Моя Академия (СИ) - Син Евгений

А вот я обращаю внимание. И на запах, и на слишком быстрый приход мачехи.

— Я вам не за это платила, давайте быстрее, — слышу её голос совсем рядом.

Вообще, приходящие воспоминания вспыхивают в мозгу так ясно, будто я провел много часов за их осознанием и разбором. Они становятся кристально-четкими с кучей выводов и ведущих за собой последствий. Ладно, с этим разберемся позже — сейчас хочется поскорее проснутся. Сбросить накатившую ночью хмарь. Открываю глаза.

Потрясающе.

Чётко вижу то место, где нахожусь. Другая палата. Совсем не та, где лежал раньше. Могу рассмотреть в деталях каждую трещинку на противоположной стене. Такой чёткости зрения за собой не припомню. Осматриваю, точнее сказать, прощупываю глазами противоположную стену, но чёткость никуда не уходит. Складывается ощущение, что угол зрения нехило так расширился.

Допустим. Угол зрения стал значительно шире, а что еще?

Прекрасно слышу, как по коридору идёт Ариша. Вот только девушка идёт в тканевых тапочках. Тихо, как и положено медсестре.

В принципе, ничего сверхъестественного ни со слухом, ни со зрением не произошло. Такое у людей случается, правда, обычно по отдельности, а не скопом. Скорее всего, с обонянием будет примерно то же самое. То есть чуть лучше, чем у обычного человека. Правда, окружающая медицина все забивает. Но даже так отличаю свежий запах спирта от спиртовой же настойки, которой меня, кажется протирали ночью. Резкие запахи, много, и по большей части — незнакомые. А вот человеческого уловить не могу. Странно.

Но вообще, не скажу, что разница прям огромная.

А вот с вниманием к деталям всё же что-то происходит. Раньше я не замечал столько всего вокруг. Вот, допустим, сейчас осматриваю свою палату, а разум сразу подтягивает воспоминания Ларика о небольшом ремонте в кухне после того, как он сжёг сарай с бытовыми вещами.

Тот же разум на удивление быстро делает выводы, что в палате, где я нахожусь, ремонт тоже проводился. Причем не так давно. Могу даже примерно прикинуть сроки и скорость работы. Дальше — еще интереснее. Четко понимаю, что стены штукатурили разные люди. Разный размах рук, один левша, другой правша. Разная скорость работы — следовательно, разный возраст. Разум так же достраивает рост, примерный вес и пол по едва заметным трещинкам на стене.

Обычно, на такое никто внимания не обращает. И точно не придает значения подобным вещам. Я же делаю выводы один за другим, и почти уверен, что эти выводы верные.

Возвращаюсь к Арише, которая прямо сейчас делает обход палат в тканевых тапочках. Могу примерно нарисовать в голове её походку. Видно, что она волнуется и спешит. Понимаю, что волнуется, скорее всего, обо мне. Несколько раз останавливается, будто посматривает в сторону моей палаты. Скоро зайдет, но не раньше, чем положено. Хотя, ей этого хочется.

Кроме того, девушка отвлеченно довольна жизнью. Она чувствует себя на своём месте и довольно серьезно относится к тому, что делает. И всё это я слышу по походке. Более того, по этой же походке понимаю, что девушка считает себя красивой, и это правда. У неё нет никакой проблемы с восприятием себя через других людей. Также буквально подтягиваются воспоминания о моих знакомых гувернантках и служанках. Понимаю, что у девушки есть молодой человек, с которым у неё «всё серьёзно». И всё это я слышу по походке!

Поражаюсь такой ясности сознания, хотелось бы, конечно, её задержать, но взрослый разум понимает, что жить так станет невыносимо.

Действительно, в дверь заходит Ариша.

— О, Ларион, ты проснулся! — восклицает она с облегчением.

Глава 7

Невыносимая легкость бытия

— Как прекрасно видеть тебя в таком состоянии, — с улыбкой говорит медсестра.

— Как прекрасно чувствовать себя так, как я чувствую себя сейчас, — на лицо наползает улыбка. — Ничего не болит, хочется жить. Надеюсь, я тебя не сильно напугал?

— А ты знаешь, что я ночью была рядом? — удивляется Ариша.

— Да, я пару раз это отчетливо ощущал, — признаюсь, вспоминая прикосновения пальцев.

— Интересно, обычно, в таком состоянии не помнят, что происходит, — задумчиво произносит девушка. — Что ещё интересного можешь рассказать?

— У меня сейчас очень острое восприятие реальности, — передаю свои ощущения. — Я бы сказал, излишне четкое.

— Да, это же здорово! — вздыхает девушка. — К сожалению, это у тебя ненадолго, хватит на неделю, может быть, полторы… потом все снова притупится до обычного. В лучшем случае, станет чуть лучше, чем было.

— Ты уверена? — переспрашиваю.

— Полностью, — кивает Ариша. — Тебя же не зря в эту палату перевели — тут магии минимум, да и раздражителей меньше. Острота должна спасть в ближайший час. Это проверено, не переживай.

Девушка говорит нарочито тихо и спокойно. Только я отчетливо слышу каждый звук.

— Одаренным ставят этот препарат, чтобы повысить остроту реакций, — объясняет медсестра. — И, вообще, чтобы они ощущали больше, чем обычные люди. Для отрядов зачистки это важно. Просто совсем не твой случай. В твоём случае состояние вряд ли продлится долго. Здесь такой цели не стояло.

Слушаю внимательно и беспрерывно анализирую. Новое восприятие как родное.

— Мне и такое интересно. Хочется знать, как организм может функционировать. Только вот я не до конца уверен, что я маг, — снова завожу тот же разговор. — Не могу нащупать нужное ощущение.

— Ты маг, Ларик, успокойся. Маг! — с улыбкой перебивает меня девушка. — Когда с тобой сидела тут ночью, где-то в конце своей агонии ты летал над кроватью. Невысоко — примерно на величину локтя, не больше. Но летал. Если бы ты не был магом, то в жизни подобного не сделал бы.

Значит, эти ощущения мне не почудились. Надеюсь, что на части я тут в прямом смысле не разваливался.

— Другое дело, что после всего того, что ты пережил, тебе придётся заново нащупывать дорожку к своим способностям, — продолжает объяснять Ариша. — Такое у взрослых людей уже наблюдалось. Но я полностью уверена, что ты справишься. Ты же парень умный, так что даже не заморачивайся. Ты маг.

Странным образом слова девушки меня успокаивают. Видимо, я всё-таки переживал, что, будучи в магическом интересном мире, я сам не являюсь магом.

— Ариша, а можешь ещё раз принести информер? — спрашиваю девушку.

— Могу, Ларик. Только у меня к тебе будет просьба, — она мнется.

Чувствую нервное состояние девушки и понимаю, что оно связано с давлением со стороны.

— Какая? — интересуюсь.

— К нам обратился следователь из Сыскного Приказа. Тот что здесь уже был, — уточняет Ариша. — Как раз по вопросу твоих запросов в информере. Он просил ограничить тебя в поиске информации по прорывам инферно.

— Так там все видео заблюрены, статей и записей почти нет, — признаюсь. — Я действительно искал эту информацию, но так ничего и не нашел.

— Мы так и поняли, — кивает медсестра. — Подозреваю, что Сыскной Приказ лучше не злить. Им нужно твоё нейтральное отношение. Вообще, в прорывах ничего секретного нет, но подробности рассказать тебе теперь не смогу. Не обижайся, ладно? — объясняет Ариша.

Жаль, что не получилось обсудить прорывы с девушкой чуть раньше. Наверняка она владеет кое-какими важными деталями.

— Обижаться точно не буду, — улыбаюсь. — Ты же тут ни при чем, а у следователя свои причины для подобных просьб. Честно, не вижу причин для переживаний.

Спокойно принимаю новые ограничения. На самом деле, не вижу в этом ничего важного. Да и несложно вспомнить, что информация по прорывам не особенно замалчивалась. Думаю, следаку нужна непредвзятая картина, Ну, пусть его. Придет — спрошу.

— Хорошо, могу пообещать, что не буду лезть и узнавать информацию по поводу инферно, — говорю. — Тогда сможешь вернуть мне информер?

— Если пообещаешь, тогда, конечно, принесу, — веселеет девушка.

С интересом смотрю на нее — Ариша переживает по-настоящему. Думаю, что о любом другом своем пациенте она переживала бы точно так же. Прирожденная медсестра.