Весь Нил Стивенсон в одном томе. Компиляция (СИ) - Стивенсон Нил Таун

— Добро пожаловать на ранчо «Летящая S»! — громогласно объявил Т. Р., подняв пивную кружку, едва Пивной вагон пересек границу частной территории. Железная дорога здесь шла бок о бок с гравийной; путь обеих проходил меж двух каменных столбов, украшенных гербом — буквой S с крыльями. Рядом стояла железобетонная будка охраны с солнечными батареями и антеннами на крыше. Перед ней — мужчина в коричневой ковбойской шляпе, вооруженный (какое разочарование!) не парой шестизарядных, а всего лишь «глоком». Когда поезд проезжал мимо, он вытащил большой палец из-за пояса и помахал кому-то, кто, должно быть, махал ему из другого окна. Знакомая с современными мерами безопасности, Саския заметила, что на дороге имеются не только ворота, но и выдвижные оградительные столбики, достаточно прочные, чтобы не дать чужому транспорту прорваться внутрь.

— Просто смешно! — пробормотала Амелия по-голландски.

Они вдвоем сидели за столиком в Пивном вагоне; напротив расположились Руфус и Эшма, которая просто подошла и села рядом. Амелия сидела, скрестив руки на груди, и рассматривала ворота, словно студент, ломающий голову над задачей. Заметив, что Руфус смотрит в ее сторону, она перешла на английский.

— Эти ворота техасских ранчо! Мы уже много таких видели. Огромные ворота в чистом поле! Они же ни к чему не присоединены!

Она махнула рукой в сторону окна. От каждого из массивных каменных столбов отходила стена метра в два высотой, но тянулась она всего несколько метров. Затем уступала место забору из сетки-рабицы, явно поставленному совсем недавно, — но и он продолжался всего метров тридцать, а дальше начиналось обычное для этих краев ограждение: туго натянутая между столбов колючая проволока, высотой примерно среднему человеку по грудь.

Руфус задумался над этим замечанием и думал довольно долго — так, что нидерландки даже заподозрили, что наткнулись на какое-то серьезное культурное различие.

— Они присоединены к забору, — заметил он наконец.

На это возразить было нечего.

— Да, но… — начала Саския.

— Традиционно ворота — самое слабое место в защитном периметре, — объяснила Амелия. — А не самое сильное. Просто по логике вещей. Ты же служил в армии и должен понимать…

— Я понял, — кивнул Руфус.

— Зачем они тогда? Просто для красоты? Напоказ?

— Ради экстетики, — кивнул Руфус. Это слово они от него уже слышали: так он произносил «эстетика». — А еще это сигнал. Вы на моей территории: считайтесь со мной или валите отсюда.

— Вполне логично, — заметила Саския.

Руфус перевел взгляд на Амелию.

— А кроме того — ты верно сказала, я ведь в армии служил. И знаю, что не стоит недооценивать колючую проволоку. Не смотри на само ограждение: посмотри, где оно расположено. Это глубокая оборона. Когда доберемся до места, может, нам дадут прокатиться на внедорожниках или еще на чем-нибудь с четырьмя колесами — тогда увидишь сама. Из окна пустыня кажется плоской, как стол, но стоит съехать вон с той дороги и попробовать проехать напрямик — очень скоро убедишься, что земля здесь вовсе не ровная-гладкая. Здесь даже пешком ходить нелегко — прежде чем шагнуть, думаешь, куда поставить ногу.

Эшма кивнула.

— Я ходила в походы по такой местности. Это изнурительно. Изнурительно для психики, я имею в виду, — поспешила добавить она. — Очень высокая когнитивная нагрузка — приходится обдумывать каждый свой шаг. — И она постучала кончиками пальцев по лбу.

Руфус, подумав, кивнул; по лицу было видно, что, оставшись один, он немедленно наберет в поисковике «когнитивную нагрузку» и внимательно почитает ссылки.

— Поэтому те, кто знает эту землю, предпочитают передвигаться по ней на лошадях. Ты определяешь только, в какую сторону скакать и с какой скоростью. А всю когнитивную нагрузку лошадь берет на себя.

На случай, если кто-то пропустил въезд на территорию ранчо, по вагону прошли аниматоры с сувенирами: бейсболками, банданами и флягами, украшенными тем же символом — S с крылышками, — что и на воротах. Лишь на мгновение Саския подумала, что это старинное название ранчо — логотип, тавро, которым клеймили здешних коров. В следующую секунду сообразила: разумеется, название придумал сам Т. Р., и S — это «сера».

Эшма радостно натянула бейсболку, сперва продев свой «хвостик» в отверстие на затылке. Прошлым вечером принцесса, теперь она вновь превратилась в Золушку — тихую, застенчивую девушку, не замечающую ничего, кроме своей науки. Этикет был ей настолько чужд, что несколько минут назад она подсела к королеве, не сказав даже «с вашего позволения» — и тем более не утруждая себя чепухой вроде «ваше величество». Саскии это понравилось; она сделала мысленную заметку попозже расспросить Эшму о математических моделях изменения климата, в которых, похоже, она первоклассная специалистка. По нескольким вчерашним репликам Аластера у нее сложилось впечатление, что аналитики рисков в финансовом мире без цифр, предоставляемых людьми вроде Эшмы, остались бы как без рук. Кажется, в подобных людях они видели нечто среднее между всезнающими супергениями и шарлатанами, гадающими на овечьих потрохах. Так или иначе, уважение, которое проявили к Эшме и Аластер, и Марк Ферлонг, было достаточно красноречиво.

Амелия устремила взгляд на свою новую бейсболку, но, кажется, ее не видела. Она явно обдумывала замечание Руфуса о глубокой обороне.

— Но ведь можно перекусить проволоку и проехать где угодно… — начала она.

— Со скоростью три мили в час, — закончил ее фразу Руфус. — Проще выйти из машины и пойти пешком. По крайней мере, проветришься.

— Есть транспорт, который может ездить быстрее…

— Верно, гусеничный, — кивнул Руфус. — Хотя в пустыне и гусеницы могут полететь. Я в армии этим и занимался — ремонтировал танки и БТРы. Но вряд ли старина Т. Р. планирует отражать здесь танковую атаку. Если до такого дойдет, это будет значить, что он уже проиграл.

При этих словах он поднял взгляд на Саскию — и у той на секунду перехватило дыхание; так ясно она ощутила себя под его взглядом не просто участницей беседы, но королевой.

Снизив скорость до пятидесяти километров в час, поезд двигался через огромное ранчо — четверть территории Нидерландов! — по пути, далекому от современных стандартов. Сами рельсы, насколько Саския в этом смыслила, были в хорошем состоянии — видимо, Т. Р. их отремонтировал и где нужно заменил, но путь, проложенный много лет назад, изобиловал крутыми поворотами, подъемами и спусками. В целом дорога шла в гору. Несколько раз на крутых подъемах у Саскии закладывало уши. Она уже знала, что их пункт назначения находится ниже мили, но выше километра над уровнем моря. Не так высоко, чтобы ощутить нехватку кислорода, — но достаточно, чтобы проект от этого выиграл.

Они проехали мимо взлетно-посадочной полосы. Здесь были припаркованы два бизнес-джета, три одномоторных винтовых самолета и вертолет. Виллем уже говорил, что позже здесь приземлится самолет из Нидерландов, который завтра должен их забрать. Взлетная полоса помогла Саскии определить свое местоположение на карте. Они едут на юго-запад, прямо к Рио-Гранде. Горный хребет, на котором Т. Р. установил свое устройство, — последняя преграда, которую приходится пересечь перед тем, как спуститься в долину Рио-Гранде и достичь мексиканской границы. Территория ранчо «Летящая S» простирается вплоть до реки.

— А вот там, справа вдалеке, Сьерра-Дьябло, — объявил Т. Р., имея в виду, очевидно, ломаную линию зубчатых гор на севере, которым каким-то непостижимым образом удавалось выглядеть еще неприветливее здешней пустыни. — Место последнего вооруженного столкновения техасских рейнджеров и апачей в 1881 году.

В самом конце пути железная и автомобильная дороги сливались воедино — полоса асфальта с вплавленными в нее рельсами; в таком виде дорога пролегала сквозь короткий туннель, пробитый в горной породе. Горы с почти вертикальными стенами служили естественной преградой, отделяющей северную часть ранчо «Летящая S», по большей части аллювиальную равнину, от более неровной и пересеченной местности по другую сторону хребта. Вынырнув из туннеля, который поезд преодолел со скоростью пешехода, путешественники въехали в естественную котловину протяженностью в несколько километров, с обеих сторон окруженную горами, которые теперь нависали над ними, и невысокими, но крутыми предгорьями, через которые поезд только что проехал. Рельсы завернули за угол, еще некоторое время шли вдоль предгорья, а потом вдруг оборвались. Конец пути. Изгиб дороги дал пассажирам возможность взглянуть вперед — и они увидели, что грузовые вагоны в начале поезда остановились перед группой складских зданий, окруженных погрузочно-разгрузочными машинами. Смотрелось впечатляюще, но по спутниковым фотографиям Саския знала, что основная часть комплекса находится под землей. За этим комплексом, отделенный от него ухабистым пустырем, виднелся аккуратный поселок из мобильных домов, окруженный стеной грузовых контейнеров. Саскии он напомнил военный блокпост вроде тех, что она видела в Афганистане.