Волки (СИ) - Токтаев Евгений Игоревич "Инженер"

Тармисара увидела, как старый Дида бежит к проёму в стене.

— Не соврал ведь, сукин сын! — приговаривал он на ходу.

Голос старика дрожал от возбуждения и какого-то… восторга. Вот уж он, похоже, точно не удивлялся. Не видел? Да как можно такое не заметить? Ведь только что тут торчало!

У одной из башен появился Деметрий. Как раз подле покойника. Подхватил с земли щит и вытянул из ножен мёртвого бревка меч.

Дида уже спешил обратно к баракам. тащил на плече кол, вывернутый из стены. Им он подпëр дверь одного из бараков с ауксиллариями и бросился обратно, за следующим. Туда же примчался и Деметрий. Озирался по сторонам. Они выскользнули из дома незаметно, когда женщин остановил Бесс.

Лошади уже буквально визжали от ужаса.

— Что теперь? — спросила Тармисара фабра.

— Сейчас… — процедил Деметрий.

— Эй, какого Оркова хера вы там делаете? — раздался возглас.

Из барака, который не успел запереть Дида выскочило несколько фигур. Всё-таки услышали лошадей. Тармисара увидела, что и от ворот к ним бегут трое или четверо.

Раздался треск и плеск, будто горшок с похлëбкой на пол уронили.

Тармисара, сломя голову бросилась к дому, где осталась Дайна. Девочку, насмерть перепуганную, закутанную в шерстяной платок вывела жена Диды. Появились и другие женщины. Всё бледные, испуганные. Но никто не голосил, не выл.

— Стоять! — раздался вопль одного из бежавших к ним караульных, — тревога!

— Тревога! Даки!

Где-то совсем близко полыхнуло рыжим, загудело пламя.

— Бегите! — крикнул Деметрий.

— Куда?

— Туда! Там выход!

Он указал в сторону пролома в стене.

— А ну, стоять! — первым до фабра добрался сагиттарий.

Подскочил, ударил наотмашь мечом. Деметрий прикрылся щитом и сделал короткий выпад киликийцу подмышку. Тот был в длинной кольчуге, но она его не спасла.

Сагиттарий заорал. Деметрий сбил его с ног щитом. Следующим оказался Бесс. Вот уже Сальвий оказался Торквату не по зубам. Он легко отвёл клинок фабра, перехватил щит за верхнюю кромку, рванул. Деметрий не удержался, покатился по земле. Однако торжествовать Бессу не пришлось. За его спиной оказалась Гергана с каким-то дрекольем. Старуха огрела эксплоратора по голове.

— Полежи-ка, милок!

— Тревога!

— Бегите! — закричал Дида.

— Пожар! Горим!

Ауксилларии толкаясь, торопились выбраться наружу. Все одетые. В нынешнюю стужу никто на ночь не раздевался. Но без кольчуг. Некоторые успели нахлобучить шлемы.

На крышах двух бараков жарко горели смоляные факелы и пламя, несмотря на снегопад, стремительно распространялось, раздуваемое ветром. Без масла, добытого женщинами, тут тоже явно не обошлось.

— Пожар!

— А-а-а!

Леденящий душу вопль забился над мгновенно взбудораженным кастеллом. Выбирающимся из подожжëного барака заступила дорогу огромная нечеловеческая фигура.

В одной еë руке (или лапе?) сверкнул… фалькс. В другой горел факел.

Длинный клинок описал дугу, и человеческая голова покатилась по выстуженной земле.

По ушам ударил раскатистый рык, напугавший бы и льва.

Бревки заорали, завизжали от ужаса, а здоровенная тварь в считанные мгновения изрубила в куски ещë троих, а одному сунула факел в лицо.

— К оружию!

— Спаса-а-а…

В бараке, запертом Дидой, попавшие в ловушку ауксилларии пытались вынести дверь, бились плечами. Она не поддавалась.

— Помогите!

Факел, вращаясь, полетел на крышу. Уложенная там мокрая от снега солома зашипела, загораться не спешила. Зато дымила будь здоров.

Существо, разбрасывая вопящих бревков, бросилось куда-то в сторону, исчезло, но почти сразу снова вынырнуло из тьмы. Размахнулось и на крышу полетела амфора. Опять треск черепков и жадное пламя взметнулось высоко в небо.

Тармисара бежала, подхватив дочь на руки. Неслась, не разбирая дороги, уворачиваясь от обезумевших бревков. Те, впрочем, и не пытались ловить женщин, сами метались в ужасе. Их подгоняла смерть. Она следовала за Тармисарой по пятам.

Совсем рядом мелькнула оскаленная морда. Дайна завизжала, а следом за ней заверещал один из ауксиллариев, едва не схвативший Тармисару.

Смерть следовала за женщиной и девочкой по пятам, но вовсе не затем, чтобы забрать их жизни. Нет. Она оберегала их. Никто не мог к ним приблизиться.

— Скорее! — кричал Дида, — сюда!

Он зажимал ладонью бок. Всё же досталось старику. Деметрий снова с кем-то рубился. Пятился к пролому.

— Поспешайте, люди! — голосила Гергана.

— Лезь быстрее!

Дида бесцеремонно подтолкнул мать тарабоста Вежины к дыре. Подхватил за шиворот верещащую Ялу, споткнувшуюся у самого выхода.

— Давай, шевели жопой, дурёха!

Деметрию приходилось совсем туго, он был уже дважды ранен и еле отбивался щитом, не в силах нанести ответный удар. Ему на выручку бросилась жена Диды, вооружённая долаброй.

— Скора! — закричал старик, — Скора назад!

Она даже смогла кого-то ударить, но до чужой плоти кирко-мотыга не добралась, а в следующее мгновение последний из эксплораторов легко её обезоружил. Ударил в ответ.

— Скора!

Женщина обернулась. В глазах её застыло удивление.

— Дида…

Она повалилась на снег, а следом, заливая белое красным, рухнул Деметрий.

Эксплоратор бросился к Диде. Тот поднял меч.

— Ну, иди сюда, сучий потрох, — процедил старик, — я не таких укладывал…

«Сорок лет назад».

Тармисара добежала до Деметрия. Весь бой и хаос сместился к воротам, а здесь, у пролома остались только выбиравшиеся наружу женщины, старик и паннонец. Эксплоратор один одинёшенек, но кто его теперь удержит? Натворит дел, ублюдок.

Дида отступал и было видно, что продержится он недолго.

Деметрий был ещё жив, он перевернулся на живот и пытался ползти. Тармисара хватала ртом воздух, как выброшенная на берег рыба. Она совсем выбилась из сил. Спустила на землю дочь и вывернула меч у фабра из пальцев.

— Н-на!

Удар, нанесённый со спины, пришёлся эксплоратору в шею. Фонтаном брызнула кровь, женщине прямо в лицо. Паннонец захрипел и вдобавок напоролся на меч старика.

Дида привалился к частоколу и медленно сползал на землю.

— Беги… — прошептал он еле слышно.

— Мама! Мамочка! — ревела Дайна.

Женщина обернулась. Никто их не преследовал. Бараки пылали. У ворот метались тени. Они кричали, рычали. Им сейчас было не до беглянок.

Тармисара бросилась к Деметрию.

— Беги, дура… — прохрипел фабр.

— Я не брошу тебя!

— Дура… — Деметрий уронил лицо в снег.

Тармисара попятилась, схватила дочь за руку и вытолкала в пролом.

— Примите!

А сама обхватила за плечи Диду и потащила следом.

— Брось, девка, надорвёшься… — шептал старик.

Тармисара ревела, бранилась, но продолжала тащить.

Существо металось во тьме, разрываемой в клочья пляской ликующего пламени. Одна из крыш обрушилась. Жадный огонь пожирал стены. В запертом бараке уже никто не стучал, не кричал и не бился в дверь, все там задохнулись, в том числе и декурион Герострат.

Бледарий находился в другом, он выбрался, как и Тиберий с Титом.

— Строй! — орал Лонгин, силясь перекричать рычание твари, — черепаху!

Паннонцы, для которых грозный рëв начальника пострашнее рыка всяких там ликантропов, попытались выполнить приказ, но выходило у них плохо. Всадники-эксплораторы — они не были легионерами, по спинам которых не раз прошлась палка центуриона. Не преуспели в том и варвары бревки. Никакой черепахи у Лонгина не получилось, но кое-какая стена щитов всë же сформировалась.