— Валите на корабль! — ответил я в комлинк. — Магнус, Жи, на корабль! Кори!
— Кори да! — нервным звенящим голосом ответила девушка.
— Как только они окажутся на борту, подведи корабль со стороны… Проклятье! Магнус покажет, с какой стороны! И врежьте по стене из главного калибра!
— Что⁈ — недоверчиво переспросила Пиявка. — Ты это серьёзно сейчас⁈
— Да я серьёзен, как сердечный приступ! Выполняйте!
— Делаем! — коротко резюмировала Кори и отключилась.
Раньше, когда человечество ещё было привязано к планетам, и боевые действия в основе своей велись в двух измерениях, очень часто использовали танки для того, чтобы выстрелами проделывать в стенах домов дыры, через которые очень удобно как заходить, так и выходить.
Человечество вышло в космос, вместо танков появились космические корабли, но принцип остался тот же — главные калибры даже среднего корвета вроде «Барракуды» отлично проделывали дыры в космических структурах, не защищённых никаким полем.
Настолько отлично, что и нас с Кайто тоже легко могло бы зацепить если не самим залпом, то вторичными обломками. Но выбора нет, назад мы уже не успеем.
Кстати, источник питания терминала я нашёл. Им оказался ещё один портативный реактор, почти такой же, как на бронескафах, только гражданского образца. Он стоял между стеной и терминалом и был подключён к нему таким же толстым проводом, каким подключались лучемёты. Только к счастью, небронированным.
Поэтому, как только Кайто завопил: «Эврика! Инфа у меня!», как только я повернулся и убедился, что он держит в руках один из накопителей, в комлинке раздались сразу два голоса:
— До взрыва около двадцати секунд, — это Жи.
— Я на позиции, готова стрелять! — это Кори.
Как только все эти факторы сложились воедино, я вскинул бластер и длинным лучом пережёг провод от реактора, а потом схватил его, откинул в другой конец отсека. А сам схватил Кайто за руку и толкнулся ногами от терминала, убираясь подальше от него.
И велел:
— Стреляй.
Как известно, в космосе звуки не распространяются, потому что нет подходящей для этого среды.
Но когда в нескольких метрах от тебя заряд плазмы из пушки двухсотого калибра прожигает дыру в стене, пролетает весь отсек насквозь и расплёскивается о противоположную стену, заливая все вокруг нестерпимым светом, кажется, что не только слепнешь, но и глохнешь тоже.
А когда через секунду по надутому скафандру начинают прилетать вторичные обломки, в том числе и горячие, вообще становится не по себе.
Я успел зажмуриться, чтобы мне не выжгло глаза яркой вспышкой, поэтому не понял, что именно прилетело в визор. Но прилетело очень сильно — так, что меня резко закрутило вокруг своей оси, а потом я расслышал тихое, очень неприятное шипение.
Спустя ещё мгновение система скафандра подтвердила мои догадки:
— Внимание. Нарушена структура скафандра. Проверьте герметичность.
— Кай! — не обращая внимания на бубнёж электронного ассистента крикнул я.
— Я нормально! — ответил тот. — Ну. Почти.
— А накопитель?
— Цел!
— Десять секунд до взрыва, — буднично заметил Жи.
— Тогда валим отсюда! — велел я, снова хватая Кайто за первую попавшуюся под руку конечность — за ногу, — и на полную врубая маневровые.
— Девять… — спокойно считал Жи, пока мы на всех парах летели к кораблю, оставляя за спиной станцию. — Восемь… Семь…
Кори уже развернула корабль бортом к нам и открыла внешний шлюз, в котором нас ждал Жи. Он уцепился ногами за обшивку и вытянул к нам руки, чтобы поймать и помочь забраться внутрь.
На счёт «четыре» его клешни сомкнулись на моем скафандре. На счёт «два» мы уже были внутри, а на «ноль» двери шлюза закрылись, надёжно отрезая нас от взрыва.
А на счёт «минус три» корабль слегка тряхнуло.
Кори к тому моменту уже вовсю наращивала тягу, стремясь убрать корабль как можно дальше от станции, поэтому тряхнуло не сильно… Да и, говоря честно, самому кораблю опасности почти не было — для него эти маленькие реакторы всё равно что разовый проход через систему с чрезмерно активной звездой, не более. Неприятно, конечно, но, если не делать это основой своих путешествий, — приемлемо.
Это же не «Навуходоносор» с его реактором, который не просто энергией обеспечивал всё судно, а ещё и в научных целях использовался.
В шлюз вернулась атмосфера, и электронный долдон в скафандре наконец замолчал.
— Кар… Помоги. — раздалось сбоку.
Я стянул шлем и посмотрел на Кайто, который в одной руке всё так же держал накопитель, а другой… А вот другая рука у него висела плетью, как будто он вообще её не контролировал.
— Ранен? — спросил я, кивая на руку.
— Кажется, сломана, — осторожно ответил азиат. — Пошевелить не могу. Помоги снять шлем.
Я ему, конечно, помог. А потом помог дойти до Пиявки, которая диагностировала перелом обеих лучевых костей и быстро наложила трёхдневный гипс, пообещав, что к концу этого срока кости будут лучше новых.
Не верить ей оснований не было.
Когда мы все собрались на мостике, первым, что я увидел, было обеспокоенное лицо Кори. Она даже из пилотского кресла вышла, и, когда мы с Кайто появились на виду, сразу же сделала шаг вперёд. Сделала — и остановилась, словно наткнулась на невидимую стену. Бросила короткий взгляд на капитана, сурово сжала губы, и ещё дважды шагнула вперёд, приближаясь вплотную. Закинула руки мне на шею и прижалась так, словно не видела целую вечность.
— Вы в порядке? — только и спросила она тихим голосом.
— Всё нормально, — улыбнулся я и погладил её по волосам. — Бывало и хуже. Впрочем, бывало и лучше.
Кори улыбнулась этой шутке, которая на самом деле была вовсе и не шуткой, и разжала объятия.
После этого первым делом я посмотрел на то, что осталось от станции. Она и раньше не отличалась красотой и функциональностью, а сразу четыре пусть и мелких, но всё же ядерных взрыва добили её окончательно. Теперь в этом облаке мелкого космического мусора уже невозможно было опознать ничего, а уж тем более — какой-то древний мифический «объект ноль восемь». И если раньше Администрация, по сути, юлила, вычёркивая его из реестра структур, то теперь у неё на это было полное моральное право. Теперь этой станции не существовало. Не только официально, но и фактически.
Правда кое-кого из нашего экипажа это не волновало. Кайто уже успел позабыть и о том, что мы только что чуть не превратились в ядерный кебаб, и о том, что у него рука, на минуточку, сломана, вообще обо всем забыл. Он снова погрузился в своё любимое дело, в то единственное, чем жил и дышал — в информацию. Он воткнул украденный накопитель прямо в свой технический пост и теперь стучал, стучал, стучал пальцами одной руки по клавиатуре, набирая сотни команд в минуту, как будто пытался поставить какой-то всегалактический рекорд.
Всем уже давно надоело наблюдать за скучным мусором, в который превратился «объект ноль восемь», все уже давно скрестили взгляды на Кайто, все уже давно только и делали, что ждали, когда же наконец он сообщит хорошие новости по поводу произошедшего. А он набирал, набирал, набирал какие-то команды, как будто собирался не вытащить информацию с накопителя, а наоборот — запихать её туда, да так, чтобы аж по швам трещало!
И вот наконец он закончил. Откинулся на спинку кресла, сцепил пальцы на затылке и очень задумчиво на нас посмотрел.
— По ходу, я знаю, что он сейчас скажет, — вздохнул Магнус. — «Есть две новости. И я не говорил, что среди них есть хорошие».
— Как ты догадался? — буквально спал с лица Кайто. — Это что, так очевидно?
— Кай, к делу! — прервал я его. — Ты нашёл информацию?
— Да, нашёл, — Кайто кивнул. — Но это как бы и не новость, ведь я знал, что она там. Скорее новостью является то, что я со всей этой информацией бегло ознакомился…
— И? — я вопросительно поднял брови.
— И… — Кайто задумчиво посмотрел на меня. — Как бы вам сказать… Мы ошибались.
— Насчёт чего? — не понял капитан.
