Когда мы вернемся (СИ) - Батыршин Борис

Помещение мостика наполнилось пронзительным звоном — сработал тревожный зуммер в кабине «Скиф-Гимеля». На мониторе, транслирующей картинку из кокпита бота Данила видел, как напряглась спина пилота, как побелели костяшки его пальцев — Кудинов, как и многие пилоты десантных ботов, предпочитали снимать неуклюжие перчатки гермокостюма. На панорамном экране фронтового обзора висел «звёздный обруч», и в самом его центре зарождался, рос, распухал лиловый клубок — зародыш будущего тахионного зеркала. Вот он сплющился, побледнел и расплылся в блин, затягивая «обруч» до краёв. По образовавшейся плоскости побежали волны концентрической ряби, заставляя колебаться точки самых ярких звёзд, просвечивающих сквозь серебристо-лиловую плёнку.

— «Тахионная струна», ведущая к Океану набирает силу! — голос Юльки дрожал от возбуждения. Она замерла перед экраном, на который сплошным потоком шли показания с датчиков, прощупывающих подпространство. — Она качает энергию из подпространства, и скоро сможет пропускать довольно крупные объекты, например человека в скафандре. Но главное — образовалась ещё одна «червоточина», гораздо более мощная. Она ведёт… — женщина на миг замолкла, — … нет, пока определить не получается, но точно далеко за пределы системы TOI 1452. И соседних звёзд! Компьютер оценивает её протяжённость минимально в шесть тысяч парсеков, около двадцати тысяч световых лет- и это только предварительная оценка!

Она щёлкнула клавишей, и на большом экране возникло изображение ожившего «обруча». Рябь в его плоскости уже успокоилась, и Спустя несколько секунд рябь успокоилась, и теперь перед зрителями висело тахионное зеркало во всей своей красе, едва заметно пульсируюя от переполняющей его энергии.

— И куда она ведёт? — осведомился Данила. Вопрос был риторическим, в подпространстве само понятие «направления» лишено привычного смысла — и, тем не менее, ответ последовал.

— Пока не могу определить точно. Могу лишь сказать, чтодалеко за пределы системы TOI 1452 и даже рукава Ориона.

Данила кивнул. В рукаве Ориона располагалась и система двойного красного карлика, где они сейчас находились, и Солнечная система. Выходит, возникшая на их глазах «червоточина» имеет поистине галактические масштабы?

Компьютер пискнул, по экрану потекли новые столбики цифр.

— Есть очень приблизительный пеленг — за пределы диска Млечного Пути, в ту часть галактического гало, где расположено созвездие Геркулеса! — Юлька щёлкнула пальцами в воздухе. — И почему я нисколечко не удивлена?

Громко зажужжал зуммер дальней связи. «Надо поставить сигнал помелодичнее, — подумал с неудовольствием Данила, — уж сколько раз собирался попросить техников, но каждый раз забывал, а оно всё дребезжит, как пустая консервная банка…»

— «Скиф-Далет» вызывает «Ермак»!

Говорил дежурный диспетчер «верхней» станции, через антенны которой сигнал транслировался на буксир — собственная бортовая рация десантного бота не добивала на такие расстояния.

— «Скиф-Далет» вызывает «Ермак»! — повторил диспетчер. — Лидия Андреевна, Штарёва на связи!

VIII

— Есть сигнал! — крикнул Вадим. — Мощность стабильная, похоже, он никуда не проваливается, остаётся на той же высоте… глубине… не знаю, как это назвать. Упал и лежит где-то там, под этими зеркалами!

Зелёный квадратик на пульте пульсировал в такт раздавшимся в наушниках «бип-бип-бип» — это сброшенный только что радиомаяк исправно посылал радиоволны в окружающий эфир. Но Влада смотрела не на пульт, а на угольно-чёрное пятно, расплывающееся по зеркальному «склону» пирамиды. За неимением подходящих ориентиров невозможно было определить размер пятна на глаз — но оно росло из центра лиловой ряби, словно устье шахты, ведущей… куда?

— Турбуленция усиливается! — пальцы Вадима судорожно сжимали штурвал. — Решение, скорее!

Воздушные потоки, обтекающие громадное сооружение, мотали бот из стороны в сторону, и пилот лишь каким-то чудом ухитрялся удерживать его на месте, напротив растущего чёрного провала. Влада потянулась к клавише дальней связи.

— «Ермак», это «Скиф». Юлька, мы её нашли! Слышишь? Это она, Хрустальная Пирамида! Леднёв был прав, прав во всём!

— Спокойно, Штарёва! — ответ прозвучал нарочито сухо, но лёгкая дрожь в голосе с головой выдавала эмоции собеседницы. — Картинка у нас есть, всё видим. Сейчас — отойдите метров на двести назад и попробуйте просветить эту дырку радаром. И ни в коем случае — слышите, ни в коем случае! — не приближайтесь к ней больше ни на метр! Ни на…

Мя-а-ау! — раздалось за спинками ложементов. Влада резко обернулась, стукнувшись забралом шлема о подвешенный на гибкой штанге бинокуляр.

— Шуша, поганец такой, ты откуда взялся?..

В другое время кот, прекрасно разбиравшийся в интонациях людей, одарил бы её холодным взглядом жёлтых глаз — мол, фильтруй базар, двуногая, ты кого поганцем назвала? — но сейчас ему явно было не до оскорблений. Обычно, увидев что-то пугающее или хотя бы непонятное, Шуша, как и любой представитель кошачьего племени, торопился спрятаться в укромном местечке — но ничего подобного хвостатый космонавт делать не собирался. Он не отрываясь, смотрел на чёрную кляксу за лобовым стеклом бота, хвост нервно дёргался из стороны в сторону, шерсть на загривке поднялась дыбом. Казалось ещё мгновение — и он кинется на прозрачную преграду, выпустив когти — дотянуться до неведомого, рвать, терзать! Влада подумала, что нечто похожее творилось с котом совсем недавно, во время прыжка кОкеану… или это ей только сейчас кажется?

— Вот куда он делся из ангара… — заметил Вадим. С турбуленцией он кое-как справился ии теперь 'Скиф-Далет неподвижно висел в полусотне метров от зеркальной глади, по которой разбегались затухающие круги. — Я думал — шмыгнул в коридор вслед за тобой, а он, оказывается, забрался в кокпит…

— Штарёва, Карпухин, вы меня слышите? — надрывался динамик. — Немедленно назад! Отойти на триста… нет, на пятьсот метров и ждать результатов сканирования!

Влада, не глядя, хлопнула ладонью в перчатке по приборной панели. Рация умолкла. Шуша шипел, разевая розовую пасть с белыми иголочками зубов. Дыра, тем временем, перестала расти, теперь её края слегка пульсировали, словно кромки купола колышущейся в морских волнах медузы. Если, конечно, бывают медузы такого вот угольно-чёрного цвета. Влада с явственным усилием оторвала от неё глаза и повернулась к Вадиму. По лбу у неё стекали капли пота, стиснутые губы побелели.

— А тебе не кажется тебе… — голос её звучал глухо. — Тебе не кажется, что это сильно смахивает на приглашение войти?

И ткнула пальцем в чёрную медузу, растёкшуюся по зеркальной глади.

Ни Влада, ни её спутник, не смогли бы внятно объяснить, как они оказались здесь. Помнили только, как Влада скомандовала «Вперёд!» и Вадим, даже не подумавший возражать, тронул ручку управления, направляя нос «Скиф-Далета» точно в центр угольной кляксы — теперь, впрочем, было видно, что никакая это не клякса, а тоннель, составленный из убегающих с перспективу контуров самого себя, чёрных на чёрном, причём чем дальше в глубину — тем эта чернота становилась беспросветнее. Бот едва успел стронуться с места — и вот он уже стоит на зеркальном полу посреди этого зеркального безумия, причём Вадим голову дал бы на отсечение, что не прикасался к рычажкам выпуска шасси…