась, Пинеслу, в старых девах, о чём только твой отец думал...
Так, стоп! Вот и нужная информация пролилась на свет! Пока мне Анисья без надобности.
-- А вы не знаете, тётя Анисья, что за шум был у колодца? – поинтересовалась я.
Бабка проглотила наживку и заторопилась домой, попробовать новую мазь. Подошвы старых валенок проворно зашуршали по утоптанной земле. Я вышла за калитку проводить. Тётя Анисья, видимо, забыла от старости, что живет не на той стороне, заторопилась к колодцу…
Глава 7
Под палящими лучами трёх солнц я иду к местной ведьме. Клубится серая деревенская пыль позади меня, мои серые туфли тоже в пыли. Иду быстро, раз решилась. К дому ведьмы надо идти через глубокий овраг, туда ведёт узкая, но хорошо протоптанная тропиночка, перехожу через хлипкий деревянный мостик. На дне овражка течёт глубокий ручей, чувствую тухлый запах, исходящий от воды. Никакой живности в ручейке не водится: не слышно кваканья лягушек, не вспрыгнет из воды рыбёшка. В народе эту речку называют Мёртвая Вула. Пока поднялась по склону оврага, запыхалась, сердце стучит в бешеном темпе. Так, надо успокоиться. Ведьмы, как и знахарки, учатся в магической школе, только в столичной. Если припечёт,то и к ведьме пойдёшь.
Ведьма в нашей деревне появилась недавно. Помню, в свой последний приезд весной ко мне, отец говорил, что наконец-то и в нашу деревню направляют ведьму. А направляюсь к ней я по напутствию бабы Любавы.
— Хорошая ведьма, злая,— сказала она мне. — Берёт дорого — значит, своё дело хорошо знает!
У бабы Любавы ведьма была на хорошем счету. В начале лета она отправила корову пастись на луг — а вечером не дождалась своей кормилицы. Уж они её всю ночь искали вместе с пастухом, да не нашли. Тогда встревоженный пастух, испугавшись потерять работу, сам повёл бабу Любаву к ведьме выяснить местонахождение коровы. Ведьма, поколдовав на волшебной тарелке, указала им направление поисков.
— Ищите вашу корову в дальнем овраге, на заболоченном берегу ручья, — сказала она.
Корову там и нашли, увязшую по брюхо в жидкой глине. Односельчане помогли вытащить корову из оврага. А ведьма потребовала от пастуха в награду серебряную монету — целый капитал по деревенским меркам!
-- Бояться мне нечего, -- успокаиваю себя.
Хозяйство ведьмы обнесено крепким бревенчатым забором. Из-за забора видна тесовая крыша дома. Она меня ждёт у ворот. Ещё не старая, высокая, худощавая, некрасивая женщина с крупным носом и зелёными глазами. Волосы убрала под синий платок, под цвет синяка на левой щеке. Одета в длинное зелёное льняное платье, поверх платья чёрный фартук.
— Проходи во двор, -- говорит она мне, пропуская.
Я жду, стою на месте, ведьма усмехается и заходит первой, я за ней. На крылечке дома в ярко- красных горшочках растут красные герани. Много. В дом ведьма меня не приглашает. Садится на пенёк, вытаскивает из кармана платья под фартуком клубок разноцветных ниток.
