Фаберже 1 (СИ) - Хай Алекс

Дмитрий Фёдорович Громов, предводитель стервятников и кровопийц… То есть управляющий петербургским отделением банка, даже не соизволил оторвать зад от кожаного кресла. Лет пятидесяти, полноватый, с аккуратными усами. Костюм дорогой, консервативный, очки в золотистой оправе. Маленькие цепкие глазки на одутловатой физиономии.

Одним словом, мерзкий тип.

— Дмитрий Фёдорович, — он жестом пригласил нас сесть. — Чем могу быть полезен?

Тон вежливый, но снисходительный. Видимо, ожидал очередной просьбы об отсрочке.

Мы расположились. Василий положил портфель на колени.

— Господин Громов, — сказал он спокойно, — мы хотим погасить все наши кредиты и закрыть все счета в вашем банке. Сегодня же.

Громов замер. Брови удивлённо поползли вверх:

— Все? Сразу?

— Да.

Громов долго смотрел на Василия, явно оценивая, всерьёз ли тот говорил. Я же просто наслаждался представлением.

Управляющий медленно открыл ящик стола и достал папку с нашей фамилией.

— Что ж, если вам угодно. Вот основной кредит, — пробормотал он, просматривая цифры. — Проценты. Штраф за просрочку предыдущей выплаты…

Он взял калькулятор, нажимал кнопки, записывал.

— Оставшаяся сумма к погашению — шестьдесят одна тысяча восемьсот рублей, — заключил он, мерзко улыбнувшись.

Василий невозмутимо кивнул, открыл портфель и достал чековую книжку. Затем так же невозмутимо вытащил из кармана перьевую ручку и выписал чек. Медленно, аккуратно, наслаждаясь моментом победы.

Треск оторвавшегося листа разрезал тишину. Василий протянул чек Громову.

— Извольте, Дмитрий Фёдорович. Час назад на наш счёт в вашем банке была перечислена сумма в шестьдесят две тысячи рублей, — улыбнулся отец. — Согласно нашим расчётам, она должна полностью покрыть сумму кредита и все неустойки, а остальных денег должно хватить на срочное закрытие счетов вне очереди.

Громов почти не изменился в лице. Почти. Лишь на мгновение мышцы дрогнули, и маска сползла.

Да, любезнейший! Мы не только рассчитываемся с вами, но и уходим насовсем. Или ты думал, что после выходок твоих смутьянов я позволю семье терпеть подобное отношение?

Управляющий взял чек, спустил очки на нос и принялся рассматривать его.

— Минуту, господа. — сказал он. — Я должен уточнить текущее состояние вашего счёта.

Он вышел из кабинета и вернулся минут через десять с какой-то бумажкой в руках. Не показывая нам, достал печать, сделал оттиск и расписался. И лишь затем протянул Василию.

— Поздравляю, Василий Фридрихович. Все задолженности перед нашим банком погашены.

Отец всё так же невозмутимо взял документ, пробежался глазами и спрятал в папку.

Свобода. Конец кошмара, длившегося месяцами.

— Благодарю, Дмитрий Фёдорович, — сказал он, поднимаясь. — Не утруждайте себя закрытием наших счетов. Мы сделаем это внизу сами, через менеджера. Всего доброго.

— Василий Фридрихович! — управляющий подскочил вслед за нами и тут же сменил тон. — Быть может, вы подумаете о том, чтобы сохранить счета у нас? Вы — наш старый клиент, мы обязательно сможем найти для вас выгодные условия…

Я обернулся так резко, что управляющий от неожиданности плюхнулся на кресло. Кожа издала неприятный треск.

— Боюсь, вы опоздали с предложениями, любезнейший, — ответил я и открыл дверь перед Василием. — Прощайте.

Мы молча спустились по лестнице, так же молча дождались своей очереди на приём у менеджера и, лишь оказавшись на улице, Василий позволил себе расслабиться.

— Мы свободны, Саша, — сказал он тихо. — Наконец-то свободны!

— Ага, — улыбнулся я. — И это нужно отпраздновать. Давай хоть пообедаем по-человечески после этой нервотрёпки. Здесь недалеко «Медведь», а там пироги — закачаешься.

Василий задумался — моё предложение застало его врасплох. Обычно у нас было принято обедать дома. Ничего, закатим роскошный праздничный ужин. Пригласим Ушакова…

— Знаешь, Саш… — улыбнулся отец. — А давай! Сто лет не был в «Медведе». Только чур без хмельного, нам ещё работать до вечера.

— Как пожелаете, — отозвался я. — Закажу стол. Накроют, пока едем.

И как раз в этот момент телефон в кармане завибрировал. Я взглянул на экран и улыбнулся. Вспомнишь солнце… Вот и Ушаков сам нарисовался.

Я принял звонок.

— Привет, Денис! Хорошо, что позвонил. Приходи к нам ужинать сегодня в семь.

Ушаков ответил мне напряжённым молчанием.

— Саш. У меня новость.

По тону я понял — плохая.

— Слушаю.

— Пилин умер в тюрьме. Сегодня утром.

Василий вопросительно взглянул на меня, но я жестом попросил не отвлекать.

— Что случилось? — спросил я.

— Официально — сердечный приступ, — голос Ушакова звучал глухо. — Неофициально… не знаю, Саш. Может, и правда сердце. А может…

Он не договорил, да и не нужно было.

Тюрьма — опасное место. Пилин точно что-то знал и кого-то покрывал. И, судя по всему, эту тайну теперь унёс с собой.

— Расскажу, когда приеду, — продолжил Денис. — Спасибо за приглашение, к семи буду.

— Ага, пока.

Я сбросил звонок и обернулся к отцу.

— Что случилось, Саша?

— Пилина сегодня не стало. Сердце.

Василий Фридрихович вздрогнул и устало прислонился к крыше автомобиля.

— Жаль… Человеком он оказался скверным, но мастером-то был хорошим. И семья осталась…

Я покачал головой.

— Семью жаль, без кормильца остались. А Пилина — нет, — отозвался я. — Он знал, на что шёл, когда подставлял нас. Садись в машину, отец. Нужно ехать.

День был громким, а вот вечер выдался тихим и уютным.

Мы собрались в гостиной за большим столом — вся семья и Ушаков. Праздновали, пробовали угощения Марьи Ивановны. Домоправительница на этот раз превзошла сама себя и приготовила настолько нежное заливное, что хотелось пальцы откусить.

Этажом ниже праздновали и мастера — по случаю выплаты долгов накрыли стол и для тех, благодаря кому это стало возможно.

Я сидел за столом и наслаждался моментом — приятно видеть, когда твои потомки воспрянули духом, поверили в себя и в лучшее будущее. И пусть я ещё не разобрался со всеми проблемами, но снова выиграл нам время.

Лидия Павловна улыбалась и наконец-то нормально поела. Лена смеялась над шутками Ушакова. Василий Фридрихович рассказывал истории с презентации.

Дверь в гостиную тихо открылась. Вошёл лакей и, старясь не привлекать к себе внимания, направился сразу ко мне.

— Александр Васильевич, прошу прощения за беспокойство. Вам только что пришло письмо…

Я посмотрел на него:

— Письмо? Сейчас?

— Да, сударь. Только что принёс какой-то человек. Просил передать только вам лично в руки. Сказал — очень важно. Больше ничего не объяснил и сразу ушёл.

Я извинился перед домашними, поднялся из-за стола и вышел в коридор. Лакей последовал за мной.

В коридоре на столике, куда обычно по утрам приносили всю почту, лежал одинокий конверт. И, судя по состоянию, по пути ко мне он пережил немало приключений.

Я взял в руки и рассмотрел его. Обычный конверт без штампов и обратного адреса. Лёгкий — внутри явно просто листы.

— Спасибо, Миша. Можешь идти.

Лакей поклонился и ушёл.

Посмотрим, кто это у нас такой любитель эпистолярного жанра в новом-то веке…

Я вскрыл конверт, и мне в руки упали несколько наспех сложенных страниц. Я развернул их и начал изучать.

И первая же строка оглушила:

«Если вы читаете это письмо, значит, меня уже нет в живых…»

Дорогие читатели!

Первый том завершён. Благодарю вас за внимание к этой книге и надеюсь, что история вам нравится.

Второй том уже ждёт вас здесь: https://author.today/work/508113

Если вам понравилась эта книга, пожалуйста, поставьте ей лайк и поделитесь мнением в комментариях. Ваша обратная связь очень меня радует.