Тетушка против (СИ) - Алатова Тата

Его небрежный тон даже восхитил Маргарет, напряженно пытающуюся разобраться в этом разговоре. Морвиль был недоволен, это не вызывало сомнений, но чем его недовольство грозило?

На «Гийома» Жанна вскинулась, подняла на брата пытливый взгляд, тоже явно гадая, не слишком ли он бравирует старым знакомством с королем.

— Его величество ценит традиции, — веско обронил поверенный, — и не одобряет, когда древние привилегии используют для дурацких шуток.

— Пруденс, это он наше венчание назвал дурацкой шуткой, — зачем-то объяснил очевидное Рауль.

— Могу вас понять, — чуть заторможенно ответила она, ощущая себя канатоходцем с завязанными глазами, — я ведь тоже долго смеялась, когда его светлость впервые сделал мне предложение.

— Правда? А мне казалось, ты скорее грозилась взяться за лопату.

— Да нет, это было до, а не после.

Соланж слушала их, открыв рот, а Жанна позеленела от стыда за такие жалкие подробности. Морвиль кашлянул, и показалось, что он прячет смешок. Да нет, не может быть, такой черствый сухарь!

— Пруденс, — проговорил он, вставая, — не растеряйте свою простонародную прямоту, когда будете откапывать своего благоверного из вечной опалы.

— Я? — озадачилась она.

— Уже уходите, старина? А, может, останетесь на ужин? — спросил Рауль благожелательно. — Пруденс переманила кухарку у королевского интенданта, и она неплохо готовит.

— Флери, — остановившись в дверях, веско ответил Морвиль, — если бы я был идиотом, женившимся на экономке по любви, то постарался бы обогнать слухи… скажем, где-то через неделю лично встретить королевский кортеж во владениях Элен Флурье. Говорят, она завела собственный театр.

— Смертельно опасный совет, — хмыкнул Рауль. — Я бы подождал, пока его величество остынет. Вы и сами знаете, он сначала казнит, а потом интересуется, что к чему.

— Вы игрок, Флери, и последуете этому совету. Кланяйтесь от меня Элен и выставляйте вперед свою Пруденс. В последнее время его величество благоволит к садоводству.

— Гвардейцев не забудьте в моих кустах, — крикнул ему вслед Рауль, и, едва закрылась дверь, взбешенно повернулся к Соланж: — Что ты ему наплела? Если еще раз ляпнешь про колдовство, то, клянусь, я за себя не ручаюсь! Нам только инквизицию не хватало пробудить.

— Но я не имела в виду… — пролепетала та и тут же вспылила: — Это ты устроил настоящий бардак, а нам разгребать приходится! Как ты мог обвенчаться тайно?

— Тайно? — рассмеялся Рауль. — Девочка моя, да я сделал все возможное, чтобы об этом узнала каждая собака в Арлане.

— Довольно, — Жанна решительно встала. — Граф Флери совершил свой выбор — всем остальным придется принять его. Пруденс, добро пожаловать в семью.

Маргарет кивнула ей, надеясь, что улыбка вышла приятной и благодарной. Она все еще пребывала в глубокой задумчивости: неужели им придется предстать перед разгневанным королем? Нет, до публичной или даже тихой казни он, конечно, не опустится — побоится настроить против себя древнюю знать. Но вот сослать куда-нибудь в заснеженные горы — запросто.

***

Ужин прошел малословно и коротко — Соланж, кажется, было что сказать, но она не решалась идти против Рауля и Жанны одновременно, поэтому лишь вздыхала и изредка одергивала неуклюжую Луизетту, срывая на ней дурное настроение.

Теодор и Пьер за это время перенесли вещи Маргарет наверх, и она наконец вступила в супружескую спальню в качестве графини Флери — неловкие минуты смущения. Теперь им предстоит делить одну постель год за годом, а вдруг она храпит? Или лягается во сне?

— Эта складка на лбу, — Рауль пальцем попытался разгладить ее хмурость. — Морвиль тебя встревожил? Не переживай раньше времени, авось как-нибудь да выкрутимся.

Маргарет покачала головой, взяла его за руку и усадила рядом с собой на постель.

— Я думаю о том, что со мной происходит, — честно призналась она, памятуя о прошлых ошибках с Пеппой. — О том, что мне хочется расчесать твои волосы или снять с тебя одежду, или даже увидеть тебя спящим… Столько… как это называется?.. нежности? Я не всегда буду доброй с тобой, знаешь, моя забота порой принимает пугающие формы. Но я всегда буду защищать тебя.

— Ты будешь, — согласился Рауль, и его красота в эту минуту не то что стала приглушеннее, но как будто оказалась в тени. Только беспокойные черные глаза заискрились — тут Маргарет уже была уверена, что не ошибается, — влюбленно и горделиво. — Однако и тебе предстоит кое-что узнать обо мне. Видишь ли, когда мы приедем к Элен… это одна из моих старинных…

— Любовниц? — догадалась она, и сердце затянуло ненужной, запоздалой тоской. Скольким женщинам он уже клялся в любви? Смотрел на них с такой же страстной преданностью? Сколько знатных красавиц побывало в его постели? Что она может противопоставить им — скромная Пруденс, не решающаяся даже полностью обнажиться перед мужем?

— Моя репутация может показаться чрезмерной, — проговорил Рауль со вздохом. — Ты сможешь никого не слушать? Верить лишь мне?

— Морвиль назвал тебя игроком.

— Так и есть. Сейчас ставки так высоки, что захватывает дух. Станешь ли ты презирать меня, если я скажу, насколько охвачен азартом? Сочтешь меня безумцем?

— Ты и правда безумец, — она невольно засмеялась, — но тут ничего нового.

— Я не знаю всех правил, — он не подхватил ее смеха, наоборот, стал очень серьезным, — и стану ошибаться, Пруденс. Наверное, порой поступать глупо и безрассудно. Пожалуйста, никогда не отказывайся от меня.

— Пока ты на моей стороне, — Маргарет никогда не одобряла пустых обещаний и сейчас не была намерена заранее прощать Раулю все его возможные прегрешения. — Я не из тех женщин, кто смирится с предательством.

— Клянусь играть лишь с тобой, — он почтительно склонил голову, будто давая вассальную присягу. — Так что ты говорила о том, как мечтаешь снять с меня одежду?.. Тут тебе повезло: половина пуговиц так и остались валяться на полу баркаса. Я заранее облегчил тебе задачу.

Маргарет невольно обернулась на дверь, с облегчением увидела, что на ней есть задвижка, встала и решительно защелкнула ее. Стены казались слишком тонкими, а особняк — многолюдным, но какого дьявола? Будущее — не слишком надежный банк, чтобы хранить там сегодняшние желания.

— Расскажи мне, — она вернулась к Раулю, который уже вскочил на ноги, не спуская с нее напряженного, ожидающего взгляда, — надо ли мне сперва снять кафтан или отстегнуть шпагу? Пряжка на поясе выглядит такой блестящей, что так и хочется прикоснуться к ней прежде всего.

— Да, я специально купил самую сверкающую. Так и подумал: вдруг Пруденс захочет ее потрогать.

— Пруденс определенно захочет, — ответила она и провела ладонями по его плечам, сминая ворсинки бархата.

***

Казалось, что на воскресную мессу заявился весь город, даже самые заядлые грешники, обыкновенно предпочитающие дрыхнуть в такую рань.

Рауль, конечно, расфуфырился по полной, сверкал улыбками направо-налево, с кем-то здороваясь, а то и перекидываясь словечком-другим.

Маргарет шла рядом с ним, глядя прямо перед собой, старательно не замечая любопытных лиц вокруг и не слушая шепотков, хоть те сами собой струились ей в уши: «без оглашений, видать, очень спешили», «а невеста-то старовата», «гляньте, как граф сияет, ночка, поди, удалась», «Деверё, мол, свидетельствовал, а я думаю — брешут»…

К счастью, стоило им переступить порог кафедрального собора, как все сразу стихли… на целых пару секунд. А потом гул снова накатил, как приливная волна. Головы одна за другой поворачивались к медленно шествующим вдоль рядов новобрачным. Какая-то старуха сочувственно перекрестила Маргарет, молоденькая дамочка выдохнула едва не в лицо разочарованно-непонимающее «на этой?», нарядный господин похлопал Рауля по плечу.

В отдельной ложе, сбоку от центрального прохода и близко к алтарю, веками принадлежавшей семейству Флери и частенько пустующей, их уже ждали Соланж и Жанна. Они не решились на торжественное шествие по улицам и приехали сюда на экипаже. Младшая выбрала вызывающе броское платье цвета фуксии с искусственными розами по лифу, пытаясь привлечь всеобщее внимание к себе. Напрасно. Сегодня чужое любопытство намертво приклеилось к скандальной парочке, и Маргарет казалось, будто она вся чешется, как после укусов комаров.