Трон галактики будет моим! Книга 4 (СИ) - Скоробогатов Андрей Валерьевич

У нас пока крыша поехала не настолько мощно, тем более у меня — видал я и похуже и поинтересней панорамы.

А некоторые, пожалуй, хотел бы и забыть.

Но низушку этого мог бы понять — натерпелись они немало. Гипоксия, что поделать. И посттравматическое.

Всего их оказалось сто три — тридцать четыре мужчины и шестьдесят девять женщин. Даром, что маленькие, выжирали кислороду как нормальный работяга в шахте. Мы жались, как сельди в бочке, нарушая все нормы грузоподъёмности — Солнышко максимум мог вытянуть пятьдесят, ну пятьдесят пять человек. Но не столько же! В итоге и шлюзовая камера грузового отсека, и туалет были заняты людьми.

Ладно хоть лететь было недалеко. Ну, я на это надеялся.

Где-то сравнительно недалеко впереди по космическим меркам, в паре десятков километров, нас ждал заветный «Принц Евгений».

— Выполнять, командир? — переспросил меня Евгений.

— Погоди, — приказал я. — Солнышко, замедли ход. Надо осмотреться.

Ну, я и осмотрелся.

А совсем рядом от станции происходило какое-то безумие: прямо на нас, на средней швартовочной скорости плыл «Иван Абрамов», в котором происходило что-то непонятное. Его медленно кренило и разворачивало вокруг поперечной оси, щё немного, и он впечатается в станцию.

Вовремя мы вылетели.

Какие-то из абордажных капсул тоже успели отстыковаться и улетать.

Какие-то улететь не успели.

Кто-то из десантуры наёмников в штурмовых скафандрах барахтался в открытом космосе.

Одновременно остатки десанта, всё-таки взявшие под управления корабли «Инженер Кобылкин» и «Полковник Антон Жабов», пытались на всех парах развить скорость и отчалить куда подальше от этого безумия.

И вроде бы им удалось.

Последними с двух сторон здоровенного корпуса «Ивана Абрамова», и в сторону «Принца Евгения». полетела пара десятков спасательных капсул самого транспортника — крохотных, круглых, каждая на полдюжины человек. Интересно, в сколько там человек набилось?

А потом вспыхнула и брызнула мелкими осколками капитанская рубка «Ивана Абрамова».

— Лидер-четыре, провожу эвакуацию, примите!.. Ай!..

И связь прервалась.

Одна капсула, ближайшая к рубке, была подбита осколками и бешено вращалась, норовя попасть в соседей. Видимо, там Лидер-четыре и был. Вместе с ними — целыми цепочками, продолжая хаотично болтать ногами и руками, летели сервы. Словно пытаясь дотянуться до улетающей капсулы.

Лететь туда и пытаться кого-то спасти было бы форменным самоубийством, увы.

Ещё бОльшим безумием было бы пытаться собрать и спасти сервов, которые были заражены и неподконтрольны

Когда капсулы отдалились на достаточное расстояние, я понял, что пришло время принять решение.

— Лидер-Три, ответьте? — спросил я.

В ответ была тишина.

Что ж.

— Женя, давай красного в маршевые, — приказал я. — И в отлётные палубы термовакуумных.

— Может, просто вторую красную в средние отсеки? — спросил Женя.

— Нет, — приказал я.

— Странно, но хорошо.

Торпеда с ядерным килотонным сердечником пролетела мимо нас в сопровождении своих куда более простеньких сестриц, раскрасивших заднюю полусферу спутника разными оттенками алого, белого и жёлтого.

«Иван Абрамов», некогда крупнейший и легендарный транспортник Великого Княжества, угнанный строительной мафией в период смуты, оказался разрушен.

Мы мчались вперёд.

— Перекличка, — устало объявил я. — Солнышко, говорит Иванов, у нас овербукинг случился, летим как в трамвае в час пик. То есть давка. Впускаем и обслуживаем по первому приоритету.

— Принц Евгений, принято.

— Лидер-один, корабль «Инженер Кобылкин» под нашим управлением. Двигатели в норме, отходим на отлётную позицию.

— Лидер-два, корабль «Полковник Антон Жабов» под нашим управлением,

отходим на отлётную позицию.

— Лидер-пять, начинаем сбор и прибытие челноков и капсул на «Принце Евгении»

— Лидер-шесть, уцелевшие в капсулах, часть капсул не подаёт признаков жизни, посылаю координаты. Скоро будем.

— «Зодчий», выходим на стыковку с «Инженером Кобылкиным», покидать систему будем на его Гейзенбергах.

— Говорит «Принц Евгений», — это был голос Даши — уставший, но какой-то очень родной. — Все на месте. Ждём прибытия.

Только вот Сволочь, глава наёмников, почему-то не отозвался.

И вскоре я понял, почему — Дарья прислала на коммуникатор личное сообщение.

«Не стали говорить на перекличке. Сволочи совсем плохо, лихорадка и галлюцинации. Вкололи противомикробный комплекс, не помогает».

Вот так вот. Вот же угораздило, прямо в самый ответственный день?

— Октавия, — обратился я. — Ты займись Сволочью, когда пребудем. Он, конечно, засранец, но что-то он совсем плох.

Ну и хорошо. Всё почти по плану.

Станция ещё не была уничтожена. Мы ждали, чтобы всё шло по плану. У нас было ещё полчаса на то, чтобы закончить уничтожение станции, и полчаса на то, чтобы проверить результаты.

Люк открылся — мы залетели в шлюзовой док на Солнышке вместе с тремя малыми десантными капсулами. У входа сторожили двое десантников в силовых скафандрах, буквально подхватывающие капсулы на лету и проталкивающие рядом с нами. Мы хлопнулись на пузо рядом с утрамбованным рядом капсул, дождались и принялись шлюзоваться.

Народ позади меня заворчал, заворочался на незнакомых для меня языках.

— Вот мы и дома, — сказал я, ожидая открытия люка. — Главное сейчас давку не создавайте на выходе.

Десантники тем временем прохаживались мимо капсул, заранее открывая их — видимо, те, в которых пехота была в лёгких скафандрах. И правильно — шлюзовой док мог вместить только два челнока второго класса, вроде «Солнышка», или полдюжины таких вот мелких капсулы. Поэтому лишние потом просто выбрасывались в космос.

Впрочем, мы к такому были готовы. Солнышко-то мог потом на гравитаторах пройти дальше, на стыковку в стояночный док. А от капсул надо было избавиться — вполне стандартная процедура. Обычно вообще без шлюза обходились, оставляя открытой перегородку. Но тут-то приходится принимать чужеродные капсулы, считай, в режиме «спасения утопающих».

Признаться, я подрасслабился. Выдохнул.

И рано выдохнул.

Я уже приготовился нажать на кнопку открытия люков у «Солнышка», как вдруг…

— Господин рыцарь! Наблюдаю сигнатуру сервов! — буквально завыла сиреной Октавия.

А следом последняя из капсул в ряду буквально взорвалась изнутри. Как будто пиропатрон сработало. Словно из расколотого яйца, из неё вывалился десяток человек.

Ну, как мне показалось — человек. В следующий миг я понял, что это сервы. Причём, насмотревшись на поведение серв-ботов, поражённых «чумкой», я мог с уверенностью сказать — эти были не такие. Эти действовали осознанно, хладнокровно и быстро.

— У нас проблемы, — сообразил Евгений.

Вовремя сообразил, блин! Очень вовремя!

Не люблю нештатных ситуаций. Когда разберёмся — спрошу у Лидера-пять, какого хрена не досмотрели.

— Подкрепление на борт и шлюзовую! — скомандовал я. — Быстро! В скафандрах!

Но мы уже немного опаздывали. Засланцы расстреляли столпившихся в скафандрах лёгких пехотинцев. Потом принялись за тех, что стояли в силовой броне. Бластеры наёмников изрешетили и отбросили половину из них к переборке шлюза, но следом — хлопнула и раскрылась ещё одна капусла. Там сидели сервы уже простые, зазомбированные.

Пришлось действовать грубо.

— Полный влево! — крикнул я Солнышку. — Огонь по правому краю!

Солнышко послушный. Солнышко всё понял и не мог ослушаться. Его бок больно впечатался в боковую стенку шлюза, чтобы получить необходимый размах для турели. Из забортовых квадробластеров он изрешетил пустые капсулы вместе с сервами. Буквально в труху, а я ему цели навёл через внутренний экран.

Но, похоже, не всех. Парочка добралась до пехоты в силовой броне и буквально свернули им шею.

А затем Солнышке расстреляли гравитаторы и маневровые.

А затем взорвали гранату где-то у переборки. Мощную какую-то. Видимо, тоже из штурмового абордажного арсенала. Видимо, разорившиеся строители активно диверсифицировали свой бизнес и не гнушались и пиратством.