Кафедра (СИ) - Лахов Игорь

Но не успел я насладиться этим дорожным совершенством, как дверь купе резко распахнулась, и через неё ввалились мои попутчицы. Опять раздражены и ругаются. Правда, уже не на меня.

— Это не повара, а сволочи! — гневно воскликнула историчка Ксения. — Вы пробовали этот куриный суп⁈ Да его не из курицы, а из воробья варили! Никакого навара и вкуса! Одинокую морковку в этой бурде можно было сравнить со старой утопленницей! Зато цена — как у чёрной икры! И порция даже для трёхлетнего ребёнка маленькой покажется.

— Хе! — ехидно произнесла Хвостова Людка. — Твой суп хотя бы проглотить можно было! А вот мой бифштекс не каждому демону прожевать дано. Я тупой нож об него погнуть умудрилась, прежде чем распилила! Такую говядину не жевать, а сосать надо! Иначе без зубов останешься!

— Как и мою подгоревшую… — Алиса тоже попыталась поделиться своими кулинарными горестями, но, увидев меня, резко осеклась.- Родька! Марш с моего места!

— Холошо, мням, — с набитым ртом безропотно согласился и, взяв еду, залез на свою полку.

Уже на ней продолжил трапезу под укоризненными взглядами полуголодных девчонок. Интересно, сколько они продержатся? Мамзелечки оказались с характером и не проронили ни слова. Ничего! Это в них ещё домашние пирожки сидят. Посмотрим, что будет вечером.

Глава 7

Девчонки сдались лишь утром, после очередного посещения ресторана. Пока их не было, я быстренько спустился со своей полки, разогрел пирожки и натуральный заварной кофе. Троица студенток, опять бурно обсуждая невкусную железнодорожную еду, ввалилась в купе и замерла. Вижу, как затрепыхались крылья их носиков, уловивших густой кофейный аромат вперемешку с запахом свежей выпечки.

— Как в моём любимом кафе на Невском… — почти простонала Алиса. — Ладно, Родька! Можешь есть за нашим столом, но за это поделишься вкуснятиной!

После этого она протянула руку к одному из румяненьких пирожков.

— И на своей лежанке поем. Уже привык, — резко отодвинул я тарелку с выпечкой. — На всех не напасёшься, а вы мне не подруги, чтобы последнюю рубашку для вас снимать!

— Ну ты скотина, Булатов! Скотина и жмот! — негодующе воскликнула Лидка Хвостова.

— Зато сытый жмот. А вы дуры, раз в дорогу не удосужились нормально подготовиться. Почему я должен за свой счёт исправлять чужие ошибки?

— Может, договоримся? Купим у тебя?

— Лидок, а мне потом деньги есть прикажешь? Или в вашей забегаловке на колёсах свой желудок гробить?

— Я не люблю, когда меня называют «Лидок»!

— А я не люблю быть Родькой, Рыдваном, Родурнем и прочими эпитетами, которыми вы награждаете меня почти два года. Но кого это интересует? Так что, попрошайки, я, пожалуй, полезу на свою полку и там доем. Ну а вы продолжайте дальше весело грызть ресторанную еду. Хотя… — сделал я небольшую паузу. — Есть способ уладить нашу с вами кулинарную проблему. Просто извинитесь за неподобающее поведение. За всё своё хамство по отношению к сокурснику.

— Мы не хамили, а констатировали факт! — гордо ответила Алиса Владимирская, скрестив руки у груди. — Ты, Булатов, жалкий трус и мямля! И унижаться перед тобой не собираемся! Лучше с голоду подохнуть!

Высокомерно задранные носики её подруг дали ясно понять, что с Алискиными словами все согласны. Ну да ладно. Взяв еду, я быстро заскочил на своё место и продолжил весело чавкать пирожками, словно и не было никакого разговора.

— Девчонки, — поинтересовался один из наших боевиков, заглянув в купе. — У вас нормального поесть ничего нет? А то от местной стряпни изжога мучает. Впервые такой говённый вагон-ресторан встречаю!

К этому времени я уже окончил завтрак и лениво медитировал, глядя в окно.

— Сами мечтаем о нормальной пище, — ответила Ксения Сурина, зло зыркнув в мою сторону.

Коротко стриженная голова со вздохом исчезла. Это действо сопровождалось тройным, очень похожим вздохом от моих попутчиц.

— Может, профессору Знаменскому пожалуемся? — предложила Хвостова.

— На Родьку? — спросила Владимирская.

— Нет. Этому гаду предъявить нечего. Имеет право распоряжаться личным имуществом по своему усмотрению. На поваров в ресторане.

— Ребята уже нажаловались. Но Михаил Владимирович лишь усмехнулся. Мол, никто не говорил, что на практике будет легко. А сам в это время нежнейшую говядину наворачивал! Ему повара отдельно готовят.

— Жалко… А ведь и половины пути не проехали… Даже не знаю, что быстрее начнётся: гастрит от местной бурды или полное безденежье от таких цен. Я уже большую часть своей стипендии профукала.

— Не ты одна, — посетовала Хвостова. — И чего я, идиотка, не додумалась с собой провизии взять? Расслабилась. Привыкла жить, как в столице.

Кажется, пришло моё время. Упадническое настроение в купе достигло своего апогея. Нехотя спустившись, я открыл свой объёмный короб и достал из него замороженную упаковку блинчиков с мясом.

— Пользуйтесь. Безвозмездно, — положил я еду на стол. — А то бурчание ваших животов спать не даёт.

Девушки кинулись открывать упаковку, но неожиданно замерли.

— Издеваешься? — сжав кулачки, гневно произнесла Алиса. — Они же намертво заморожены!

— Естественно, — пожал плечами я, удивившись такой реакции. — Иначе в тепле быстро бы всё испортилось, и риск отравления превратился из риска в реальность. Мой короб до двух дней хорошо держит температуру. И аккуратнее с ним: я обещал вернуть его в ресторан.

— Предлагаешь грызть ледышки? А сам-то тёпленькое всё ел!

— Ну так и вы разогрейте.

— Ты хочешь сказать, что сам смог разогреть? Прямо в купе, без артефактов усиления или хотя бы простой печи? Будь на твоём месте кто-то выпускников Академии, то в такое бы легко поверила. Но второкурсник…

— Подожди! — перебил я Владимирскую. — То есть, Алиса, ты утверждаешь, что не можешь совершить подобное простенькое действие?

— Мы и втроём не справимся! Во-первых, ещё не знаем нужных схем пентаграммы, а во-вторых, даже объединившись, не сможем напитать её энергией.

— Да какие вы тогда, к бесам, одарённые?

— Настоящие, но не обученные до конца! Как и ты!

— Ладно, — прекратил я этот спор и взял дело в свои руки.

Быстро начертил на столе вокруг еды нужную конструкцию и активировал её своим Даром. Блинчики тут же оттаяли и вскоре окончательно приготовились до нужного состояния. Но девушки с открытыми ртами уставились не на них, а на меня.

— Охренеть… — первой отмерла Кристина. — Родя… Как так?

— Легко и непринуждённо, — ответил я и снова запрыгнул на свою полку. — Приятного аппетита.

После этого потерял всякий интерес к происходящему внизу, открыв одну из книг, взятую с собой в дорогу. Но по издаваемым девушками звукам, главным из которых был стон наслаждения, сразу понял, что мастерство поваров «Бригантины» оценено по достоинству.

Спокойные минуты закончились вместе с блинчиками. К сожалению, достаточно быстро.

— Родион! Спасибо! — раздался голос Алисы, оторвав меня от занимательного чтения. — Это было восхитительно! И… Извини, если иногда перегибаем палку в отношении тебя. Во всяком случае, я точно перегибаю. Сама всё понимаю, но ты действительно прямо выбешиваешь своей бесхребетностью.

— И это очень странно, — продолжила намечающийся допрос Хвостова. — В тебе же силища немереная, раз так легко смог наполнить пентаграмму энергией! Другой бы с такими резервами в боевики подался, а не к демонским филологам. И стал бы лидером не только своей кафедры, но и всего факультета. Ты же вместо этого сопли по щекам размазываешь. Почему?

— Не размазываю, — выдвинул я свою версию для поддержки легенды нового Булатова. — Просто мне на вас плевать с высокой колокольни. Думал, что в Академии будут реально крутые одарённые, а вместо этого попал в детскую песочницу. Ну, а вы моё равнодушие приняли за слабость. Лень было разубеждать.

— Вот только не надо тут заливать про свою мнимую крутизну! — возмутилась Алиса. — Хочешь из бесхребетника сразу крутым сделаться? Не получится! И пусть у тебя потенциал есть, но характера нет и никогда не будет. И одарённые мы не самые слабые! Да, пока ещё далеки от своего пика возможностей, но вместе со знаниями придёт и сила!