Адмирал космического флота (СИ) - Борчанинов Геннадий

— Это неприемлемо! — прозвучал наконец ответ генерала Сэлми.

Вернее, генерал Сэлми только озвучил общее мнение. Вполне ожидаемо.

— Генерал, смею вам напомнить… — начал я, но Сэлми меня перебил.

— Альянс Свободных Систем ни за что не примет такие условия! — воскликнул он.

Как будто у них имелся выбор.

— Генерал. Ещё раз попытаетесь меня перебить, и переговоры будут закончены в ту же секунду, — холодно произнёс я. — Вместе с моим добрым к вам отношением. Вы меня поняли?

— Я понял вас, адмирал, — тем же тоном ответил генерал.

Я помолчал секунду, вспоминая, что хотел сказать. Сэлми сбил меня с мысли. Само собой, у профессиональных переговорщиков такого не случается, у них план разговора продуман заранее в нескольких вариантах. Но я даже близко не переговорщик. Мои сильные стороны лежат совсем в другой плоскости.

С другой стороны, я здесь, чтобы бряцать оружием, а не плести словесные кружева, значит, буду строить из себя несгибаемого и упрямого кровожадного упыря. Соответствовать своему образу в прессе. Моей репутации уже ничто не навредит. Даже не знаю, что должно произойти, чтобы мой имидж хоть как-то поменялся, что в худшую, что в лучшую сторону. Даже если я пойду раздавать конфеты детям на улицах Тихой Гавани, местные журналисты объявят, что я замыслил что-то нехорошее.

— Выбора у вас, генерал, нет, — сказал я. — Вы либо принимаете высланный вам проект мирного договора, подписываете его и забываете о существовании Империи на долгие-долгие годы, либо… Вам придётся столкнуться с последствиями своего решения. И вам это не понравится.

В глубине души я даже ждал, что Сэлми снова выпалит что-нибудь, перебьёт меня, но нет, в этот раз он покорно выслушал всё до конца.

— Проявите благоразумие, — добавил я. — Иначе я буду думать, что среди всего руководства Альянса голова на плечах есть только у адмирала Робертса.

Мне послышалось, как будто на той стороне кто-то зашипел о предательстве. Ожидаемо.

— Нам нужно посовещаться, — выдавил генерал Сэлми.

— У вас есть десять минут, генерал, — сказал я.

Даже больше необходимого.

Как по мне, тут и думать нечего. Угрозу наша эскадра несёт вполне реальную, для всей Тихой Гавани, для системы и для планеты. Главное, чтобы они в эту угрозу поверили. В то, что мы способны её осуществить. Потому что пустые угрозы работают с точностью до наоборот.

Платонов посмотрел на меня вопросительно, я пожал плечами в ответ. Я мог только догадываться, что предпримут алики. Чутьё говорило мне, что они согласятся, но сомнения всё равно были.

Ответ пришёл уже через три минуты. Десять им не понадобилось.

— Адмирал… Что из этого проекта подлежит обсуждению? — спросил Сэлми.

— Ничего, — отрезал я. — Принимается как есть.

— В таком случае, Альянс Свободных Систем отказывается его принимать, — не без гордости в голосе произнёс генерал.

Я тихонько вздохнул. Значит, придётся по-плохому.

— Что ж… У вас был шанс решить всё мирным путём, — сказал я. — Конец связи.

— И что теперь? — хмыкнул со своего места Платонов.

— Будем принуждать, — сказал я. — Они не верят, что мы будем атаковать планету. Придётся их в этом разубедить.

— Наконец-то… Можно было и сразу так сделать, — хмыкнул вице-адмирал.

— Я хотел попробовать договориться по-хорошему, — развёл я руками.

— Зря, — сказал Платонов.

Я не стал отвечать. Молча начал раздавать указания кораблям.

Да, планета прикрыта артиллерией, на низкой орбите висит сразу четыре батареи, небольших, но прикрывающих Тихую Гавань полностью, без каких-либо слепых зон. Однако с такой боевой мощью, как у нас, это не станет серьёзной помехой.

К тому же, батарея сможет сосредоточить огонь только на одной цели. А вот отвечать мы можем хоть всей эскадрой. Да, рискованно, может, даже немного несправедливо по отношению к «Кроносу», который вероятнее всего станет главной целью здешних артиллеристов, но зато так мы выполним задачу.

Я рассчитывал сбить артиллерийские батареи, оставить планету совсем без защиты. Этим займутся линкор в сопровождении крейсеров, пока остальные наши корабли гоняют по системе всякую мелочь. А когда в Тихой Гавани станет шумно от взрывов на ближней орбите, можно будет ещё раз связаться с местным руководством.

— В атаку, — приказал я, и все наши корабли сорвались с места почти одновременно.

Практически сразу же артиллеристы Тихой Гавани открыли огонь по нам, три батареи, но скоро две из них потеряют возможность по нам стрелять. Четвёртая же находилась от нас по ту сторону планеты, а если бы мы подлетали со стороны полюсов, как это было в Алкмаре, то стрелять могли бы уже все без исключения. Здесь подобный манёвр не сработает.

— Всем кораблям, огонь по готовности, цели распределены, — приказал я.

Залпы защитников Тихой Гавани вполне ожидаемо сосредоточились на самом опасном из наших кораблей, на «Кроносе», и контр-адмирал Ткачёв предпочёл принимать выстрелы на щиты, куда перевёл всю энергию, лишив себя возможности стрелять. Вместо него стреляли «Эгида», «Паллада» и «Арес», а линкор выступал этаким тараном, идущим впереди всех, танком.

Крейсеры начали стрелять гораздо позже, как только шансы на успешное попадание перевалили за пятьдесят процентов. Артиллерийская батарея, против которой наши корабли объединили усилия, висела прямо над космопортом, и мы приближались к ней в крутом пике.

Щиты нашего линкора вспыхнули от двух попаданий подряд, выстрел третьей батареи прошёл мимо. Залп главного калибра «Ареса» заставил батарею расцвести белым огнём, который с такого расстояния напомнил мне маленький одуванчик. «Паллада» и «Эгида» добавили ещё, и первая артиллерийская батарея оказалась выведена из строя.

Выстрелы сбили её с орбиты, гигантские обломки теперь падали к планете, загораясь в атмосфере яркими метеорами. Собственно, теперь нам оставалось только зайти в проделанную брешь и пройтись по орбите артиллеристов, уничтожая их одного за другим.

Я запросил статус «Кроноса» после полученных попаданий, мне переслали телеметрию. Есть пробитие, разгерметизация, но в целом ничего такого, что не позволило бы линкору продолжать бой.

Вокруг мелькали вспомогательные кораблики и наспех переделанные для боя гражданские суда, иногда они устремлялись в самоубийственные атаки, но для того, чтобы с ними разобраться, хватало одних только башен ПКО. Их уничтожали на подлёте, словно москитов, летящих к электрической ловушке.

Почти у самых обломков батареи мы резко поменяли направление движения, используя гравитацию планеты для облегчения манёвра. Впереди нас ждали ещё три батареи, и их уничтожение это просто вопрос времени, но генерал Сэлми даже не пытался с нами связаться вновь. Возможно, стоит приложить ещё немного, так сказать, красноречия.

Вообще, будь у Альянса флот, хотя бы тот, что пытался остановить нас в Алкмаре, мы ни за что не пробились бы к планете, но адмирал Сандерленд решил не пускать нас к столице и встретить там, у газового гиганта. Фатальная ошибка с его стороны.

Мы пронеслись по орбите как неудержимый огненный смерч, одну за одной выбивая оставшиеся батареи, которые разлетались обломками и падали вниз метеорным дождём. Впору загадывать желание.

А затем разогнавшиеся и не сгоревшие в атмосфере обломки начали достигать поверхности, превращая всё это в орбитальную бомбардировку и расцветая огненными вспышками там, внизу.

Глава 26

Зрелище расцветающих красных вспышек на фоне зелёной поверхности пугало и завораживало одновременно. Падающие обломки взрывались в городах, на фермах, в заповедниках, принося с собой колоссальные разрушения, которые непременно запишут на мой счёт. Всё это повесят на меня.

— Дима, соедини меня с этими… Переговорщиками, — попросил я.

— Есть, господин адмирал… — голос связиста звучал настороженно, даже испуганно.

Если алики не дураки, они сидят в глубоком подземном бункере, которому всё равно на бомбардировку простыми метеорами, осколками и прочим космическим хламом. Если дураки… То и разговаривать с ними не о чем.