Хозяйка разрушенной крепости (СИ) - Оболенская Любовь

Начальник охраны крепости, продолжая хмуриться, покачал головой, но на этот раз промолчал.

- Что ж, решено, - сказала я. – Заканчиваем с ужином и идем спать. Завтра у нас будет много работы.

...Сама не знаю почему, но Ланселоту я верила. Да, он отобрал у меня лошадь и телегу когда мы ехали через лес, но зла я на него не держала. Если всё получится, моя община вольных людей получит двадцать человек, более-менее умеющих обращаться с оружием. Конечно, до профессиональных воинов им далеко, но, думаю, даже рыцарю будет непросто отбиться от полудюжины отчаянных оборванцев с дубинами. Потому спать я ложилась с надеждой на лучшее будущее – правда, перед этим плотно заложила дверь засовом. Доверие и вера в свои организаторские способности дело, конечно, хорошее, но когда вместе с тобой в башне находится два десятка бывших разбойников, засов на двери точно не помешает...

...Проснулась я от какого-то шороха. Тихого, но явственного, словно мышь скребла коготками по каменному полу.

Я с трудом открыла глаза...

Ровный лунный свет лился в узкое окно-бойницу, и в этом серебристом луче отчетливо блеснула металлом узкая полоска, осторожно поднимающая засов на моей двери.

Сон пропал моментально, и вместе с ним пришло понимание: кто-то просунул нож между дверью и косяком, и, сбросив засов, вот-вот ворвется ко мне в комнату...

Самым разумным действием в такой ситуации было закричать, но внезапно первобытный страх сдавил мне грудь так, что я даже вздохнуть не могла... И просто лежала на своем сене, хватая воздух ртом, словно выброшенная на берег рыба, и расширенными, немигающими глазами глядя на то, как почти бесшумно открывается дверь.

Тот, кто ее отпер таким способом, отлично знал свое дело, продолжая удерживать край засова кончиком ножа и не давая ему с грохотом упасть на пол. А после, шагнув в мою комнату, ловко перехватил продолговатую деревяшку, сдернул ее с крюка, вбитого в дверь – и, аккуратно поставив засов в угол, улыбнулся.

Его улыбка и нижняя часть лица попала в луч лунного света, и я задрожала так, что застучали зубы.

Это был тот самый разбойник с отрезанными ноздрями, и непонятно что было страшнее – его искалеченный нос, или улыбка, обнажившая остатки разрушенных, почерневших, гнилых зубов.

- Пикнешь – зарежу, - проговорил разбойник, делая шаг вперед. – Не бойся, благородная леди. Я только позабавлюсь с тобой и уйду. От тебя ж не убудет, правда? Поверь, я умею доставлять удовольствие женщине, тебе понравится...

Продолжая щериться своей мерзкой улыбкой, он сделал еще один шаг... и замер на месте, словно услышав что-то за своей спиной.

И даже успел обернуться...

Внезапно мне показалось, что он повернул голову назад слишком сильно - и от этого резкого движения она сорвалась с плеч, упав на каменный пол со звуком, какой издает недозрелая тыква, оброненная неловкой хозяйкой. Из обрубка шеи вверх плеснула струя крови, черной в лунном свете - и обезглавленный разбойник рухнул в двух шагах от меня, словно мешок с навозом, в агонии дергая ногами, будто пытаясь убежать от собственной смерти.

А в полосу лунного света шагнул Ланселот с обнаженным мечом в руке.

- Прошу простить за беспокойство, леди Элейн, - проговорил он, вытирая окровавленный клинок об одежду трупа. – Кажется, в ваши покои залетела какая-то ночная нечисть, и мне пришлось войти без разрешения чтобы избавить вас от ее присутствия.

Дорогие мои читатели!

С удовольствием представляю Вам следующую замечательную книгу нашего литмоба от неповторимой Адель Хайд, истинной мастерицы бытового фэнтези, написавшей множество романов на эту тему, которые горячо любимы огромной армией поклонников ее таланта! Встречайте "Хозяйку северных гор", которая наверняка займет достойное место в вашей библиотеке!

https:// /shrt/SqUH

Глава 15

Я ничего не могла ответить – меня трясло от ужаса.

Причем именно меня!

Леди Элейн, чье сознание я своим присутствием отодвинула на второй план, взирала на кровь и отрубленную голову совершенно спокойно. Примерно, как я бы смотрела на дохлого таракана, найденного в ванной. Ну да, слегка неприятный факт биографии. Но легко устранимый: взяла салфетку, завернула в нее труп насекомого, выбросила в унитаз, смыла – и тут же забыла.

Наверно поэтому Ланселот слегка удивился, увидев мою реакцию. Но лишних вопросов не задавал. Вышвырнул голову разбойника в коридор, после чего выволок туда же за ноги обезглавленный труп.

Как раз в это время на звуки возни прибежали Винс, Кэйл, Лидди и еще человек десять из охраны и отряда Ланселота. На что рыцарь, ткнув пальцем в одного из подчиненных, сказал:

- Насади голову этого ублюдка на копье и выстави возле башни. Пусть все знают что будет с тем, кто посягнет на жизнь, честь и достоинство леди Элейн.

- Не надо, пожалуйста, - попросила я, на что Винс, сверкнув глазами, проговорил:

- Простите, госпожа, но он прав. Надо! Иначе мне придется каждую ночь спать под вашей дверью как сторожевому псу. К сожалению, до некоторых людей доходят уроки жизни лишь когда они чувствуют прикосновение стали или веревки к своей шее.

Спорить с этим я не стала. Действительно, в своем времени этим людям виднее как сделать так, чтобы ночью в мою комнату не ломились всякие уроды.

- Я вытру кровь, - подсуетилась с тряпкой Лидди. – Иначе она быстро начнет гнить на влажном воздухе, и вы не заснете от трупной вони.

- Да я и так не засну, - пробормотала я, стараясь усилием воли унять дрожь в пальцах. На что Ланселот произнес:

- Винс высказал хорошую идею. Когда служанка уберется, вы закроете дверь на засов, и я этой ночью посплю под вашей дверью. А утром, думаю, насаженная на копье голова безносого научит всех уважению к вам лучше любых слов.

Я не стала спорить. И корректировать произнесенное «госпожа» и «служанка» тоже не стала. Людям нужно время, чтобы освободиться от старых понятий и привыкнуть к подаренной мною свободе. Пока что пусть говорят так, как им удобно, а дальше время само расставит всё на свои места...

Лидди прибралась в комнате, я закрыла дверь на засов и вновь улеглась на свое соломенное ложе.

Я была уверена, что не засну этой ночью. Но почти сразу из-под двери донесся богатырский храп Ланселота.

Мощный, равномерный...

Убаюкивающий.

Будь я в своем старом теле, думаю, такое звуковое сопровождение немедленно вызвало бы во мне волну раздражения. Но для молодой девушки храп сильного мужчины, охраняющего ее, оказался лучше любого снотворного. Так что заснула я почти мгновенно, и всю оставшуюся ночь мне снилось море, волны которого с успокаивающим рокотом накатывались на берег...

А потом в узкую бойницу, заменяющую окно, проникли первые робкие лучи солнца. Они шаловливо запутались в моих ресницах, и своей игрой разбудили меня. Я даже улыбнулась спросонья – правда, воспоминание о ночном кошмаре немедленно стерло улыбку с моего лица...

Там, за дверью, меня вновь ждала Англия пятого века – суровая, страшная, безжалостная. И если я не сумею обеспечить безопасное существование себе и своим людям, то этот мир очень быстро сотрет нас с лица земли, не оставив ни следа, ни воспоминания о нашем существовании...

Наскоро умывшись, я вышла из башни – и попала в самый разгар агитационного собрания. Жители деревни, бывшие разбойники и охрана башни в полном составе собрались полукругом на берегу неподалеку, где на самом видном месте было воткнуто в расщелину копье с насаженной на него отрубленной головой.

... - и так будет с каждым, кто посмеет бросить хотя бы взгляд в сторону леди Элейн! – вещал Ланселот, для убедительности тыкая пальцем в жуткую инсталляцию, заменяющую рекламный плакат.

- Небольшая поправка, - прервала я его речь. – Смотреть на меня можно. А вот пытаться причинить вред – нельзя. И не только мне. Любому из вас! Если кто-то из присутствующих здесь попытается изнасиловать девушку, либо убить кого-нибудь из наших, он познакомится с мечом Ланселота.