Самая старая дева графства Коул (СИ) - Брай Марьяна

— Если я не выйду замуж, у меня будет право как-то воспользоваться своим приданым? – выпалила я, боясь как-то не так спросить.

— О! Ты совсем потеряла надежду? Вопрос этот очень кстати, потому что я как раз собиралась сообщить, что завтра после обеда я представлю тебя трем лордам. Их не особо интересует твое приданое и им больше нужно твоё имя. Как ты знаешь, оно… м-ммм, - Лилит, видимо, подбирала слова. - Имя Верде не совсем желательно в высоких кругах, но они не метят туда. Скорее женихам больше необходимо получить статус лорда.

— И? – только и нашлась, что спросить я, когда образовалась пауза.

— Возможно, они не захотят детей, поскольку все уже имеют наследников. Ты принесёшь их фамилиям возможность войти в палату, где принимается немало решений для всех этих мужских дел, - она мягко улыбнулась и, не найдя, чем ещё занять руки, взяла чашку с чаем. Но та оказалась пустой, и Оливия поспешила ее наполнить.

— Значит, выйдя замуж, я могу оставить приданое себе? И ещё, что не маловажно, тётушка, - рискнула я назвать ее именно так и проследила за реакцией хозяйки дома, - я могу увидеть документы?

— Какие? – вполне спокойно, безо всяких перемен в лице и голосе уточнила Лилит.

— Все документы наследования! Всё, что касается меня? – уточнила я, не зная, как правильно их назвать. Но здесь, наверное, если я буду изъясняться путанно, это мне сыграет даже на руку. Потому что девушка в этом мире в идеале вообще не должна ничего понимать в них.

— Да, конечно. Завтра вместе с претендентами на твою руку я могу вызвать Ричарсона. Этот человек, как и его отец и дед, ведёт дела вашей и моей семьи. Мы должны будем озвучивать все детали, касаемые тебя.

— Каждому жениху? – спросила я.

— Конечно! – удивленно ответила леди. Они должны удостовериться, что получают не кота в мешке.

«А кошку в шляпе» - я еле сдержалась, чтобы не произнести это.

— Я имею право отказаться от женихов? – теперь уже точно - боясь разгневать Лилит, уточнила я.

— От двоих! У тебя будет время подумать. Утром мы отправим посыльного к одному из претендентов. Милая, я знаю, как тебе страшно, я знаю, что уход к незнакомым людям, где тебя, возможно, не примут вовсе, пугает… Я сама прошла через это, Стефания, - тётка сглотнула, а потом вспомнила о чае и отпила немного. – Проще быть вдовой, чем старой девой. Увидев всех троих, уверена, ты поймёшь, кого нужно выбрать! – леди улыбнулась, потом снова вернулась к разговору о завтрашнем приёме. А после и вовсе начала объяснять Оливии, как будут проходить встречи.

— Я настаиваю, чтобы завтра ты была в чулках и корсете! – незло, но твердо порекомендовала тётка. В ответ я качнула головой в знак согласия.

Я, не выходя из-за стола, попрощалась с тетушкой. И, когда та ушла, вынула из кармана тугой комок чулок. Благо, что она не заметила, где я их ношу. А еще лучше то, что она даже не представляет, кто держал их в руках. Потому что я не могла оставить их на стуле: уходя из сада, я переставила мебель так, как посчитала лучше. Вероятно, они выпали из кармана передника, и он нашёл их.

Выйти на вечернюю прогулку я не решилась. Окно было открыто. Ночь стояла теплая, безветренная и тихая. Единственное кваканье лягушки где-то вдали нарушало тишину, но та, сделав ровно пять «куа-аа», замолкала на пару минут.

Лизи спала, уставшая от сегодняшних дел, а еще ванны, которую я принимала здесь же, в своей комнате. Тяжеленную, медную, с витиеватым изгибом спинки, на невысоких кряжистых ножках, ёмкость принесли четверо мужчин из обслуги. Потом они нескончаемым муравьиным бегом приносили ведра с водой и наполняли её. А когда Лизи помогла мне помыться, всё повторилось в обратном порядке. На это ушло больше трех часов.

Я тоже устала, но не физически, а морально. Думать о предстоящем замужестве было невыносимо.

Я понимала, о чём мне намекает леди: выбрать самого старого из них. Но я-то знала, что некоторые «боровички» похлеще молодцев живут себе, скулят о болящем организме, показывают кулаки врачам, «совсем не занимающимся их здоровьем и получающим деньги просто так». А сами преспокойно без чьей-либо помощи усаживаются на берегу реки, кормят уточек. Некоторые и помоложе позволить себе такого не могут.

Здесь тоже могли быть подобные экземпляры. А я ни за что не смогла бы торопить чью-либо смерть. Не могла бы навредить. Да, злилась бы, строила, наверное, козни в ответ на обиду, но не навредить. А вот эти… их наследники, некоторые из которых могут быть и постарше меня… Вот кого я боялась больше всего. Сыновья моих претендентов могли жить с родителем, естественно, при своей жене и многочисленном выводке чад.

И если я не хотела даже видеть Диану, то жить с очередной фурией я не представляла себе как.

Додумавшись до того, что жить мне придётся, как в аду, осознала: дышу так, словно пробежала стометровку.

Вспомнила, как учила меня моя любимая Милочка: «Бабуля, если не спится, выбери слово, обозначающее предмет, а потом на каждую букву этого слова вспоминай слова».

— М-ммм… - в темноте я осмотрелась, и взгляд упал на очертания стола, - стол… стул, солнце, серебро, сердце, саламандра, сэм… глаза, нос, губы, ямочка на подбородке…

Глава 14

Утро наступило как-то совсем неожиданно, поскольку мне показалось, что я всего лишь моргнула. Вспомнила эту дурацкую систему по быстрому засыпанию, а потом вспомнила, что сегодня меня ждет парад женихов, и застонала.

— Леди, я опять проспала? – испуганный и какой-то шальной голос Лизи напугал меня вдобавок ко всему, что я уже вспомнила.

— Рассвет только-только начался. Не понимаю, почему я проснулась так рано, - я привстала и посмотрела на большие напольные часы, стоящие у входа. Они громко тикали и показывали ровно пять утра.

«Неужели они как-то звенят каждый час, а я до сих пор так и не заметила этого?» - подумала я. Состояние было, будто вчера вечером я выпила бутылку домашней вишневой наливки, которую готовила моя любимая подруга, настоящая бабушка Милы.

Как-то раз мы с ней привезли из леса целую гору грибов. Пока их чистили и перерабатывали, она предложила «сбрызнуть» такую удачную «охоту».

Ну мы и сбрызнули. Да так, что в итоге решили прокрутить все грибы на грибную икру и до поздней ночи пели песни. Следующим утром я чувствовала себя точно так же, как сейчас.

Понимая, что уже не засну, встала и налила себе в стакан воды, потом подошла к окну и замерла: Сэм, которому имя шло так же, как корове седло, чистил дорожку перед домом. Но он не просто копал, он аккуратно вырывал траву между кирпичиками, которыми была уложена вся территория перед домом.

— Хм… - не сдержалась я и скрылась за тонкую занавеску. Окно было чуточку приоткрыто, но работал он так тихо, что вряд ли стал причиной моей ранней побудки.

— Леди, я должна спуститься вниз и помочь Оливии с завтраком, - Лизи быстро оделась и вышла. Я воспользовалась ее отсутствием по прямому назначению.

Когда она вернулась минут через десять и заторопила меня с одеждой, я хотела было уже поставить её на место. Но она заполошно выдохнула:

— Леди, уже скоро восемь утра. Завтрак готов, и Оливия прямо передо мной вошла в комнату леди. Думаю, она хочет проводить её к столу.

Как мы метались по комнате, сшибая всё на своем пути, искали этот чёртов корсет, потом натягивали совсем не тянущиеся свежие чулки, возились с волосами, не мог себе представить никто!

Не знаю, сколько ушло на это время, потому что часы и правда стояли все еще на цифре «пять». Но когда спустились, Оливия укладывала салфетку на колени Лилит.

— Вы проспали? – судя по выражению лица, Лилит была тоже не в духе.

— Часы в комнате, оказывается, встали, леди, - ответила я, присаживаясь за стол как можно прямее, потому что чёртов пыточный аппарат на моей талии давил, казалось, даже на шею, хоть её и не касался.

— Лизетта, но ты должна сама просыпаться вовремя. Твоя помощь просто необходима в кухне. Теперь Оливия будет поднимать тебя каждое утро, - тихо и так же угрюмо растягивая слова и назвав Лизи этим странным именем, протянула хозяйка.