Бескрайний архипелаг. Книга I (СИ) - Сластин Артем

Навык «Акробатика» повышен до 9 уровня.

Навык «Холодное оружие» повышен до 11 уровня.

Получен уровень 14. Доступно 5 свободных очков характеристик.

Погасил инерцию падения отточенным перекатом, вздымая пыль и хитиновое крошево. Гигантский молот выскользнул из вспотевших пальцев, но я быстро его вернул в руки. С удивлением отметил странность: оружие размером с человека казалось лёгким, как перышко.

Жиррук, этот подлый кукловод, начал плести новое заклинание. Воздух вокруг него засветился нездоровыми зеленоватыми оттенками, а его жвала завибрировали, издавая низкий гул. На моих глазах отрубленная лапа жварха взмыла в воздух и, словно примагниченная, приросла обратно. Чудовище задрожало, приходя в себя.

Но тут случилось нечто неожиданное. Свист рассёк воздух, и гарпун, блеснув сталью, впился точно в фасеточный глаз Жиррука. Звук был подобен треску льда на весеннем озере. Жужжерианец замер на мгновение, а затем рухнул с крыши дома, вызвав панический визг укрывшихся там женщин.

«И какого хрена они все повыскакивали наружу?» — мелькнула возмущённая мысль, но тут же пришло понимание. Жвархи могли обрушить здание одним ударом, превратив убежище в сестринскую могилу. Страх гнал людей прочь от ненадёжных стен.

Резко развернул голову и встретился взглядом с Густаво. Олигарх поправил несуществующую кепку за козырёк, словно заправский ковбой, бросил мне улыбку, выхватил мачете из ножен и рванул в гущу боя.

Мои надежды на то, что смерть хозяина развоплотит всех питомцев, разбились о суровые реалии. Но что-то всё же изменилось. Средний боевой жварх, ещё минуту назад бывший воплощением ярости, теперь выглядел растерянным. Он медленно пятился, поворачивая голову из стороны в сторону, как потерявшийся пёс. Его движения стали неуверенными.

Сжав рукоять молота до побелевших костяшек, я ринулся в атаку первым. Такеши и Янис мгновенно поддержали мой манёвр, словно мы репетировали это движение сотни раз.

Совместная атака была точной и безжалостной, точно у хищников, добивающих добычу. Молот, нодачи и парные кинжалы двигались в идеальной синхронности. Один за другим конечности монстра отделялись от туши, разбрызгивая сгустки чернильной жижи. Сейчас беспомощное тело жварха напоминало опрокинутую черепаху — жалкое зрелище для некогда грозной твари. Жвала чудовища клацали вхолостую.

Занёс молот над его головой, а затем начал методично, словно кузнец у наковальни, вбивать череп твари в землю.

БАМ! БАМ! БАМ!

Каждый удар отдавался вибрацией в руках, пока, наконец, жварх не затих навсегда.

Перевел дыхание и огляделся. Мой взгляд моментально выхватил главного злодея кровавой драмы — Жаккара Журракса. Этот монстр, уже девятнадцатого уровня, в одиночку теснил троих наших бойцов. Его заострённые лапки мелькали в воздухе со скоростью двадцать пятого кадра.

Мутуа, вооруженный ржавым щитом и шахтерской киркой, отчаянно прикрывал Ганса и Диловара. Его щит пел от ударов, высекая искры при каждом столкновении. Пространство наполнялось звоном и запахом раскаленного металла.

И тут наш кузнец совершил роковую ошибку. Ганс, видя секундную заминку противника, рискнул атаковать с фланга и покинул защиту Мутуа. Жаккар только этого и ждал. Его хитиновые отростки внезапно удлинились, превратившись в био-копья. Движения были настолько быстрыми, что напоминали работу адской швейной машинки. Десятки ударов пронзили живот Ганса за долю секунды.

Кузнец рухнул на колени, его руки бессильно повисли вдоль тела. Кровь окропила землю в темно-багровый цвет. Жаккар издал победоносное жужжание. Звук был подобен злорадному смеху самой смерти.

— ЖАККАР! — яростно крикнул я, набирая скорость.

Главарь мгновенно сосредоточился на звуке, а после бегло осмотрел поле боя. Люди добивали остатки жужжерианцев. В этот момент хитрый жук попросту дал стрекача. Надкрылья распахнулись, и он улетел в сторону западных ворот. Я пустился в погоню.

Пробегая мимо падающего Ганса, рука автоматически нырнула в рюкзак, нащупывая шершавую поверхность астэрии. Схватил кузнеца за подбородок, разжал стиснутые зубы и двумя пальцами протолкнул исцеляющий фрукт в горло.

— Держись, старина, — прошептал я, уже срываясь в бег.

— ЖАККАР! ЖУЧАРА! ВЕРНИСЬ И УМРИ КАК ВОИН! — мой рев эхом разнесся по полю битвы.

Ноги, такие легкие, как пух, несли вперед с невероятной скоростью. Расстояние между мной и главарем жуков неумолимо сокращалось. Когда тварь оттолкнулась от земли, уже будучи за пределами лагеря, я был достаточно близко.

Крепко сжимаемый молот пустился в танец. Размах, вращение корпуса на 360 градусов, бросок — и оружие, крутясь, подобно лопастям мельницы, устремилось к цели.

ХРУСТЬ!

Звук ломающихся крыльев казался сладкой мелодией. Жаккар рухнул на землю, как подбитый вертолёт.

Несколько прыжков — и моя рука уже сжимает хитиновую шею. Фасеточные глаза твари блестели, отражая свет небесной спирали.

— Пощ-щады, человек! — его голос дрожал от страха.

— Умри достойно, насекомое! — процедил я сквозь зубы, усиливая хватку.

Подлый жук попросту ослабил мою бдительность. Его био-копье, молниеносное, как удар змеи, вонзилось мне в шею. Хватка инстинктивно ослабла, а враг разразился злорадным жужжанием, похожим на смех гиены.

И тут произошло нечто невероятное. Моя кровь, словно обретшая собственный разум, среагировала быстрее мысли. Из раны выскользнуло алое щупальце, гибкое, как хлыст, и твердое, как сталь. Одним молниеносным рывком оно переломило конечность Жаккара.

Кровавый хлыст взметнулся снова, нанося сокрушительный удар по голове врага. Сила была такова, что хитиновый череп взорвался, как переспевший арбуз. Фасеточные глаза лопнули, разбрызгивая мерзкую жидкость.

Навык «Кровавый демон» повышен до 15 уровня.

В воздухе повис тошнотворный запах внутренностей насекомого, смешанный с металлическим ароматом крови. Справедливость свершилась.

Срок действия особого эффекта «Кольца берсеркера» истёк.

От адской боли сознание выключилось, а тело моё свалилось на поверженного врага.

Глаза раскрылись. Сквозь щербатое окно без стёкол в лицо били живительные лучи Солариса. Я сморщился и инстинктивно принял сидячее положение.

— Макс! Ты очнулся! — послышался радостный голос Фелиции.

Одно мгновение — и я оказался в крепких объятиях. Её грудь прижалась к моему лицу. Девушка склонилась, вдохнув запах моих волос.

Какое… приятное… пробуждение.

— Ты очнулся! Как сам?

Звонкий голос звучал, как пение райских птиц. Она выпустила меня из объятий и уселась на табуретке возле кровати. Носик Фелиции испачкался в моей запёкшейся крови.

— Нормально, вроде, — сонное состояние улетучилось, когда в сознании промелькнули жуткие картинки побоища. — Много погибших? Как Ганс?

Улыбка Фелиции сменилась на грусть. Она провела рукой по лицу, тяжело выдохнула и ответила:

— Ганс в порядке. Но… Лайма… Лайма погибла. Шесть человек ранены, кто-то сильно, а кто-то лишь поцарапался.

Я облегчённо выдохнул. Как бы это цинично ни звучало, но мы отделались минимальными потерями.

— Как себя чувствуешь? Идти сможешь? Пойдём… накормлю?

Встал, размялся, сморщился от головной боли.

— Жить буду. Голоден, как солдат, недели три жующий лишь надежду.

Очаровательная Фелиция устремилась к выходу из домика и поманила меня за собой. Соларис был в закате и нещадно жёг, значит, всё утро я провалялся в постели. Когда уселся на бревне возле костра, она пообещала скоро вернуться с едой.

— О-о-о, Макс! — воскликнул Луи Дюваль, отвлекаясь от беседы с Давидом у сундука. Он устремился ко мне. — Вас, мой друг, следовало бы приковывать золотыми цепями, дабы удержать от столь пылких устремлений!

— Да ладно, скажете тоже, — отмахнулся я. — Просто делал то, что умею лучше всего.

Внезапно соплеменники побросали свои занятия и потянулись к костру. Они хлопали меня по спине и плечам, выражая переживания о моём состоянии и радость.