Непокорная на княжеском отборе (СИ) - Епринцева Яна

Открываю одну книгу, пробегаюсь глазами по строчкам. Буквы крупные, витиеватые. На привычный для меня алфавит, эти старательно выведенные знаки, совершенно не похожи.

В углу стола стоит резной сундучок, украшенный завитушками и загогулинами из серебристого металла. На нём нет замка, а крышка слегка приоткрыта.

Протягиваю руку, чтобы откинуть её полностью, и замираю в нерешительности. Сомневаюсь. Имею ли я право рыться в личных вещах князя? Скорее всего — нет. Но любопытство берёт своё. Быстро оглядываюсь на дверь и, открыв сундучок, заглядываю внутрь.

Глава 15

Дно сундука выстелено мягкой тканью, на ней лежит длинный нож в деревянных ножнах. Сердце подскакивает и несётся вскачь. Невольно вздыхаю и захлопываю крышку трясущимися пальцами. Даже не сомневаюсь, что это тот самый скрамасакс, что хранился у отца.

Получается, Бранибор оставил мне возможность вернуться домой. Верея сказала, что нож сможет отправить обратно, так же как перенёс сюда. Нужно лишь взять его и сделать небольшой надрез на руке…

Тело начинает колотить как в ознобе. В голове сотни мыслей несутся, теснятся, скачут и мечутся. Дышать вдруг становится больно, а в груди что-то колет. Обнимаю себя за плечи и крепко сдавливаю, желая унять дрожь. Да что со мной?

Впрочем, может, я рано разволновалась? В нашем доме не было этих ножен. А нож идеально вписался в них, может это не тот самый, а просто похожий?

Отворачиваюсь, не хочу проверять. Отхожу к окну и бездумно смотрю на белоснежное покрывало, устилающее княжеский двор. Но надолго меня не хватает. Делаю глубокий вдох и возвращаюсь к столу.

После минутного колебания откидываю крышку сундучка и беру в руки нож. От прикосновения к серебру рукоятки меня будто током пронзает, по всему телу бегут горячие разряды, искря и покалывая. Испугавшись непонятных ощущений, бросаю скрамасакс на стол, так и не достав его из ножен. Это он. Тот самый, сомнений быть не может.

Что же делать теперь? Получается, я в любой момент могу отправиться в свой мир. И князь об этом знает. Если бы он желал силой удержать меня рядом, то спрятал бы чёртов нож подальше. Запер бы в сундуке, как мою старую одежду. Но Бранибор этого не сделал. Почему, спрашивается?

Может, я ему не слишком-то и нужна? Но он так ласков со мной! О детях мечтает…

Понимаю, что вовсе не из-за безразличия. Зачем ему притворяться? Он не обязан держать меня в своих палатах, да и сам в любой момент мог отправить домой. С помощью этого самого ножика.

Нет, дело совсем не в этом.

Князь оставил мне право самой решать, как поступать дальше.

Замираю и часто-часто моргаю, смахивая выступившие на глазах слёзы. Вот это открытие! Разве мужчины так делают? Разве они не хотят контролировать абсолютно всё и подчинять себе женщин?

Всю жизнь за меня решали абсолютно всё. Отец так воспитал. Я за пределы собственного двора не могла спокойно выйти. Мне нужно было просить у папы или мужа, чтобы прислали водителя, который отвозил в магазин или парикмахерскую. Каждый шаг согласовывался.

А тут… Иди, деточка, в другой мир, если хочешь, разумеется.

Непривычно, странно, страшно, в конце концов! Неожиданно накатывает чувство безысходности и панического ужаса. Мечтать о свободе и независимости, совсем не то, что получить её.

Приходит осознание, что отныне моя жизнь — это лишь моя ответственность. Можно уйти или остаться и самой отвечать за свой выбор.

Сердце грохочет так, что дышать больно, горло стягивает спазмом, сдавливает, будто верёвкой. Остаться? Но если не уйду, князь может подумать, что я готова принять его ухаживания и буду участвовать в отборе. Уйти? И что меня там ждёт?

Хотя у меня есть подруга Аня, даже не совсем подруга, а проста давняя приятельница, которой я позвонила, попав в больницу. Просто больше некому было. Так вот, она предложила пожить у неё, предлагала забрать после выписки.

Независимая и смелая девушка, вернулась бы домой, только увидев этот нож. Она переехала бы к подруге, написала заявление в полицию, в прокуратуру и куда там ещё пишут. Подала бы в суд на Игоря, заставила бы его вернуть отцовское наследство любым путём. Это тихоня Настя на подобное неспособна, и муж знал об этом, выгоняя меня на улицу.

Вновь осторожно беру в руки нож и прячу его обратно в сундук. Из ножен не достаю, боясь ненароком порезаться. Пусть Бранибор думает, что я не знаю о том, что скрамасакс здесь.

Вытираю слёзы и усаживаюсь на постель, поджав под себя ноги. Исследовать жилище князя — желание пропадает. Я и есть та самая тихоня Настя. У меня не хватит сил бороться с Игорем в одиночку. Я не готова брать столь тяжёлую ношу, как ответственность, она меня просто раздавит.

Решаю хорошенько подумать, переговорить с Бранибором для начала. Он обещал помочь отомстить Игорю, вот и послушаю, что предложит. Правда, за это он просил награду. И ясное дело, что кроме своей благосклонности, мне предложить ему нечего. С другой стороны, я всегда могу уйти. Нож ведь вот он, в коробочке лежит.

К приходу Улиты немного успокаиваюсь. Девочка быстро отвлекает меня от грустных размышлений, начиная болтать без умолку.

— Сегодня после обеда, бани будут топить. Мыться пойдём, — сообщает она после того, как разжигает печь.

— Ой, я в бане ни разу не мылась, — говорю в ответ.

На самом деле мне очень хочется искупаться, а не плескаться в ледяной воде из умывальника. Да и волосы не помешает вымыть. Вот только понятие не имею, как это делают в банях.

— Да я с тобой пойду! Косу твою вымою настоем целебных трав, станет нежнее шёлка! Всё сегодня мыться будут, но по очереди, знамо дело. Ты отдельно от остальных женщин, так князь приказал. Завтра же праздники начинаются. Гулянье будет. На кухне с рассвета дым коромыслом: пироги пекут, угощения стряпают! Ох и весело будет, сама посмотришь! Парни бороться начнут. Девки плясать, на санях кататься будем, а ночью гадать! — тарахтит Улита, накрывая на стол.

— А что за праздник?

— Как? Коляда! Солнцеворот — чествовать будем молодого народившегося Солнца-ребёнка. Разве у вас не так?

— Колядки и у нас есть, точнее, были, давно. Сейчас их уже не празднуют. А расскажи, что у вас этот праздник означает? — меня распирает любопытство.

— Ну как, завтра праздник зимнего солнцестояния — Коляда. День начинает побеждать тьму. У Солнца четыре праздника в году, он растёт от ребёнка до старика. Весной: Ярило — юного и ярого чествуем, потому как день становится могущественнее ночи. Летом — Купало — зрелого Солнца на пике его силы. А по осени славим Хорса-старика, — Улита радостно щебечет и размахивает руками, рисуя в воздухе круги, видимо, показывая, как выглядит это самое солнечное божество.

— Интересно взглянуть, как вы эти праздники отмечаете, — улыбаюсь в ответ.

— Так, завтра и посмотришь. А пока за стол садись. Князь сказал, тебя хорошо кормить нужно, чтобы быстрее поправлялась.

Глава 16

В этот день скучать не приходится. После завтрака ко мне наведывается Верея. Ведунья тщательно осматривает меня, а потом ещё прощупывает тело с помощью магии.

Когда она закрывает глаза и начинает водить надо мной раскрытыми ладонями, с изумлением понимаю, что физически чувствую это незримое вмешательство. По всем внутренностям пробегают слабые удары тока, а по коже — мурашки.

— С тобой всё в порядке. Магия нашего мира приняла тебя и питает, даже чрево почти восстановилось. Не удивлюсь, что уже по весне сможешь зачать ребёнка. Подозреваю, что не просто так это происходит. Кто-то подал жертву Ледяным горам, и они приняли её, вдохнув в тебя крупинку своей живительной силы, — пробормотала Верея, открывая глаза.

В тот же миг осознаю, что так и есть. Я действительно чувствую себя в сотню раз лучше, чем когда-либо. Даже душевная боль значительно ослабла, и больше не высасывает всю энергию. А в теле теперь постоянно присутствует необычная лёгкость.