Откуда я это знаю? В армии не служил. В тюрьме не сидел. Из программы обучения, которая включала курс социальной психологии и психологии групп. Такие спецкурсы преподавались в боярских родах на уровне университета.
До того, как построить линию поведения, надо познакомиться с фигурантами. Я, проигнорировав троих из четверых присутствующих, остановился перед мужчиной средних лет с нашивками сержанта на форменной куртке. И доложил:
— Стажер Алексей Орлов прибыл для прохождения службы, господин унтер-офицер. — Я особо не тянулся и не изображал из себя служаку. Просто выбрал наиболее формальный способ обращения.
— Олег Рудницкий. Обращаться ко мне можно «сержант» или по позывному. «Ветер». Официально мы называемся третья группа тринадцатого участка. Позывной «Браво».
ОЛЕГ «Ветер» Рудницкий
Рудницкий — высокий широкоплечий мужик с обветренным лицом. Из простых, это видно по говору. Ему лет тридцать — тридцать пять. Черноволосый, круглолицый, с крупными чертами лица. В его предках явно отметились ордынцы, но не в предыдущем поколении.
— А неофициально — «Отморозки». — Негромко, но отчетливо произнесла единственная присутствующая здесь девица.
Рудницкий коротко улыбнулся.
— Наш снайпер, — он указал на девицу. — По совместительству форменная заноза в заднице-то. Языком способна просверлить череп, без анестезии-на. Роза Люкс. Позывной «Заноза». Лучший стрелок участка.
РОЗА — ЗАНОЗА
Я кивнул и улыбнулся. Ответной улыбки не дождался. Роза — худощавая, узкобедрая невысокая брюнетка, с карими глазами. Лицо, что называется, — «простое». Натруженные руки. Смотрит на меня без восторга, но и без явной враждебности. Как на потенциальную мишень.
— Лейтенант сказал, ты, барин, хвастался, что стрелять умеешь. — Заявила она.
— Я не хвастался, уважаемая. Я просто указал в анкете, что обучен стрельбе и оружному бою. — Ответил я.
— Сержант, надо протестировать барчука. А то знаю я этих магов. Руки из жопы у девяти из десяти.
— Без тебя разберусь, Заноза! Ты сама маг, уймись уже.
— Я не маг! У меня природный дар! И сотни часов настрела.
— Уймись, сказал-на! — Рудницкий нахмурился.
Заноза прикусила губу. На бледных щеках расцвели нездоровые чахоточные пятна. Сержант между тем, продолжил представлять членов команды.
— Это Кабан. Никто не помнит, как его зовут. — Заноза коротко хохотнула. Наверное, дежурная шутка. — Штурмовик.
— Сергей Кабанов я. Не родственник. — Он встал и протянул мне руку для пожатия. Кисть была размером с хорошую совковую лопату.
Вообще Сергей-Кабан выглядел монументально. Широченные плечи, грудная клетка глубиной с полметра. Вес килограмм сто пятьдесят и ни крупинки жира. Простое плосконосое лицо покрыто многочисленными выщерблинами. Какая-то кожная болезнь? Блондинистые кудряшки облепили голову. Между ними просвечивала розовая кожа. Голубые глаза казались блеклыми, как будто затянутыми пленкой.
СЕРГЕЙ КАБАНОВ
Я приготовился к подлянке и, залив в руку энергию, ответил на рукопожатие. Ладонь будто угодила в каменные тиски. И это он, на самом деле, не напрягался. Коротко сжал и отпустил. Суров мужик. Заметив косые взгляды остальных, я понял, что тестом было не испытание физической силы, а то, не побрезгую ли я поручкаться с простолюдином. Они здесь что? Ситкомов про бояр обсмотрелись, до потери критического мышления?
— Силен! — Сообщил коллегам Кабан. — Кисти крепкие.
И, выполнив свою функцию по информированию остальных, уселся на свое место. Двигался и разговаривал он как робот Вертер из одного старого детского фильма.
— Крайний член группы…
— Он член всего участка, — угрюмо буркнула Заноза. — И общаг медицинского и литературного факультетов, заодно.
— Виталий Прилепских. — Невозмутимо закончил Рудницкий. — Позывной «Красавчик». Штурмовик. Рукопашный бой. Боец непосредственного контакта.
Широкоплечий высокий шатен смотрел на меня, как следователь Опричнины на врага престола. Правильные черты узкого треугольного лица намекали на то, что в его жилах течет некоторое количество боярской крови. Образ довершала «испанская» бородка с усами.
ВИТАЛИЙ «Красавчик» ПРИЛЕПСКИХ
— Указать в анкете можно что угодно. — заявил «Красавчик». — Хоть, что у тебя царица морская на посылках. Олег. Мы правда это на патрулирование сегодня берем? Без проверки? Может, мы его оставим в дежурке, ногти полировать? Или чем там он всю сознательную жизнь занимался в башне?
Я промолчал. На такой враждебный выпад можно ответить только хуком слева. Для этого рановато.
Оправдываться или эскалировать словесный конфликт — не лучший вариант. Я просто посмотрел на него, как князь на земляного червя. Изобразив на лице скуку и высокомерие. Только что не зевнул.
— Распоряжение лейтенанта. Проверить в деле-на. — Олег повернулся ко мне. — Пойми, Орлов. Боярин нам в группе на хер не уперся-то. Слуг тут нет. Мы действуем как единый организьм. Давно друг друга знаем и доверяем. Понимаем, кто на что годен. А ты непонятный фрухт. Что можешь — неясно. Нам тебя навязали. Так что душевного отношения не жди. И что «вашим благородием» тебя будут называть, тоже.
— У ликвидаторов принято судить о человеке по происхождению, господин сержант? — Не удержался я. — Так я больше не боярин. — И я проявил печать на лбу. Чтобы все наглядно было. Такого от меня явно не ждали. — Я пришел сюда служить, а не отношения с вами налаживать. Вам я тоже не доверяю, потому что вижу в первый раз в жизни. Я не фрукт. И не овощ. Для вас должно иметь значение то, что я физик — универсал. А не мой титул или прошлое. Они здесь ни при чём.
— Малой дело говорит. — Внезапно прогудел Кабан. — Не по-человечачьи встречаем. Надо смотреть. — И замолчал, явно исчерпав дневной лимит слов.
— Экая татуха у тебя, барин. — Нарушила молчание Заноза. — Что-то значит? Или по пьяни наколол?
— Он даже в башне умудрился накосячить, так что ему пинка под сраку нарезали. Это печать изгнанника. — пояснил Прилепских. — Подарочек тот ещё, этот барчук, судя по всему. И за языком не следит.
— Отставить грызню! — Сержант придавил взглядом Красавчика. — Ты пришел на место нашего погибшего товарища. — Снова обратился он ко мне. — Не обвиняй меня в пр… предз… предзятости. — Я прикусил язык, чтобы не поправить его. — Я тебе все как есть сказал-то. Без этих ваших поэтесов дворянских. Не нравится, что, иди к Семенычу, пиши заявление на перевод-на. Говоришь ты красно. Посмотрим, как себя проявишь.
Красавчик вскинулся, но сержант схватил его за плечо и опустил обратно на расшатанный стул.
— Готов приступить к несению службы. — пожал я плечами.
— Хорошо-на, что готов. Теперь я должон тебе инструктаж провести. И понять, какая роль в группе тебе по плечу. Так-то нам третий штурмовик нужон-на. Дятел, прими его душу Мученик, роль стрелка-средника исполнял. Ну и врукопашную мог. Снайпера еще одного нам не надо. Но на первый выход могем и так сделать. Что скажешь?
— Штурмовик или средняя дистанция, сержант. — Ответил я. — Что нужнее, то и исполню.
— Эти тыкалки смешные тебе не помогут. — Снова влез Виталий. Он имел в виду мои короткие клинки, которые я нацепил перед выходом.
