Душа механизма - Тюняев Андрей Александрович

Студенты, расположившиеся рядом, видимо, любили этот предмет. Они откровенно восхищались уже известными деталями. Взахлёб нахваливали друг другу профессора. С видом знатока и от имени лектора обещали удивительные знания! И восклицали: философские знания!

К моменту, когда прозвенел звонок, аудитория успокоилась, и все приготовились поглощать обещанные знания — целыми потоками или даже целыми реками…

Долгожданная лекция началась.

Но вот прошло несколько первых минут, а ничего удивительного пока не происходило. Знания как-то не растекались по аудитории и не впитывались. Или, по крайне мере, всё, что текло, каким-то странным образом миновало разум Антона, заполненный доверху свой ненаглядной проблемой.

Находчивый от природы ум юноши в этот раз уверенно буксовал на месте. Ни одна его выдумка ни разу не сработала. Нона по-прежнему выигрывала у него каждое, даже самое мизерное, сражение. А всё то, о чём говорил преподаватель, Антон уже где-то слышал, где-то читал, а о кое-чем и сам почти что догадывался.

Всякий знает, что в такие моменты по аудиториям, классам и лекториям вместо знаний начинает растекаться другая нематериальная субстанция. На обычном языке она называется зевотой и бывает крайне настойчивой и заразительной.

Так вот, когда зевота «постучалась» к нему в первый раз, Антон прикрыл рот рукой и скрытно немножко зевнул. Когда зевота «постучалась» во второй раз, он сделал то же самое, но очень лениво.

Преподаватель успел заметить. Он вида не подал, но Антон мгновенно осознал, что на этот раз спалился.

Юноша понял, что и эту борьбу он сейчас проиграет: зевота его победит с той де лёгкостью, с которой всегда побеждает его Нона.

Надо было срочно чем-то заняться. Надо было как- то отвлечься от наваливающегося сонного состояния.

Как утопающий, судорожно цепляясь за любую соломинку, Антон повернулся к соседке слева и произнёс:

— А моя бабушка вяжет! Хочешь, покажу?

— Хочу! — обрадовалась Настя неожиданной удаче и подвинулась ближе к Антону.

Это была как раз та соломинка, которая позволила Антону выбраться из поглощающей его зевотной жижи. Сонливость потихоньку начала отступать. В мышцы стал возвращаться тонус, и пальцы, уже заснувшие и неспособные держать даже авторучку, нашли в себе силы и нажали на нужную кнопку.

— Смотри! — просто сказал Антон так вовремя спасшей его Насте.

Пока грузился и запускал ролик, юноша успел украдкой бросить очередной боязливый взгляд вдоль того же ряда, ещё дальше влево, в сторону Ноны.

Институтская красавица, гроза всех парней, оставалась для Антона такой же недоступной, как для обычного человека недоступен какой-нибудь параллельный мир в каком-нибудь сказочном Зазеркалье. Всё, что было позволено: мечтать. Только это и можно. Но что там, за зеркалом, на самом деле — узнать никогда не удастся.

Настя поймала визуальный импульс Антона. Предельно скрытно своими глазами проводила его по курсу и упёрлась в Нону. Сразу же всё осознав, девушка коротко вздохнула и в полной задумчивости молча просмотрела ролик от начала и до конца. После чего, едва не срываясь, восхищённо сказала:

— У тебя бабушка — прямо волшебница какая-то! Я вообще не представляю, как такое возможно! Может, она какие-нибудь моторчики в спицах прячет? А? Давай увеличим и посмотрим!

Антон усмехнулся на такую реакцию девушки. Почему ему-то никогда не приходила на ум эта простая и гениальная мысль — увеличить изображение и подробно рассмотреть тот самый акт творения? А вот Насте эта мысль в голову пришла…

Юноша вспомнил разговор про тротуарную плитку и понял, что под ним и на этот раз оказалось сухо.

Сухо просто потому, что он снова не проявил никакой дополнительной любознательности. Посмотрел ролик — на этом остановился.

«Надо всегда двигаться вглубь», — подумал Антон и согласился увеличить картинку. Теперь и ему стало интересно узнать, почему или за счёт чего так здорово концы спиц управляются с ниткой!

А в ролике бабушка орудовала спицами виртуозно и без устали. Чувствовалось, что эти железные проволочки окутывает какая-то магия.

Антон увеличил фрагмент изображения. Концы спиц стали по размеру похожи на тупые «колья». Ещё увеличил — концы спиц стали почти как «брёвна». Антон и Настя ещё несколько раз запускали ролик и смотрели. В конце концов поняли, что ничего сложного в процессе вязания нет.

Но даже после этого ребят не покинуло ощущение какого-то чуда и рождения чего-то нового.

Выйти из незримого

— Тебе не кажется, что там, на одной из спиц, что- то есть? — подозрительно всматриваясь в повторяющееся изображение, спросила Настя.

Оба помолчали минуту, ещё тщательней всмотрелись в экран, а потом Настя заинтересованно добавила:

— Увеличь ещё! Можешь?

Антон был, конечно, не хакер, но своему компьютеру возможностей загрузил под завязку. Да и кнопку «увеличить» на своём компе мог найти даже он.

Конечно, увеличит! И не просто увеличит, а увеличит до тех пор, пока на экране не останутся вместо узнаваемого изображения сменяющие друг друга квадраты разноцветных пикселей.

Уже эта, пусть даже совсем незначительная по размеру и возможностям «мочь» сразу же вернула Антону уверенность в своих силах и позволила распрямить его сморщенные крылья.

Словно демонстрируя какое-то шестое чувство, Нона сразу же отреагировала на эту небольшую победу Антона. Она впервые за прошедшую часть лекции послала ему ответный взгляд. И это телодвижение было больше похоже на повадку змеи: как будто она своим вытянутым раздвоенным жалом пытается дотянуться до Антона и узнать больше интересующих её подробностей.

— Могу, конечно! Ещё как могу! — демонстративно уверенно похвастался Антон.

Он отважно выпрямил спину и снова украдкой метнул взгляд в сторону Ноны. Здесь ему храбрости по-прежнему не хватало.

— Ну, давай! Жми! — опять поймав этот люб… опытный импульс и снова расстроено вздохнув, произнесла Настя.

— Да, не-е, не стоит…, - сразу же «включил заднюю» витавший в своих сомнениях Антон.

Но потом, осознав, что совершенно не так понял Настю, юноша нервно «зумкнул» сразу три раза подряд. Картинка три раза изменилась, всякий раз демонстрируя разбухающие пиксели, и, наконец, студенты смогли по-иному увидеть отснятый процесс.

Они всмотрелись в экран, а там стало заметно, что на одной из спиц происходит какая-то фантастическая возня.

— Я же тебе говорила, моторчик…, - медленно прошептала Настя, всматриваясь в изображение и совершенно ничего не понимая. Потом помолчала и, увидев, что Антон находится в ступоре и заторможен- но смотрит на тот же кончик спицы, неуверенно предложила: — Увеличь ещё!

Юноша, не моргая, словно кем-то зомбированный, откровенно машинально повиновался её команде и ещё три раза подряд «зумкнул». Картинка и не думала превращаться в отдельные пиксели. Она оставалась отчётливой и весьма понятной.

— Это же человечки! — шёпотом воскликнула Настя. — Увеличивай ещё!

Антон ещё «зумкнул», ещё и ещё…

То, что открылось их взору после окончательного увеличения, удивило ребят до полной парализации, до немоты!

Спицы увеличились и стали настолько огромными, что перешагнули границы экрана, а на торце одной из них теперь располагалась круглая сцена. Вокруг неё возникли стены непонятного театра. А перед сценой появились ряды зрители.

На самой сцене — два актёра. Они, поклонившись зрителям, принялись демонстрировать залу свой непонятный спектакль. Актёры то спорили, то соглашались друг с другом. Зрители заворожено следили за ними и воодушевлённо хлопали им.

И вдруг Антону показалось, что один из этих удивительных актёров заметил его непонимающий взгляд и в ответ загадочно улыбнулся.

Странный театр

Немного грузной походкой давно уже существующего создания профессор Эйн Вейзель [1] вышел на центр совсем недавно опустевшей сцены. Устало сел на одиноко стоявший посреди неё деревянный табурет и стал наблюдать за оседающей на ночь театральной пылью — она тоже отыграла свою немаловажную роль и ложилась на струганные доски пола тихо и плавно.