Тайна из тайн - Браун Дэн

Трое сидели в роскошном офисе в тишине. "Не говоря уже о том, — добавил посол, — что практически в любом другом сценарии Саша останется без защиты — и вполне вероятно, будет задержана и осуждена за измену, терроризм и убийство."

Кэтрин медленно повернулась к Лэнгдону, ее взгляд все еще был нерешительным, но усталый кивок донес ясное сообщение.Я последую твоему решению в этом.

Лэнгдон представил Сашу в заточении внизу, и его сердце сжалось. Несмотря на глубокие опасения насчет плана посла, Лэнгдон не видел лучшего варианта. Как ни

тяжело было признать, но самое безопасное место на земле для Саши Весны, вероятно, находилось в Лэнгли, Вирджиния. Для Лэнгдона это казалось парадоксальным — что угнетатели Саши теперь станут ее защитниками… но это было как-то… неизбежно.

Возможно, даже гениально.

Факт того, что Саша появилась у посольства, заставил Лэнгдона задуматься, не мог ли ее таинственный страж-голем уже все это продумать. Он предоставил Нагель рычаги влияния, необходимые для получения перевеса… а затем просто обратился с просьбой.

Пожалуйста, помогите Саше.

Теперь, когда Лэнгдон обдумывал все, что только что предложил посол, в его уме звучал один оставшийся без ответа вопрос.

Quis custodiet ipsoscustodes?

Хотя посол Нагель никогда не изучала латынь, она узнала вопрос, только что заданный Лэнгдоном. Это был повсеместный боевой клич антиправительственных разоблачителей везде и всюду.

Кто будет охранять стражей?

Это был справедливый вопрос, и он задавался все чаще. В данном случае ЦРУ будет охранять Сашу… но кто будет следить за ЦРУ? Даже если Нагель пригрозила опубликовать видео в случае нарушения протоколов, у нее не было надежного способа узнать, соблюдаются ли протоколы, если у нее не было доверенного источника прямотам… в самом центре событий.

Кто будет охранять стражей?

Нагель осознала, что уже знает ответ, и когда она произнесла его вслух, в ее голосе прозвучала решительность, которой не было уже много лет.

"Я согласна", — сказала она, поднимая глаза на Лэнгдона.

Произнося эту клятву, Нагель ощутила внезапный прилив эмоций и поняла, что забота о Саше Весне может стать тем самым искуплением, в котором так нуждалась её израненная душа... Постепенным искуплением за её равнодушие и страх, за её роль во всех событиях, произошедших в Праге.

Я никогда не смогу искупить свою вину перед Майклом Харрисом... но я могу попытаться.

ГЛАВА 134

Лэнгдон в одиночестве спускался по мраморной лестнице возле кабинета посла, проводя рукой по железным перилам. Он чувствовал неуверенность в том, что его ждет — не только в ближайшие минуты, но и в грядущие месяцы.

Нагель будет присматривать за присматривающими? — подумал он, вспоминая их недавний разговор в ее кабинете. Она намеревалась лично контролировать "Порог", став своеобразным генеральным инспектором или даже руководителем следующего этапа проекта. Она настаивала, что восстановление "Порога" критически важно для национальной безопасности и что это правильный поступок… но он должен быть совершен правильным образом.

— Высокую позицию можно защитить, только если ты действительно находишься на ней, — сказала Нагель. — Я буду на месте, лично представлять интересы Саши Весны — ее условия жизни, безопасность и душевное состояние. То же самое я сделаю для всех, кто в будущем будет участвовать в программе. — Она сделала паузу и едва слышно вздохнула. — Наличие контроля даст им не нечто важное — возможность искупить свои ужасные ошибки.

Лэнгдон почувствовал, что ее слова были наполнены глубокой эмоцией.

— Чем больше я об этом думаю, — продолжила она, — тем сильнее верю, что это лучший исход для Саши, для ЦРУ и для нас самих. Но прежде чем я позвоню директору Джадду и объясню, что именно он будет делать для нас… вместе с нами… есть еще одно препятствие.

— Саша… — сказала Кэтрин. — Тебе нужно ее убедить.

Нагель кивнула. — Ее полное согласие с этим планом критически важно… Без него ничего не получится. Обещаю, что это агентство больше никогда не заставит ее — да и никого другого — участвовать в чем-то против их воли или без их ведома.

Лэнгдон оценил это намерение. — Трудно сказать, согласится ли она.

— Думаю, ответ зависит от того, как ее спросят.

Настоящий дипломат, — подумал Лэнгдон. — Думаешь, ты сможешь ее убедить?

— Я никогда не общалась с этой женщиной по-настоящему, так что нет, вряд ли, — ответила Нагель, пристально глядя на него. — Но подозреваю, что ты можешь.

Лэнгдон наклонил голову. — Прости? Ты хочешь, чтобы я поговорил с Сашей?

Ранее Нагель упоминала, что ей понадобится его помощь, но он не ожидал такого.

— Из трех людей в этой комнате, профессор, ты единственный, кто провел какое- то время с мисс Весной. Печально, но теперь ты, возможно, единственный человек в ее мире, с которым она согласится говорить.

Эта мысль повисла в тишине. — Вообще-то, — возразил Лэнгдон, — сейчас я даже не уверен, с кем я сегодня общался. Часть времени мне казалось, что я был с Сашей, но во многих смыслах логичнее предположить, что это была ее вторая личность — притворяющаяся ею и управляющая всем происходящим. Я не мог бы знать наверняка.

— В любом случае, — сказала посол, — с кем бы ты ни общался сегодня, ты был добр и помогал, и этот человек это заметил. В конце концов, он защитил тебя не один, а целых два раза.

Верно, — понял Лэнгдон, вспомнив, как его уговаривали бежать из "Порога" и как обманом выманили из квартиры Саши перед убийством Харриса.

— Саша показала, что доверяет тебе, — продолжила Нагель. — Мне любопытно, чисто гипотетически, что, по твоему мнению, убедило бы ее довериться нам, мне, этому плану и новой жизни в Америке?

Лэнгдон начал подозревать, что уговаривать ее может и не понадобиться. — Я бы просто напомнил ей, что это предложение во многом является исполнением ее мечты. И в зависимости от того, насколько она сама понимает случившееся с ней, я бы подчеркнул, что путь вперед потребует прощения — не только с ее стороны, но и со всех участников. Двустороннего отпущения грехов. Ее альтер-эго тоже это поймет. Саше нужно будет простить агентство, которое ужасно ее предало, а агентству — простить подопытную, которая отомстила людям и секретному объекту, причинившим ей вред. Если и Саша, и агентство смогут оставить прошлое позади и согласятся на взаимное прощение ради общего блага, тогда у них появится совместное будущее, выгодное всем.

Нагель и Кэтрин впечатленно переглянулись, и посол сказала: — Именно поэтому я и попросила тебя, профессор.

Лэнгдон приоткрыл дверь в дубовый конференц-зал посольства и заглянул внутрь. В дальнем конце длинного стола сидела одна Саша Весна. Ее светлые волосы были спутанными и мокрыми, лицо осунулось. На плечах лежало полотенце, перед ней стояла нетронутая еда. Руки, без сомнения, были связаны у нее на коленях.

Лэнгдон долго смотрел на нее, прежде чем войти и закрыть за собой дверь. Он медленно приблизился, слабо улыбаясь. — Привет, Саша.

Ее взгляд выражал скорее настороженность, чем радость.

— Я рад, что ты в безопасности, — сказал Лэнгдон, садясь в метрах десяти от нее.

— Спасибо, — ответила она, неопределенно глядя на него.

Лэнгдон вдруг понял, что встреча не будет такой теплой и трогательной, как предсказывала посол. — Саша, — начал он, — я здесь, потому что у меня есть важная информация для тебя, и я хочу убедиться, что передам ее… — он замолчал, подбирая слова, — так, чтобы тебе было максимально понятно.