Пробуждение Хаоса. Том 1 (СИ) - Янтарный Дмитрий

— Не перегибай палку, Анейраш, — в голосе Хрипунца снова зазвучала угроза, — вы можете обвинять меня в чём угодно: ложь, подкуп, интриги, манипуляции, утаивание — но даже вы не можете говорить, чтобы я хоть когда-то поднимал руку на своих братьев. Даже вас я считаю всего лишь искренне заблуждающимися глупцами. Поверьте: если бы я считал вас своими кровными врагами — вас бы давно уже не было в живых.

— Ну да, если не считать тех несчастных, которых ты прикончил в ярости, когда с твоих земель свалила куча стревлогов после победы Анейраша, — едко заявил Ансильяш.

— Да, к сожалению, даже мне порой приходилось ошибаться, — печально кивнул Хрипунец, — но я бы не стал так уж сильно вменять мне это в вину. В конце концов, — он перевёл взгляд на Эргенаша, — я здесь не единственный, кому доводилось терять голову от гнева.

— Хватит! Довольно! Этот фарс пора заканчивать, — возмущённо заявил Анейраш, — мы не можем быть союзниками — и мы ими никогда не будем! Это просто невозможно!

— Но почему? — бесстрастно спросил Сареф, — когда ты сказал, что Эргенаш и Ансильяш должны помириться — все были вынуждены просто согласиться с твоим решением. А теперь, когда ситуация требует наличия… хм… необычных союзников, и этот союзник буквально упал вам на голову — ты не хочешь иметь с ним дела, потому что это, видите ли, личное! Что же ты тогда за глава?

Судя по тому, каким бешенством вспыхнули глаза Анейраша, он бы очень хотел зарядить за эти слова ему кулаком в нос. Но он себе этого, конечно же, не позволил. Отдышавшись несколько секунд, молодой глава заявил:

— Нам нужно посоветоваться! Эргенаш, Кагиараш, Брайсаш… — чуть запнувшись, он посмотрел на Ансильяша и кивнул, — и Ансильяш! Ступайте со мной!

Старшие стревлоги удалились в палатку, которую слуги предусмотрительно разбили по первому слову Анейраша. Оставалось только ждать. Сареф хмуро смотрел в землю. Ему упорно казалось, что он подвинулся умом, когда принялся выгораживать Хрипунца. Но стоило оставаться реалистом. Он побывал на землях клана Ондеро — и видел, как промывают мозги простому населению. Причём, по словам Гидеона — это самая лёгкая версия пропаганды. Если же представить, что сейчас творится в кланах Кайто и Ювенаро — наивно ожидать, что это не выльется в очередную гадость в самое ближайшее время.

Хрипунец при этом деловито вёл себя так, будто его уже оправдали. Он то и дело окликал своих знакомых в толпе и вежливо расспрашивал их, как они сюда добрались. Окликаемые стревлоги, несмотря на всю любезность Хрипунца, поспешно скрывались в толпе.

Наконец, спустя 15 минут Старшие стревлоги покинули палатку для переговоров и вернулись на своё место.

— Хрипунец… Брат Хрипунец, — Анейраш произнёс эти слова с таким видом, будто у него разом заныли все зубы, — по всем законам ты должен быть приговорён к смертной казни. Однако, принимая во внимание различные мнения и текущую ситуацию, я сообщаю, что у тебя есть выбор: вместо смерти — пожизненные общественные работы, включая консультации по обеспечению безопасности и личное реагирование в тех случаях, когда сложность дела будет требовать… хм… твоей личной квалификации.

— Ну, пожизненное — это вы, конечно, хватили, — заметил Хрипунец, — откуда вам знать, может, я ещё всех вас переживу. Давай так: я обязуюсь служить тебе, маленький брат, пока ты остаёшься на посту главы клана. А с твоим преемником мы уже будем договариваться отдельно. Ведь, как знать, возможно, к тому моменту в моих услугах уже не будет надобности.

— Да будет так, — кивнул Анейраш, — ты принимаешь предложение?

— Разумеется, — энергично закивал Хрипунец, — умирать очень скучно и очень неприятно, и, признаться, я предпочёл бы этого избежать. Потому что здесь явно предстоит немало интересной работы.

— Что ж. Принимаю твою службу. Клянусь Системой, — Анейраш не двигался, но перед ним вспыхнул белый огонёк.

— Обязуюсь тебе своей службой. Пар Пари Рефертур, — кивнул Хрипунец, напротив морды которого вспыхнул зелёный огонёк. Огоньки встретились и, вспыхнув яркой салатовой вспышкой, исчезли.

— Ну, вот. Готово, — довольно сказал Хрипунец, — теперь, может быть, вы меня освободите? Я, конечно, мог бы и сам сбросить эти оковы, и это было бы очень эффектно и символично — но, полагаю, мы сейчас не в том положении, чтобы ради понтов портить имущество, не так ли?

Эргенаш и Брайсаш подошли к Хрипунцу и отстегнули все замки, после чего тот, наконец, довольно выпрямился. Сареф, взглянув на него, признался себе в том, что он уже и позабыл, насколько Хрипунец высокий. Он был выше всякого присутствующего, минимум, на полголовы. Остальные стревлоги настороженно на него смотрели.

— Ну и, — осторожно спросил Анейраш, словно сам до конца не верил в то, что делает, — и что дальше?

— Меня несколько недель держали в этой вонючей кукле, — пожаловался Хрипунец, — я голоден, как стая волков. Надеюсь, что тех, кому назначены общественные работы, здесь положено кормить?

Кагиараш после этих слов прорычал нечто нечленораздельное и, рубанув кулаком воздух, направился прочь. Ансильяш, покачав головой, тоже удалился восвояси.

— Пойдём, — Брайсаш, сохранивший самообладание лучше прочих, положил Хрипунцу руку на плечо, — сейчас что-нибудь придумаем.

— Вот это другое дело, — довольно кивнул Хрипунец, после чего, глянув в толпу, сказал, — вот видите, Агреуш, Деянуш, Вейруш — теперь мы на одной стороне. И то, что про меня рассказывали, будто я собираюсь спустить с вас шкуры — вы этому не верьте. Ну, то есть, раньше собирался, но теперь точно не собираюсь…

Реакция на это была соответствующая: всех стревлогов-зевак, которые ещё околачивались рядом в надежде хоть на какое-то развлечение, как ветром сдуло. Но, судя по тому, как довольно захихикал Хрипунец, хлопая себя по животу, именно этого он и добивался. Сареф же, повернувшись, побрёл прочь. Он был уверен, что после такого сегодня ему ни один стревлог не откроет дверей.

— Пойдём со мной, — шепнул ему Йохалле, — я знаю одно отличное место, где можно посидеть в тишине и покое. А они… пусть свыкнутся с этим. Уверен, уже завтра они посмотрят на это иначе.

И Сареф с благодарностью зашагал за тёмным эльфом. Йохалле отлично чувствовал, что ему сейчас нужно. И он был за это невероятно ему благодарен…

Выбранное место оказалось обрывом, под которым текла река. Это было приятно, шум бегущей воды всегда успокаивал Сарефа. Рядом с обрывом был большой камень, о который можно опереться и сесть, глядя в тёмную пустоту, на дне которой с шумом и брызгами бежала вода.

— Мы тут, если что, неподалеку шалаш соорудили, — сказал Йохалле Сарефу, — в смысле, мы с Ангреашем. Стревлоги, конечно, парни что надо, но сейчас они все такие нервные… иногда хочется побыть в тишине и покое. Ну и да… я кое-что захватил нам с барского стола.

С барского стола Йохалле захватил бутылку вина и два блюда, одно с хлебом, другое — с вяленым мясом. Несколько минут они наслаждались этой нехитрой снедью, после чего Йохалле сказал:

— Сареф, слушай… а расскажи подробнее, как вы хату Красного Папочки штурмовали. А то ты как-то всё так быстро рассказал. А хотелось бы посмаковать подробности… особенно тот момент, где вы его по земле мордой возили.

Сареф, который совершенно никуда не спешил, охотно принялся рассказывать. И как они проникли в его поместье, и как прервали ритуал, и как Папочке за всё устроенное им безобразие пришлось расплачиваться. Не упустил и штурм подводной тюрьмы, из которой он вместо двух пленников вытащил аж сразу трёх. Ну а потом и морское сражение удостоилось отдельного разговора.

— То есть, правильно ли я понимаю, — хмыкнул Йохалле, который слушал этот рассказ, затаив дыхание, — что сначала вы прервали этот ритуал, для которого Папочка, наверное, раза три свою душу заложил. Потом твой Хим потоптал ему башку. Потом его этой же башкой в землю приложили. Потом связали и засунули в магическую клетку, как бешеную скотину. Вы ко всем чертям взломали его секретную тюрьму. А когда он всё-таки настиг вас на море — вы и там дали ему просраться, расхреначив его лучший корабль? Бедолага. Он себе, небось, после этого все волосы на жопе выдрал. Ну, ничего, ему этот урок будет полезен…