Возвращение в Полдень - Филенко Евгений Иванович

…К Стасу он заглянул буквально на секунду. Этого оказалось достаточно, чтобы понять, что явился не ко времени. «Дорвался парень!» – подумал он, пунцовея.

…Марси оторвала голову от подушки, не открывая глаз. «Кратов? – спросила она хриплым со сна голосом. – Ты вернулся? Или ты мне снишься?» – «Да, снюсь», – сказал он с тяжким вздохом. «Когда ты вернешься?» – «Не знаю. Все меня спрашивают, а я не умею правильно ответить. Скоро. Может быть. Ты спи». – «Угу, – сказала Марси, снова укладываясь. – Я тебя люблю, ты помнишь?» – «Помню. Потому что я тебя тоже люблю». – «Звучит невыносимо банально. По-книжному». – «Но что поделать!» – «Иветта спит, не буди ее, ладно?» – «Я только взгляну. Одним глазком». – «Тебе пора домой, – сказала Марси ясным голосом. – Ну сколько можно… Давай завтра в полдень, хорошо?»

…Рашида вдруг сбросила руку партнера, привольно расположившуюся у нее на талии. Нервически отхлебнула из бокала, что был у нее в свободной руке. «Извини, дружок, я не в настроении. И вообще я хочу уйти». – «Да что с тобой, Раш?!» – «Я не Раш, – сказала она, полыхнув очами. – Тоже выдумал! Раш… Меня зовут Рашида Зоравица, я дочь великого артиста и с гордостью, хотя, быть может, незаслуженной, ношу его фамилию. И я навигатор Звездной Разведки в отставке. А ты… ты… извини меня, но ты – просто так, паллиатив, обстоятельство места». Она ушла с палубы просторного, как город, увешанного световыми гирляндами на манер рождественской елки океанского лайнера к себе в каюту, села на диван и моментально разрыдалась злыми слезами. «Кратов? – вдруг спросила она. – Я брежу? У меня что, горячка?!» – «Нет. Ты слишком много выпила красного вина». – «Я не пьяна, не думай!» – «Да ты вдрабадан, солнце мое». – «Почему тебя никогда нет, когда ты нужен? Где тебя вечно носят твои галактические черти?!» – «Я на пути домой. Надеюсь. Либо вернусь очень скоро, либо… не вернусь вовсе». – «Только посмей. Ты и без того мне душу выкрутил. А теперь решил удрать?! Я хочу, чтобы ты был здесь!.. Ну, не именно здесь, – немедленно поправилась она, – не в этом бедламе. Хотя бы возле Марси. Я буду там, когда ты вернешься». – «Да, уж будь, пожалуйста». – «Скажем… – Рашида возвела очи к потолку, загибая пальцы. – Завтра в полдень». Он засмеялся. «Я уже слышал эти слова: непременно завтра и непременно в полдень». – «К чему бы это?» – иронически промолвила Рашида.

Кратов пропустил с десяток страниц, боясь снова отвлечься на всякого рода шалости, и наконец нашел то, что хотел.

…Тяжелый, изъеденный жуткой коррозией корпус больше напоминал собой мертвый камень, нежели космический корабль. Да он и был камнем, падавшим сквозь экзометрию неуправляемо и дезориентированно. Бортовая автоматика давно умерла, лишившись энергоснабжения, поврежденная гравигенная секция угасла, антенны ЭМ-связи отсутствовали, снесенные пережитыми катаклизмами. Система жизнеобеспечения направляла жалкие остатки энергии на заботу о гибернаторах, где без надежды на счастливое пробуждение укрылся экипаж. Пять человек, пять страйдеров Южного отряда, четыре года назад ушедших в сверхдальний поиск в галактику 6822 Стрельца и сгинувших там без следа. Затаив дыхание, он неспешно обследовал гибернаторы. Все пятеро страйдеров были здесь, никто не погиб, не остался в Стрельце. Он прочел надпись на закрытой капсуле: «Igor W. Kratov RCmdr», но лицо брата разглядеть не смог. Неважно. Попробовал бы кто-то запретить ему вмешаться… Он вынес мертвый корабль из экзометрии, как птенца на ладонях, и выпустил в перекрестие прицелов галактических маяков густонаселенной Индийской Ветки. Дождался отклика Звездного Патруля: «Вижу неуправляемый транспорт. Корабль дальнего поиска. На запросы не отвечает, корпус холодный. Приступаю к перехвату…»

Теперь можно было и остановиться.

«Старикан прав, – подумал Кратов. – Здесь можно застрять надолго».

…Соблазн был слишком велик, чтобы ему не поддаться.

Конечно же, он заглянул в конец книги. Украдкой, одним глазком, не желая сразу наткнуться на нечто неприятное.

Ничего. Несколько пустых страниц.

Их еще предстояло дописать.

Что ж, обошлось без сюрпризов, и на том спасибо…

Он решительно захлопнул книгу и вернул на полку. Постоял в раздумьях, борясь с острым желанием схватить соседний том. «Невыносимо хочется знать, а что там. А что в другой книге. А что на той полке. И, если на то пошло, в дальнем заповедном шкафу. Что, вот так взять и уйти, ничего толком не узнав о своем мире и о всех прочих? – Он стиснул зубы и зажмурился. – Такого случая никогда не было и уж точно не будет».

Открыл глаза. Выдохнул. Предчувствие грядущих сожалений не отпускало. Вскрыл нагрудный клапан скафандра, нашарил металлическую цепочку и вытащил из внутреннего кармана амулет. «Думаю, здесь тебе самое место, – мысленно сказал он черному дракончику, пристраивая его на полку между шипастой кроваво-красной раковиной и циферблатом без стрелок в тусклой металлической оправе. – Позаботься о своем доме, о звездолете „Гарпун Судного Дня“, когда-то бывшем планетой по имени „Двуглавый крылатый дракон с одной головой в огне и другой во мраке“. Помоги нам всем вернуться».

Не оборачиваясь, он прошел между рядами книг и открыл маленькую деревянную дверь.

12

Эксаскаф «Гарпун Судного Дня» распадался на части. Для него Судный День уже наступил.

От оболочки планеты отделялись громадные ломти, некоторое время болтались в непосредственной близи, а потом уносились в пространство. Над горизонтом вставало багровое клочковатое пламя, волна черной пыли катилась по долине, все снося на пути, к тому месту, где кабинка лифта подняла Кратова из его подземного убежища навстречу приключениям.

В небесах в мультяшной спешке сменялись картины пронизываемых метрик. Вряд ли это происходило в правильном обратном порядке; все выглядело так, будто последовательность событий никого более не заботила.

«Когда мы вывалимся из Цитадели, – обреченно подумал Кратов, – от корабля останется сущий пустяк».

В бумажной инструкции был начертан порядок действий. Кратов и без бумаги помнил его наизусть.

Вернуться в кабинку. Привести в действие резервный генератор. Это гравигенная «вечная машина», не зависящая от движения заряженных частиц, толкотни фотонов и всего, что имеет касательство к традиционным источникам энергии. Кабинка вернет его в убежище. Правило двадцати секунд здесь не действует, ему предстоят полтора часа обратного пути сквозь разлагающуюся плоть этого мира. Затем надлежит занять место в спасательной капсуле и ждать, когда положение потребует экстренной эвакуации. Капсула пробьет себе путь к поверхности сквозь любую преграду. Важно выбрать правильный момент для бегства.

И не думать о тагонараннах.

В конце концов, они не хуже него знали, на что шли, что это дорога в один конец. У него есть шанс, от которого они сознательно отказались.

Кратов замешкался. Такой расклад чертовски не устраивал. И хотя он понятия не имел, как повлиять на ситуацию, но не был готов смириться.

Гордо погибнуть вместе с экипажем? Никто не оценит красоты поступка, свидетелей не будет. А и были бы, так с ходу номинировали бы на эту, как ее… премию Дарвина. [57]

Сцепить зубы и попытаться спасти хотя бы себя, чтобы было кому поведать о подвиге. И гарантировать невыносимый урон для личной чести, удар по самолюбию, больную совесть до скончания века.

С этим можно жить.

Или нет?

Иветта. Мама. Любимые женщины. Друзья и коллеги. Всего этого не будет.

Должен быть выход.

Он стоял возле открытой кабинки и злобно наблюдал за приближением черной волны. С таким противником ему не справиться.

Волна явно не торопилась.

Время застыло. Мир обернулся плоской картинкой.

«А вот и бог из машины, – подумал он отрешенно. – Было сказано в одном из моих вещих снов: когда не знаете, кому молиться, молитесь богам из машин».

– Кратов, – промолвила Надежда. – Пора возвращаться домой.