Потому что нас много - Тейлор Деннис

На моей памяти Баттеруорт впервые терял дар речи. Я уже видел, как он пытается не взорваться, я видел, как он взрывается, я слышал, как он взрывается. Но сейчас было что-то новенькое.

Баттеруорт, раскрыв рот, смотрел в окно видео­связи. Наконец он взял себя в руки и выдавил:

— Вы хотите меня реплицировать?

— Ну, рано или поздно — да, но не на этой неделе. Процесс нельзя провести с живым человеком — по крайней мере, если вы хотите, чтобы в итоге он остался жив. Но я уже создаю технику для… э-э… для подобных ситуаций, и мне показалось, что вы могли бы значительно увеличить наш военный потенциал.

Баттеруорт опустил взгляд, а затем улыбнулся.

— Ладно. Почему бы и нет?

Ну вот, это оказалось гораздо легче, чем я предполагал.

— М-м… хорошо. Я пришлю вам файл с кое-какой информацией. Вам придется обновить завещание.

Баттеруорт кивнул и разорвал связь.

71 Чарли

 Боб. Июнь 2213 г. Дельта Эридана

Чарли, выключенный, висел на стойке и выглядел бескостным. Андроид-дельтанец смотрелся крайне убедительно — я потратил много сил на то, чтобы и окраска, и текстура меха стали такими, как мне нужно. Я не хотел, чтобы Чарли был похож на злую гориллу или волка-оборотня из кинофильмов двадцатого века. Он должен был выглядеть достоверно.

Я вдруг понял, что тяну время. Андроид уже прошел всевозможные тесты, и теперь пора действовать.

Вздохнув, я приказал грузовому беспилотнику открыть дверь ангара и тем временем активировал Чарли.

Я повернул голову и выглянул из грузового отсека. Мои глаза не сразу привыкли к яркому дневному свету. Я развернулся, освобождаясь от опорной рамы, и, пошатываясь, пошел к дверям. У дверей я встал и посмотрел на лес. Я, конечно, много раз видел его через камеры беспилотников, но сейчас все было по-другому — сейчас я ощущал его всем нутром. Я был здесь — и у меня не хватало слов, чтобы это описать. Возможно, все дело было в таких простых мелочах, как ощущение ветра, который ерошит мой мех, или запах сырой лестной подстилки. Меня переполняла радость, и поэтому я потратил целую секунду на то, чтобы ухмыльнуться: автономный интерфейс перевел это выражение чувств в признаки, характерные для дельтанцев — раздвинутые в сторону уши и широко раскрытые глаза.

Выйдя на поверхность Эдема, я посмотрел на землю и ощутил слегка склизкую поверхность. Разлагающиеся кусочки листьев протиснулись между моими когтистыми пальцами. Солнечные лучи пробивались сквозь густую листву. Приложив усилие, я заставил себя вернуться к работе. Я включил дисплей и открыл карту местности, на которой отображались мои координаты, а также местоположение Архимеда. Я повернулся в его сторону и зашагал. * * *

Архимед, за плечом которого висел беспилотник-наблюдатель, как ни в чем не бывало обрабатывал кусок кремня и ждал. Похоже, что меня эта встреча пугала гораздо сильнее, чем его. А может, работа помогала ему приспосабливаться к изменяющейся обстановке.

Ну, не важно. Представление начинается. Я пошел к нему и, оказавшись на расстоянии, на котором можно переговариваться, произнес его имя. Архимед поднял взгляд, и его глаза расширились.

— Боубэ? — пропищал он, вскочив на ноги.

Ухмыльнувшись, я подошел поближе и открыл рот, чтобы ответить, как вдруг Архимед отстранился и воскликнул:

— Уф! Ой!

— Проблема?

— Прости, боубэ, но от тебя пахнет. Это похоже на запах беспилотника, особенно нового, и немного на остывший пепел. Ты никого не обманешь.

— А, черт. — Я раздраженно закатил глаза. — Про запах я не подумал, а ведь дельтанцы полагаются на обоняние больше, чем люди. Все настолько плохо?

— Если я с наветренной стороны, то нет, — ухмыльнулся Архимед.

— Ясно. Ладно, я над этим поработаю. А остальное? Вид у меня нормальный?

Архимед наклонил голову в одну сторону, затем в другую.

— У тебя какие-то дерганые движения — как у малыша, который учится ходить. Но, может, это исчезнет. Более странно то, что у тебя мех с обоих боков окрашен одинаково. Такого рисунка ни у кого нет. Это бросается в глаза.

Ну конечно. Я сделал Чарли абсолютно симметричным, и это придется исправлять. И запах тоже. Я должен пахнуть как дельтанец — и, что более важно, как индивид. Я глубоко вдохнул запах Архимеда, запоминая его, и ощутил стойкий аромат, который наверняка принадлежал Диане. Слава вселенной, он не был непреодолимым. Это просто химия.

— Понятно. Архимед, сейчас я пойду все исправлять. Я вижу, что ты пытаешься меня не нюхать, — усмехнулся я. — В прошлой жизни я пару раз сталкивался с людьми, которым стоило бы помыться, так что я тебя понимаю.

Мои слова, похоже, немного сбили Архимеда с толку, но он все равно кивнул. Я помахал ему рукой на прощание и пошел обратно к грузовому беспилотнику.

 * * *

Андроид Чарли, дубль 2. Я подошел к Архимеду и развел руки в стороны, словно говоря: «Ну что?»

Он с силой втянул в себя воздух, наклонил голову набок, затем кивнул.

— И ходишь ты тоже лучше. Похоже, тебе просто нужно больше упражняться, как и детям. И окраска меха теперь нормальная. Она очень простая, но я знаю дельтанцев с таким мехом. Ты будешь заурядным дельтанцем, — ухмыльнулся он.

Я рассмеялся.

— Вот и хорошо, я ведь совсем не хочу привлекать к себе внимание. Ну что, меня остановят, если я войду в Камелот?

— Нет, не думаю. — Архимед махнул в сторону деревни, и мы зашагали к ней. Я безмолвно приказал беспилотнику вернуться в режим ожидания.

— Камелот уже такой большой, — продолжил он, — и Карлеон тоже растет. Да, отношения между нами напряженные, но многие до сих пор ходят оттуда сюда и обратно. Правил-то на этот счет нет. — Он искоса взглянул на меня и понимающе ухмыльнулся.

Я беззвучно изобразил бурный хохот.

За несколько десятков лет мы с Архимедом успели поговорить на самые разные темы, и, кажется, теперь он понял: я — не сверхъестественное существо, а просто знаю больше, чем он. В обществе, где происходило так мало изменений, было легко думать о Незыблемых Правилах, о каком-то естественном порядке вещей. Но Архимед за свою жизнь получил достаточно новых сведений и поэтому понимал — когда переходишь от незнания к знанию, твоя жизнь меняется.

Он перестал испытывать трепет передо мной, но благодаря этому между нами сложились более прочные дружеские отношения. Многое из того, что люди считали само собой разумеющимся, Архимеду казалось уморительным — например, мысль о том, что все должны подчиняться правилам. Дельтанцы никогда бы не смирились с попытками их муштровать.

Я обнаружил, что все больше и больше перехожу на его сторону в этом вопросе.

Вскоре мы прибыли в Камелот. Приложив немалые усилия, я заставил себя не думать о скетче из «Монти Пайтона».

Пока мы шли по мосту, я смотрел вперед, на саму деревню. Она казалась морем из дельтанцев; они сидели у больших костров в центре поселения и личных кострищ поменьше. Я понял, что имел в виду Архимед: никто не мог бы уследить за таким количеством жителей. Камелот уже перестал быть деревней — небольшим поселением, где все друг друга знают — и можно было бы сказать, что в нем сложилась нездоровая обстановка. Ситуация в Карлеоне была ненамного лучше. Может, дельтанцы более терпимы к тесноте, чем люди, или из-за угроз со стороны гориллоидов и гиппогрифов они инстинктивно не хотят разделяться на группы? Я решил, что поговорю об этом с Архимедом, как только выпадет свободная минутка.

Мы направились к хексги Архимеда, и там я увидел Диану, Бастера, Белинду и нескольких детей. Братья и сестры Бастера уже обзавелись своими кострами, но Бастер остался с отцом. Я был этому рад.

Итак, Диана. Я занервничал. Если честно, я выглядел просто как обычный дельтанец, и она никак не могла связать меня с боубэ, но мне все равно было неуютно.

Мы сели у костра, и Архимед представил меня взрослым, назвав распространенным у дельтанцев именем, которое программа — в соответствии с моей инструкцией — перевела как «Роберт».