Бездушиш (СИ) - Рымин Андрей Олегович

Ха! И боб есть. Не зря руки пачкал. Жаль, что только один. А второй бес порадует? Перешёл к другой разваленной надвое туше, присел. И здесь есть. Нужно сбегать к тем, которых я в лесу зарубил. Видно, в сердце у каждого беса по одному бобу. С заколотыми без ножа слишком долго возиться — рискую дождаться местных, что придут искать девок — а вот из зарубленных добычу достать — минутное дело. Тут стоит слегка задержаться.

Сбегал в лес, нашёл нужные трупы, забрал бобы — и обратно. Пора дёргать отсюда. Жадность до добра не доводит. Дубовую шкуру уродов так-то можно, конечно, попробовать разодрать острым камнем, но время… Сгоняю к речушке, чтобы быстро от крови отмыться — и на ногу. Первым делом нужно по следам этих гадов пройти. Чую, место, откуда рогатые вылезли, где-то здесь недалече.

На будущее мне обязательно нужно понять, чего стоит бояться. А то вдруг норы здесь не для того появляются, чтобы нас пускать в Бездну, а служат выходом для этой заразы? Может, я тогда зря у той красной стоял? Может, нужно было бежать от неё без оглядки?

Путь уродцев отследить — не проблема. Бесы мало того, что бежали сюда по прямой, так ещё и неслись кабанами. Пять минут торопливой трусцой — и след тварей приводит меня к островку пышного, густого кустарника. Неужели, в этих самых зарослях и прячется дыра в Бездну? Хотя, нет. Следы бесов идут дальше по лесу, но в кусты часть из них залезала зачем-то. На всякий случай проверю.

Ну вот и нашёлся пропавший Семён. Всё же трусом он был. Похоже, пацан, увидав бесов, не пустился бежать и не стал орать, а вместо того, чтобы предупредить сборщиц ягоды об опасности, потихоньку нырнул в кусты. Хотел спрятаться, да не вышло — нашли его. Сразу несколько тварей кинулось на дурака с разных сторон. Вмиг загрызли. Тут, видно, ни троероста, ни опыта не было. Мой погодка — ростом даже повыше меня — а супротив мелкой нечисти слишком слаб оказался.

Трусу — смерть, его родне — горе, мне же — всем удачам удача. Одёжа на рыжем добротная, хоть и простая. А главное: не пострадала почти. Так, у серой длиннополой рубахи чутка рукав порван, и ворот в крови. Портки же, ботинки из замши на грубой подошве и кожаный пояс — всё в целости. Жаль только, что ножны, какие прицеплены сбоку, пусты.

Ха! Нашёл! Сёмка, сидя в кустах, держал нож в руке. Не помог он ему, вывалился из ослабевших пальцев — вон валяется на земле. Подобрал. Маловат, тонковат, но по зиме и требуха за радость. Вернуться что ли к тем бесам, какие остались не вскрытыми?

Нет, решил же не жадничать. Разул труп, раздел, натянул на себя портки, затянул пояс, обулся. Штаны длинноваты, но главное, что башмаки пришлись по ноге. Рубаху с исподнем сначала простирнуть надо. Вложил нож в ножны, сунул бобы в карман, вытряс из туеса ягоды прямиком себе в рот. На их место пока лягут грязные вещи. Запихал кое-как. Всё. Теперь бегу дальше.

И всего через пару минут опять остановка. След бесов исчез. Вот те на… Нет, ни в Бездну норы, ни обычной. Твари как будто из воздуха выпрыгнули. И, как это понимать? Был проход, да исчез? Видно, так. Получается, лаз, выпустивший тварей из Бездны, тотчас закрывается. Но то ладно. Меня куда больше волнует — как он и почему открывается? Если сам по себе, то погано. Это значит, что в любой миг рядом с тобой может из ниоткуда появиться ведущая в Бездну дыра, и из той дыры начнут вылезать эти мерзкие рогатые твари.

Бедные жители Ойкумены. Это же в постоянном страхе приходится жить. Оно ведь никакой частокол не поможет, если лаз в Бездну откроется не за стенами, а в самой деревне. Пойти что ли издали глянуть на посёлок погибших девчонок? Нет, нагляжусь ещё. Наоборот, надо побыстрее отсюда тикать. А то, как ещё облаву устроят.

Поправив на плече лямку туеса, я потрусил дальше. Сторона, откуда на поляну пришли сборщицы, мне известна. Где-то там лес заканчивается. Не верю, что в этом пустом по меркам Земли и Предземья лесу люди могут кормиться только охотой. Наверняка землю пашут. Тем более, что бобы здесь, похоже, лишь в бесах встречаются. Не вытянуть промыслом зверя тут целый посёлок.

Я прав, очень скоро лес справа от меня начал светлеть. От злополучной поляны до опушки было край три версты. Беги я туда напрямик, уже бы давно выбрался бы на открытый простор, но я не дурак — торил путь наискось, и теперь место, где девчонки заходили в лес, осталось далеко позади. Мне в ближайшее время никому на глаза попадаться нельзя. Вот подальше уйду и денька через три…

Подкравшись к опушке, выглянул из-за кустов. Передо мной расстилается покрытая перелесками и зеленеющими между ними лугами равнина. Чуть правее меня разнотравье вскрывает овражек, по которому вдаль убегает речушка. Не так давно я её перепрыгнул с разбегу по дороге сюда. А вон и коровы. Чуть подался вперёд.

Ага, вижу посёлок. Тот прилично так в стороне от меня. Вёрст, наверное, пять или шесть. Частокол всё же есть. Не такой высокий и мощный, как у нас, в Подгнилье, но, ни волкам, ни бесам и такой не одолеть. Ко мне ближе сплошь выпас. На просторе между рекой и посёлком, кроме коров, видны так же козы и лошади. Дальше пашня, покрытая первыми всходами. Малюсенькие фигурки людей ковыряются на расчищенных от травы огородах, косят сено, волокут от близкого леса брёвна. По убегающей куда-то за рощу дороге, поднимая пыль, катит загруженная чем-то телега. Мне с пригорка всё видно.

Эх, была бы та ягодная поляна чуть ближе к посёлку… Хотя нет. Услышь кто из местных девчоночьи крики, народ всё равно не успел бе беднягам помочь. Только мне помешали бы бесов вскрывать. И бобов бы мне не досталось бы, и удрал бы голым, босым, так и не найдя трупа Сёмки. Так хоть одет, обут, нож имею. Всё, хорош себя винить, Китя. Не виноват ты в их смерти. Это всё Ойкумена со своими подлянками. Пояс Жизни… Ну ничего, я ещё разберусь с тобой. То есть, прежде в тебе, а потом уже только с тобой. Эх, найти бы кого-то из наших…

Но нет. Смирись, Китя — отыскать здесь кого-нибудь из своих друзей в ближайшее время у тебя шансов нет. Нас опять раскидало по огромному поясу. Сам, всё сам. Здесь ты можешь рассчитывать только на собственные силы. И хорошо, что Вода отучила полагаться на помощь Ло. Колдуна рядом нет, а я, вроде как, пока справляюсь. По крайней мере, за те три дня, которые я провёл в непрестанном движении, уходя всё дальше и дальше от посёлка погибших девчонок, я ни разу не попался на глаза никому из местных.

А люди здесь есть. Возле леса, вдоль края которого я иду на закат, благодатные земли. То и дело встречаю посёлки, которые пока обхожу стороной, отступая подальше в чащу. Местность ровная. Невеликие холмы и овраги не в счёт. Ручейки и речушки постоянно преграждают мне путь. Я давно постирался и высохшая одежда на мне, а не в туесе. В том несу ягоду, запасы которой нет-нет пополняю на поросших первоникой полянах.

И вот, на четвёртый день с гибели несчастных девчонок мой путь упирается уже в настоящую полноводную реку. Переправиться на другой берег вплавь — не проблема, но я не уверен, что мне оно нужно. От места своего боя с бесами я ушёл далеко. Здесь меня уже не будут искать. Пора выходить к людям. Благо, тут есть куда.

Ещё утром, когда я в очередной раз подходил к опушке, чтобы выглянуть из леса и осмотреть округу, я заметил впереди крупный, обнесённый высоченными каменными стенами город. В таком можно с лёгкостью раствориться в толпе. Это в маленьких посёлках всяк знает каждого, и любой чужак сразу же привлекает к себе внимание, а здесь тьма приезжих. Стоит мне как-нибудь просочиться за стены, как я тут же смешаюсь с толпой горожан, и пойди меня отличи от местных.

Осталось только придумать, как попасть внутрь. Вдруг на воротах у всех входящих в город проверяют бумаги? Или, что ещё хуже, там стоят Видящие, которых интересует отмер, троерост, дары… Или как тут отличают бездушных от местных? Надо всё это выяснить прежде, чем лезть к воротам. Невидимкой мне внутрь не проскользнуть. Стоящий на этом берегу большой реки город, не так близок к лесу, чтобы за минуту добежать от опушки до стен. Тут больше версты.