Лейтенант империи. Часть третья (СИ) - Четвертнов Александр

Хотя, конечно же, не мог. Он же пытается макнуть меня в грязь при каждой возможности.

— Да, благодарю, что позволили осмотреться, — я решил соблюдать вежливость и сохранять достоинство.

Остапов за моей спиной хмыкнул, и, прежде чем капитан продолжил, я успел заметить на мостике Мангуста и Клима Разумовского. Они тоже сидели в креслах, только со стороны старпома.

— Тогда начнём наше мини совещание, — капитан отвернулся от меня и посмотрел на свой монитор, — я слышал, вы почти закончили знакомство с экипажем, но теперь перед нами стоит крайне важный вопрос, и мне, лейтенант, нужен ваш совет.

Мой совет? О чём он? Я непонимающе посмотрел на него, и он, пояснил:

— Ознакомьтесь с аналитикой по системе Виа Вита.

Я снова перевёл взгляд на монитор, и на нём появились два изображения. Вид системы сверху и в объёме. По центру обоих проекций находилась звезда класса жёлтый карлик. Вокруг неё обращалась единственная планета, газовый гигант второго класса с водяными облаками.

Система отдельно подчеркнула смещение орбиты планеты, и выдала прогноз, что через много миллионов лет она приблизится к звезде на столько, что сменит класс несколько раз, пока не станет горячим юпитером, а затем будет поглощена звездой.

Так, мне зачем эта информация? Растулов явно не это хотел мне показать. Я сосредоточился на других отметках. Вот космические станции, вот наш корабль…

— Мы появились в системе, совершив обратное выныривание, — капитан не стал долго ждать, и принялся пояснять, что я вижу. — Поэтому сейчас другие корабли нас видят, но не знают, кто мы такие.

Капитан сделал паузу, а я вспомнил, что обратное выныривание — тактический манёвр, используемый для введения в заблуждение наблюдателей внутри системы. По идее мы должны вынырнуть со стороны Империи. Но тогда, ещё не получив от нас опознавательный сигнал, любой корабль уже только по направлению нашего курса поймёт, откуда мы, и сможет предположить, кем являемся.

Так пираты, не дожидаясь приближения и приказа сдаться, засекая лишь возмущение тёмной материи, сразу меняли курс и уходили от патрульных эскадр.

Обратное выныривание же означало, что мы прошли мимо системы и, совершив петлю, вернулись назад. Точка нашего появления говорила, что мы появились со стороны свободных земель. Значит, можем быть кем угодно, особенно, в условиях радиомолчания и активной маскировки.

— Раз нет вопросов, продолжу, — буркнул Растулов, а я удивился, он, что, ждал моего восхищения? Это же распространённая тактика сторожевых кораблей. — Так вышло, что сейчас в системе нет кораблей Империи, последний заходил сюда месяц назад.

Капитан нажал что-то у себя на панели управления, и на моём кране вспыхнули две точки кораблей, которые шли от космической станции Виа Вита в нашу сторону. В сторону свободных земель.

— Местная станция приняла от нас сигнал, и сообщила данные посетителей, — продолжил капитан, — напомню, кто мы, они ещё не знают, потому идут спокойно, уверенные в себе.

Пока он говорил, я нажал на обе точки на экране, выводя данные о кораблях.

— И вот тут у меня дилемма, — голос капитана стал задумчивым, — наша миссия доставить господина Разумовского и его группу в систему Либеро-5, а потом следовать на Виридис для участия в учениях. Здесь же мы планировали лишь дозаправиться на станции. Но план походных мероприятий, который Вы, лейтенант, составили, обязывает нас задержаться.

Я уже прочитал данные по кораблям (на первый взгляд ничем не примечательные торговые шхуны из свободных земель) и понимал, к чему он клонит.

— Поэтому я пригласил господина Разумовского сюда, — на этих словах Растулова я посмотрел на Клима, синяк у него под глазом уже стал бледно-зелёным, почти рассосался. — И он настоятельно просил не отставать от графика, но я не могу принимать такое решение без Вас, лейтенант. Что скажите?

Без меня? Да он прикалывается! Совет ему мой понадобился, как же! Вбить клин между мной и Климом, вот чего он хочет.

Решение о досмотре кораблей в патрулируемой системе принимается капитаном, но иногда, офицером СБФ. А ещё Растулов знал, что такие мероприятия входят стандартный походный план. Он обязан был сообщить об этом Климу, а так же о том, что один из кораблей, по данным СБФ, был заподозрен в контрабанде запрещённых товаров.

Из-за этих подозрений Растулов мог легко прервать миссию, и перехватить торговца, но он решил переложить ответственность об этом решении на меня. Ведь информация поступила от нашей службы. Снова вилка. Либо срываю график передвижения, либо даю повод обвинить меня в служебном несоответствии. Вот же… даже слов нет, как бы его назвать. Я ведь, даже не могу уйти от ответа. Раз занял место безопасника на корабле, то подчиняюсь капитану.

— Лейтенант? — поторопил меня капитан.

— Ростислав, у нас нет на это времени, — вмешался в разговор Клим, — все эти досмотры и прочее, это же займет сутки, а то и двое, а мы торопимся.

Я с досадой посмотрел на данные с монитора. Приблизиться к кораблям мы сможем только через двенадцать часов, это, если, они убегать не начнут. Тогда догоним через шестнадцать. Ещё несколько часов на досмотр, потом перестройку курса. Ну, да, почти сутки. Это, если не надо будет конвоировать их обратно к станции. И всё это на основании неявных подозрений, после допроса пирата несколько лет назад. Да за такое время у судна и владелец мог смениться.

— К сожалению, — вздохнул я, принимая решение, которое должен был принять капитан, — у нас нет иного выбора. Мы обязаны.

— Но я опоздаю! Мы опоздаем, — взмахнул руками Клим.

— Будем надеяться, что нагоним сутки в нырке, — неуверенно произнёс я и посмотрел на капитана.

— Мы сделаем всё возможное, — улыбнулся тот ехидно, — но сильно в этом сомневаюсь.

Аргх, сволочь он изрядная, это без сомнения. Но, что ж я им такого сделал-то?

— Если на этом всё, — я решил покинуть столь неприятную компанию, — то, разрешите покинуть мостик?

— Погодите, лейтенант, у меня ещё один вопрос, — остановил мой подъём из кресла капитан, и посмотрел на Мангуста, — Воислав Доброславович, раз Лейтенант Туров настоял на досмотре, разрешите ему с подразделением ОМОНа участвовать в нём?

— Отчего ж нет, — пожал плечами Мангуст, скользнув по мне взглядом, — мы здесь для того, чтобы отряд учился во время полёта, а это отличная практика.

— Благодарю, — Капитан повернулся к Остапову, — Всеволод Фёдорович, подберите команду, проинструктируйте лейтенанта о его…

— Фёдор Михайлович, один момент, — прервал его Мангуст, и, пока капитан вновь к нему поворачивался, подмигнул мне, а затем добавил: — считаю, что наилучшим с точки зрения обучения будет назначить лейтенанта Турова главным в досмотровой команде. Пусть он сам соберёт отряд и всё организует.

Голос Лесникова звучал ровно, спокойно, вежливо. Но каким-то образом его слова воспринимались не как просьба или предложение, а, как приказ.

Капитан Растулов лишь кивнул в ответ и повернулся ко мне:

— Лейтенант, Вы слышали?

— Так точно, Ваше высокоблагородие, — вскочил я с кресла.

— Тогда выполняйте, у вас десять часов на подготовку, — Капитан потерял ко мне интерес и обратился к старпому: — Григорий Борисович, включайте опознавательные сигналы и дайте сообщение торговцам, пусть глушат двигатели и ложатся в дрейф.

Мостик я покинул вместе с Климом. Он вышел буквально через пару мгновений после меня. Я обернулся к нему, хотел заговорить. Сказать, чтобы он не переживал, ведь, так надо по правилам. Но Разумовский младший лишь поджал губы и, резко отвернувшись, пошёл в противоположную сторону.

— Клим! — окликнул я его, но он втянул голову в плечи и поспешил свернуть в боковой коридор.

До этого момента он избегал меня из-за собственного чувства вины, а теперь виноватил меня. Чудной человек.

Что ж, Растулов своей цели достиг. Климка настолько обиделся, что почапал на нос корабля, к ракетным отсекам. Как маленький ей богу. Ну, ничего, заблудится там, походит, может поймёт, что не сошёлся свет клином на его задании. Есть на свете дела важнее.