Фаберже-1
Глава 1
Они пришли за мной ночью.
Точнее, за моей оболочкой. Ювелирное яйцо Фаберже, фамильная драгоценность нашей семьи. Они видели в нём лишь бесценное произведение искусства и были готовы на всё, чтобы его заполучить.
Но не учли одного — это было необычное яйцо. И главный сюрприз находился внутри.
Номер в отеле «Ритц» стоил неприлично дорого, но мой праправнук не поскупился на безопасность. Саша специально прилетел в Цюрих, чтобы выкупить семейную реликвию на аукционе. Увёл меня из-под носа Ротшильдов, чем явно разгневал страстных коллекционеров.
В одном потомок просчитался — такие люди не терпят, когда им переходят дорогу. И сейчас решили забрать то, что считали своим.
В номер скользнули трое. Двигались, как призраки, но я чувствовал их ауры — стихийная магия, подавители, излучение артефактов. Хорошо подготовились.
Яйцо стояло на прикроватном столике — Саша ни на миг не хотел расставаться с семейной реликвией, хоть и не представлял, на что она способна. Толковый он парень, но пока слабоват. Магические способности — четвёртый ранг из девяти.
Саша проснулся, когда один из них вошёл в комнату. Рефлексы у парня оказались неплохие — мгновенно вскочил с кровати и выставил защитный барьер. Тонкий мерцающий щит из чистой энергии земной стихии окружил его зеленоватым свечением.
— Господа, боюсь, вы ошиблись дверью, — произнёс потомок с достоинством, которое делало честь роду. — Я вынужден просить вас уйти, иначе я приму меры.
Бахвальство, конечно. И грабители это прекрасно понимали.
Старший из них — коротышка в дорогом костюме — усмехнулся и достал револьвер. Необычный, разумеется. От ствола веяло стихиями воздуха и воды. Они подготовились и знали, что Саша был уязвим именно к ним.
— Господин Фаберже, — сказал он с лёгким французским акцентом. — Отдайте артефакт добровольно, и мы обойдёмся без лишнего кровопролития. Мой заказчик всё ещё готов предложить внушительную сумму за этот шедевр.
— Боюсь, это невозможно, — ответил Александр, усиливая барьер. — Семейная реликвия не продаётся.
Коротышка вздохнул с сожалением профессионала, которому предстоит работа сверхурочно.
— Жаль. Мне казалось, что вы разумный молодой человек…
Раздался хлопок. Артефактная пуля пробила барьер Александра, словно он был сделан из бумаги. Магия четвёртого ранга оказалась бесполезна против зачарованного оружия.
Александр рухнул на колени, прижимая руку к груди, но барьер так и не снял. Кровь просачивалась между пальцев, окрашивая белую футболку в тёмно-красный цвет. Он посмотрел на грабителей, потом на яйцо… Парень не был дураком — он понял, что рана смертельная.
— Нет… — прохрипел он. — Вы его не получите. Никто, кроме Фаберже, его не получит…
Французы не торопились его останавливать. Зачем? Умирающий человек, даже маг, не представлял для них угрозы. Они просто ждали, когда он окончательно испустит дух, чтобы спокойно забрать меня. Если они так легко проникли в «Ритц», то проблем и шума не боялись. Охрана не придёт. Жандармы опоздают. Всё куплено.
Ну же, Саша! Я не смогу ничего сделать, пока ты не активируешь яйцо! Я сам создавал этот артефакт и настроил на прикосновение. Только Фаберже сможет активировать силу.
Просто протяни руку, выпусти меня — и дальше я сам!
Александр всё же дополз стола, оставляя за собой кровавый след на ковре. Дрожащими пальцами дотянулся до поверхности артефакта… Его кровь капнула на драгоценную скорлупу, и я почувствовал, как старые магические контуры оживают.
Наконец-то. Молодчина, догадался!
Теперь моя очередь ответить.
Яйцо вспыхнуло ослепительным светом. Система защиты, которую я заложил полтора века назад перед тем, как поместить в артефакт свой дух, ударила во всей красе.
Грабители даже не успели понять, что происходит — их просто испепелило дотла. В один миг от троих головорезов остались только тени на стене да запах озона в воздухе.
Саша сжал артефакт и откинулся на спину, глядя в потолок остекленевшими глазами. Он улыбался.
— Я всё-таки… вернул его, — хрипло проговорил он и потянулся за телефоном. — Отец… Отец должен знать…
Но силы оставили парня, и он рухнул на пол. Слишком тяжёлая рана. Кровь всё ещё сочилась, но сердце перестало биться.
Нет ничего хуже, чем видеть гибель своих потомков. Я, основатель династии артефакторов, которая заставляла трепетать всю Европу, годами мог только наблюдать, как мой род катится в бездну.
Внук продал меня на аукционе, сплавил за долги швейцарским коллекционерам. После этого дела семьи полетели под откос быстрее, чем санки с Воробьёвых гор. Это было неприятно.
Но талантливый парень, который погиб из-за человеческой алчности — вот что хуже всего. И сейчас я должен был сделать так, чтобы его жертва не оказалась напрасной.
Покидать яйцо после стольких лет заточения — ощущение неописуемое. Словно выбираешься из слишком тесной обуви после долгого перехода. Дух требовал оболочки, и подходящая лежала прямо передо мной. Душа уже оставила её.
Тело Александра было молодым, здоровым, и — что самое важное — принадлежало к роду Фаберже. Родственная кровь сделала вселение простым, как дыхание. Я просто… скользнул внутрь.
Сердце забилось с новой силой, лёгкие наполнились воздухом. Я осторожно сел, оглядел номер и уставился на свою драгоценную тюрьму.
— Ну что ж, — сказал я голосом Александра, но со своими интонациями, — пора возвращать фамилии былое величие.
* * *
Аэропорт Петербурга встречал километровыми очередями и запахом дешёвого кофе.
Я с интересом рассматривал современную конструкцию и провожал взглядом самолёты — во времена моей молодости невозможно было и помыслить об этих железных птицах! Но для Александра, воспоминания которого у меня частично остались, перелёты были привычным делом.
Впрочем, некоторые вещи остались неизменными. Сто сорок лет в заточении научили меня терпению, но имперская бюрократия испытывала его на прочность.
Паспортный контроль я прошёл без проблем — документы были в порядке, а моё лицо выглядело благообразно. Проблемы начались на таможне, когда я открыл чемодан.
Молодой сотрудник уставился на артефакт с нездоровым интересом. Магический детектор в его руках заверещал, как перепуганная свинья.
— Извольте объясниться, господин. Что это? — спросил он, явно предчувствуя возможность отыграться за жалкую зарплату.
— Семейная реликвия, — ответил я спокойно и протянул документы. — Драгоценное яйцо работы Петра Фаберже, основателя знаменитой династии артефакторов-ювелиров. Здесь все бумаги о покупке и разрешение на вывоз из Швейцарии.
— Показания силы самоцветов превышают допустимые нормы в тридцать раз, — чиновник потёр руки. — Это артефакт высшего порядка! Подлежит обязательной регистрации в Департаменте…
Я мысленно выругался. За полтора века жизнь сильно усложнилась. Раньше достаточно было сунуть страже пару ассигнаций, и проблемы испарялись. Теперь же существовал целый департамент для контроля магических предметов.
— Это фамильная ценность, — повторил я терпеливо. — Она создана моим прапрадедом и принадлежала моей семье несколько поколений. Я возвращаю её на родину.
— Неважно, — таможенник явно наслаждался моментом. — Вам придётся пройти со мной и подождать оценщика из Департамента. Он заберёт предмет на экспертизу, поставит на учёт, присвоит категорию опасности… И лишь затем вы получите свою реликвию назад.
Ну начинается…
— Сколько это займёт времени?
— От трёх до шести месяцев, — чиновник улыбнулся, словно сообщил мне о выигрыше в лотерею.
Полгода? За это время мать Саши могла умереть, а дела рода — окончательно развалиться. Ведь вся эта история с возвращением яйца затевалась для того, чтобы помочь несчастной женщине.
— Послушайте, сударь, — начал я, — у меня нет времени ждать так долго. Быть может, есть варианты ускорить регистрацию артефакта? Тем более что все документы в порядке.
