Результат проверки шокировал.
Надя вылезла из машины и, с силой захлопнув дверцу, зашагала к столовой. Неужели то, что показал ей ключ праотцов возле дома номер пять по Ерошинскому переулку, оказалось каким-то идиотским наваждением?.. Да быть не может! Она же видела совершенно отчётливо: Острожская заражена тьмой! А сейчас эта чернота вдруг совершенно бесследно исчезла!..
И что же теперь выходит? Надя зря умчалась прочь, так и не подойдя к девушке? Но нельзя же было просто взять и отдать ключ праотцов той, кто внезапно обросла чёрными перьями, причём в гораздо большей степени, чем, например, тот парень-азиат из службы безопасности пансионата. Острожская выглядела врагом!
А сейчас, когда Белкина, в ужасе сбежав из Ерошинского переулка, приехала во "Вторую жизнь", вдруг обнаружилось, что Вера снова вполне себе человек – ну как так-то?! Ключ праотцов дурит?.. Или это у Нади с головой беда?..
Надя переоделась в рабочую одежду, но, прежде чем отправиться на кухню, положила ладонь на рыбку. "Женя, Женечка, что мне делать? – подскажи!" – мысленно вопросила она и на некоторое время замерла в ожидании, что кулон станет прохладным, как тогда в сквере, на лавочке, и она услышит шаги и знакомый голос, но – увы! Вместо того чтобы становиться холодным, кулон, наоборот, нагревался. Эх, ну конечно! "Моё время кончается... ...Прощай, моё солнышко!.." Женя больше не появится. Никогда. Надя тяжко вздохнула. Сделал всё, что мог, предупредил и ушёл. И если сейчас сжать ключ праотцов в кулаке, она снова увидит Острожскую.
Ладно... Белкина открыла дверь и нырнула в жаркое, влажное нутро кухни, где, без присмотра начальницы, с самого утра суетились и гремели посудой девчонки: время поработать, с остальным она разберётся завтра. Взглянет с утра, что там с этой странной Острожской творится, и если тёмное не вернётся, придётся проследить за ней ещё разок и там, прямо на месте, решить, отдавать ключ праотцов или нет.
<a href="http://samlib.ru/m/moiseewa_o_j/07nastm.shtml#Part0">к оглавлению</a><a name="Part13"></a>
Глава 13. Новые знакомства
Еду взяли на вынос и закусывали, сидя в Зелдеде, – там можно было спокойно поговорить, не опасаясь, что кто-нибудь случайно подслушает. Вера вытащила из пакета первый попавшийся сэндвич и принялась жевать, хмуро глядя в пространство. Андрей, повременив с едой, отключил мысли и стал внимательно изучать её светотень, пока Вика зачерпывала мороженое жареной картошкой и отправляла всё это в рот, причмокивая и жмурясь от удовольствия.
– Ну, не знаю, – протянул Андрей, выйдя из транса. – По мне, так всё у тебя со светотенью в порядке: лохмы затянулись, цвета хорошие, только фиолетки прибитые, но это ж маскировка, наверное, работает!
– Угу, – кивнула Вера.
– А чего ты тогда такая мрачная? – продолжал он допытываться.
– Урон чувствую.
– В смысле? – Вика открыла глаза и замерла с картошко-мороженым в руках. – Мы что-то тебе повредили?
– Не вы!.. Птицемужик. Ушло не только то, что я из этой вдовы откачала, – это вообще, ерунда, но и то, что Антон мне тогда в колодце передал... Кровь черноглазых! Он использовал её, чтобы спасти меня в лабиринте. Переплавил в радужную силу и мне отдал... А я опять всё просрала!..
– Хочешь сказать, нам не надо было "одеяло" ему отдавать? – нахмурилась Вика.
– Нет, нет! – с досадой отозвалась Вера. – Это была плохая сила, чёрная, я с ней совсем конченая стала, так что вы всё правильно сделали.
– Тогда что тебя не устраивает?!
– То, что я в черноту съехала! Вообще не могла себя контролировать... Негатив из тётки взяла – ладно! Но зачем было свои собственные ресурсы зачернять?!
– Ты не виновата! – уверенно заключила Вика, закинув остатки своего странного лакомства в рот. – Это всё он! Чернопёрый.
– Да, – подтвердил Андрей. – Это он тебя заставил, через бассейн, мы сами видели! Орал: "Это моё! Моё!", словно ты у него что-то украла!
– Блин! – Вику пронзила догадка. – Ты ж сама только что сказала, что Антон кровь черноглазых тебе отдал!
– Ну?
– Ну, вот он и хотел эту кровь обратно себе вернуть, стопудово! Про неё и орал! Черноглазые-то эти откуда взялись? – ты хоть что-нибудь дельное у Серпухиной про мужа считала?! Как он вообще стал таким?
– Чёрт! Точно! – Вера хлопнула себя по лбу. – Как же я это забыла? Вот блин! Он же тоже в пансионате был! Во "Второй жизни"! Ничего себе, мне эта чёрная сила башку отбила!
– "Вторая жизнь" – это где Женьку Морозова истязали? – уточнил Андрей.
– Да! – яростно закивала Острожская. – И Кулькову, которая повесилась, и Серпухина этого, и других черноглазых, я думаю – всех! Всех их там обрабатывали, всем им якобы лечебный сон прописывали, как он там у них... а! – процедура "дополнительной релаксации", во!
– И не только им, – проронил Андрей. – Наверняка, есть и ещё пострадавшие, о которых мы просто не знаем: умерли, как Кулькова, пропали, как Женька, а может, в психушку загремели...
– Наверняка, – согласилась Вера.
– А руководят этим пансионатом чернопёрые, – вытирая руки салфеткой, подвела итог Вика. Она достала смартфон и зашла на сайт "Второй жизни". – Как их там?
– Кафтырёв, Десятов и Лявис – они были с Морозовым, когда он огненным клинком закололся.
– Десятов, Десятов, – бормотала Вика, пролистывая ленту с фотографиями сотрудников. – Знакомая фамилия... ещё в первый раз подумала, что где-то её слышала... Ага, вот он! Илья Валентинович Десятов, заведующий отделом научных методов и разработок, – и это в частном пансионате? – офигеть! А рожа-то знакомая...
– Павел! – вдруг перебил её Андрей. – Павел Десятов! "Лампочка"! Погиб в тринадцатом, во время первой волны... ой, зая, прости!
– Да ладно, – махнула рукой Вика, хотя видно было: воспоминания о событиях того года задели её за живое. – Мама моя тогда тоже погибла, – пояснила она подруге. – Но до этого успела всем про человека без светака рассказать.
– Устранители, – поняла Вера. – Она предупредила всех об устранителях.
– Да, – кивнула Вика. – Только её это всё равно не спасло.
– Как и многих других, – печально заметил Андрей. – В том числе и Павла Десятова, он взрослый был, за двадцать, когда вместе с матерью погиб, а тебе тогда и пятнадцати ещё не исполнилось, но ты уже к нам переселилась, а это – он показал на фото в смартфоне, – старший брат этого Павла, Илья! Учитель нам про них рассказывал, помнишь?
