И точно.
— Сзади! — послышался голос Роберта.
Ну, и не удивительно. Конечно, не только втроём они пришли. А если даже и втроём — за пять минут, что мы тут стреляемся, точно успели бы вызвать подмогу.
Я вовремя успел схватить Илью и кинуть его на пол. И не мы одни на пол бросились. Потому что подошедшая подмога шмальнула через весь магазин пушечным бластером из подогнанного штурмового глайдербайка.
Витрину и противоположную стену снесло разнесло наглухо. Обломки крыши посыпались сверху на третьего, до сих пор молчавшего.
— Ю-у-ху! — удовлетворённо вопил после выстрела водила байка — взлохмаченный чёрт в здоровенных солнцезащитных очках.
— Смотри, куда шмаляешь, идиот! — рявкнул он на своих же, посылая в нашу сторону пару выстрелов.
А в салон через разбитые витрины уже пёрла тройка вновь прибывших.
Так. Без паники. Окружение — это не конец. Сперва надо разобраться с пушкой на глайдере. Сколько у неё там перезарядка? Секунд восемь-десять, наверное. И пять уже прошло.
Одна секунда — встать, смахивая ошмётки одуванчиков с лица. Вторая секунда — прицелиться и собрать силу Большого Взрыва в кулак.
— Прикрой! — ору я Илье, он вскакивает и начинает кидать болты во все стороны с двух рук. Если бы у нас тут был двадцать первый век, то я бы сказал «по-македонски».
И третья — выставить небольшой щит в четырёх метрах от себя, прямо перед дулом пушечки на глайдере.
Ну, они и выстрелили. Пушку с носом глайдера разнесло к хренам собачьим, а сам глайдер перевернуло «животом кверху», завертев на месте из-за спятившего импульсора. Интересно, у водилы осталась хоть одна целая кость?
А парой секунд спустя ожидаемо сдетонировал аккумулятор бластерной пушки, и остатки глайдера разнесло на куски. Действительно, кто бы мог подумать, что следует позаботиться о броне у такого девайса.
Остаток щита погасил ударную волну в мою сторону. Заходящую в салон подмогу тоже задело обломками и ударной волной, один свалился на пол, двое — прямо на меня. Это вызвало некоторое замешательство, которым мы воспользовались. Я удержался на ногах, подхватил падающего на меня ближайшего, ударил мордой о прилавок. А второму всадил бластерный болт в ногу.
Дарья тоже не теряла времени. В три шага она перемахнула через упавших и раненых противников, наступив кому-то на грудь. Ловила бластерные болты с обоих сторон, выставила плазменные лезвия из рукавов, а затем со всей дури пронзила баррикаду из ящиков насквозь, прямо по пригнувшемуся «нюхачу».
Запахло жареным, послышался сдавленный крик, и «нюхач» упал, погребя себя под коробками. А затем через цветы и ящики раздались беспорядочные выстрелы бластера. Коробки и обломки мебели полетели во все стороны, крыша превратилась в решето.
Роберт тем временем вместе с Ильёй одолели хмыря, который прятался под соседним столом, а я разделался с двумя из вновь прибывших. И остался только один «нюхач», который только-только закончил стрелять.
— Что, села батарейка, недоумок? — усмехнулся я
Дарья уже раскидывала коробки, чтобы взять его в плен — нам же требовалось понять, что за хмыри покусились на Роберта. А я зашагал к ней на помощь.
Как вдруг услышал истошный крик Ильи:
— Ложи-ии-ись!
И успел плюхнуться на живот за секунду до того, как сбоку, где-то из глуби переулка заговорил крупнокалиберный баллистический пулемёт. Выстрелы превращали останки салона в фарш из всех возможных стройматериалов под специей из гвоздик, одуванчиков и тюльпанов.
И все, разумеется, под всем этим оказались надёжно погребены — и мы, живые, и убитые и раненые враги.
Терпеть не могу баллистическое оружие. Такой дрянью могут пользоваться только дикари. Сейчас всё стихнет, и я доберусь до этого варвара!
В углу что-то громыхнуло. Угол салона горел от разлетевшихся остатков глайдера. Через полминуты очередь стихла, и тут же, разметав груду коробок, «нюхач» стартанул в освободившееся небо по высокой параболе.
Ракетные катапультные кроссовки. Прекрасно. И очень подло, конечно.
Ну, и вот. Похоже, всё стихло и закончилось, не считая воя сирены где-то в переулке и треска горящих ящиков.
— Ушёл, зараза! Барон ушёл! — проговорил Илья, раскидывая ошмётки цветов.
— Погоди. Это и был Кислотный Барон? Который цветы нюхал? — уточнил я.
— Конечно! — кивнул Илья. — Немилин собственной персоной. Видимо, решил Роберта между делом тут в заложники взять. Роб, ты как?
— Тушите! Тушите ящики! — завопил Роберт. — Там… Там…
И точно. В воздухе, помимо запаха гари, сгоревших цветов и пластика, висел запах чего-то знакомого — сладкого, приторного такого, какой-то лютой химозы, от которой слегка сводило желудок. Ну, понятно, перевозили что-то запрещённое в ящиках.
Все бросились искать огнетушитель, но тут уже подоспели осторожничавшие до этого соседи по переулку — двое андроидов обильно половину салона. Я распинал обломки и коробки и галантно подал руку Дарье, помогая подняться. Опять комбез порвался в разных интересных местах, опять любо-дорого посмотреть на молодое спортивное тело в облегающем доспехе…
— Не напасёшься комбинезонов, — проворчала она, застенчиво прикрываясь.
Я же осмотрелся, выудил минимально-уцелевший василёк и бросил через плечо Роберту:
— Сколько?
— Что сколько?
— Сколько этот цветок стоит?
— Ты… серьёзно⁈ — младший брат Ильи аж взвизгнул.
— Вполне. Я, может быть, даме цветочков зашёл купить. Не менять же цели из-за каких-то мелких неприятностей.
— Мелких… чего⁈ Он… он две герберки стоит… Хотя нет! Он пятьдесят тысяч герберок стоит! Вот! Тут было… А теперь! Чёрт… Мне надо было съездить. Какого чёрта вы за меня вписались, Илья⁈ Может, эти бы меня и не убили бы. П Ганс меня теперь точно прибьёт!
— Ты себя видел, идиот? — повысил голос Илья. — Он бы точно тебя прикончили! Ты нас взглядом попросил помочь. К тому же, Александр у нас такой — мимо бы всё равно не прошёл.
— К вашим услугам, — сказал я и протянул руку, аккуратно переложив из ладони в ладонь цветок. — Александр Иванов.
— Роберт Калашматин… спасибо. Спасибо вам всем! Чёрт, но что мне теперь делать?
— В первую очередь принять оплату за цветок, а там уже — разберёмся, — сообщил я и перечислил две монеты. — Дарья Фёдоровна, это вам! Вы славно потрудились.
Она вспыхнула на миг, потом повеселела, а потом помрачнела.
— Да уж. Не думала, что первый раз в жизни мне цветы подарят вот в такой вот обстановке.
— Первый раз⁈ Ох. Ладно. Потом с этим разберёмся. Что ж, теперь тут надо бы прибраться. И объясниться с твоим начальником — позволю взять это дело на себя.
Сперва, правда, пришлось объясниться с представителем правосудия — колченогим сторожем космодрома. Собственно, это именно он шмалял из крупного калибра по остаткам ларька. Видимо, для профилактики.
А по совместительству сторож наверняка был в клане Марии Геннадьевны. Ванька, её водитель, был тут как тут и внимательно наблюдал за происходящим из-за угла.
— Мать вашу! Что у вас тут происходит⁈ — рявкнул он, ковыляя на имплантах к дымящимся развалинам. — Робик, это ты опять тут всё учинил?
— Это… это вообще не я! — забормотал Роб.
— Второй налёт на ларёк за год! И всё — на ваш. Что за безобразие! Хозяйка уже возмущалась тоже. Выгоню с аренды, ищи место где-нибудь на окраине! Думаешь, я не знаю, чем вы тут занимаетесь, а?
— Сударь, я бы хотел разместить у вас объявление, — плавно перевёл я тему. — А лучше — несколько, вот.
И продемонстрировал свежераспечатанные карточки. Удивительно, но нехитный манёвр действительно увёл тему.
— А… это мы можем, да… Равные права для андроидов… Королёв, значиц-ца? Погоди, так это вы Скотинку купили, хе-хе! Ну, ладно, бесплатно повешаю. В туалетах в зале ожидания. Вас, считай, и так судьба наказала. Это ж надо было додуматься — Скотинку купить!
После подоспели коллеги Роберта по опасному бизнесу — двое парней со стволами. Посмотрели на догорающие обломки, разворошили, спешно подхватили пару коробок и позвали нас с собой.
