Грюм навесил купол тишины, чтобы его слова слышали только декан Рейвенкло и директор:
— Вы ведь знаете, что Страж ещё жив?
— Я догадался, — кивнул Дамблдор, кидая диагностирующие чары на исполинскую тушу.
— Полагаю, ты не собираешься его добивать, верно, Альбус? — подключился к разговору Флитвик.
— Верно полагаешь. Нам неизвестна причина столь необычного поведения этого бедного существа.
— Но студента спасти мы должны, Диггори ещё жив, — сказал Аластор, его волшебный голубой глаз прокрутился внутри глазницы, видимо, чтобы удостовериться в сказанном.
— Есть идеи, как нам подступиться к этому? — спросил Флитвик.
— Мой артефакт показывает кучу магических помех, но явственно проглядывает оттенок… холода.
— Холода? — взметнулись в удивлении брови Флитвика.
— Да. Кажется, использовалась магия льда или что-то в этом духе.
— Аластор, ты можешь найти мальчика?
— Конечно, — мракоборец хлебнул пару глотков из своей фляги и крякнул. — Главное — раскрыть проход…
Так как шкура живого Стража была всё ещё очень хорошо защищена от магии, пришлось открывать ему пасть, дабы проникнуть в пищеварительную систему. Для этого Альбус трансфигурировал гигантские зажимы-скобы, зафиксированные внутри дурно пахнущей ротовой полости.
Дамблдор втроём с Аластором и деканом Рейвенкло продвинулись по пищеводу к тому месту, где должен был находиться мальчик.
В самом кальмаре использовать заклинания оказалось вполне возможно и их действие нисколько не блокировалось. «Эскорт» из подвешенных над их головами сияющих Люмосов освещал всё достаточно подробно. Однако если первые метры кишка имела бледно-розовый цвет, то чем дальше они шли, тем больше менялось окружение.
— Ты оказался прав, друг мой, — кивнул бывшему аврору Дамблдор, — здесь действительно недавно применили магию холода.
Грюм что-то буркнул по поводу «директора-очевидность» и перехватил посох поудобнее, видимо, чтобы в случае нужды атаковать неведомую угрозу.
Стенки пищевода приобрели бледно-синюшный оттенок и покрылись изморозью, а чуть дальше и вовсе можно было заметить частокол мелких сосулек, что ранее, видимо, были слизью. Блики от парящих Люмосов отражались от новообразованных кристаллов, вызывая причудливую игру света.
— Он в той стороне, — указал палочкой чуть левее Аластор. — Вот только как к нему подобраться, я не имею ни малейшего понятия. Мы можем разрушить стену, но останутся тонны льда, пропитанные чужой магией. И со всем этим добром нужно что-то сделать.
— Трансфигурация поможет, — не очень уверенно протянул Дамблдор.
Бузинная палочка должна перебороть чужие чары… теоретически. Всё усложнялось тем, что чемпион, по информации Аластора, находился прямо возле мозга Стража. А мозг этого существа является сложным конструктом, эдаким ядром, аккумулирующим огромное количество магической энергии, и как себя поведёт волшба при таком фоне, неизвестно даже Мерлину.
Возможно, именно из-за такой среды у Седрика и вышло столь странное и неожиданное колдовство.
— Раз Страж Хогвартса ещё жив, — подал голос Флитвик, — нам нужно поторопиться. Ведь если он очнётся, то вряд ли будет рад нашей компании.
Альбус согласно кивнул и потянулся по связи к Фоуксу. Птица не могла сразу аппарировать сюда, но временный «вход» директор проделал, потому слишком долго ждать не пришлось.
Феникс пролетел через раскрытую пасть Стража и уселся на плечо Дамблдора.
— Фоукс, ты ведь чувствуешь Седрика?
Птица медленно кивнула.
— Сможешь переместиться аппарацией туда, чтобы забрать его?
Перья легендарной птицы вспыхнули огненным золотом, но перемещение не удалось, потому Фоукс уныло повесил клюв.
«Значит, лёгкий вариант недоступен», — мелькнуло у Дамблдора.
Жаль, придется разрушать органы и ткани Стража. Но из-за контракта директор собственноручно делать это опасался и спихнул сиё задание на Флитвика и Аластора. Контракт распространяется только на директора, потому другие учителя гипотетически способны вредить кальмару столько, сколько понадобится.
Было совершенно ясно, что замёрзшие «стены» вокруг — живой организм, впавший из-за колдовства Седрика в анабиоз. Поэтому Страж не должен ничего почувствовать, ведь его жизненные процессы сильно замедлены, практически остановлены.
Альбус оказался прав. Парочка «Бомбард Максима» от Грюма не потревожили его, по крайней мере пока что.
Флитвик отлеветировал куски плоти, скованные льдом, в сторону.
Проход в стене пищевода раскрылся. Перед ними в свете Люмосов засияло «стекло», на его поверхности им даже удалось разглядеть собственные отражения.
«С каждым разом мальчик удивляет всё больше и больше», — думал Дамблдор.
— Поразительно, — озвучил его мысли Флитвик, бросая на лёд диагностирующие чары и охая от восхищения.
Оставалось загадкой, как младший Диггори смог применить такую магию, ведь подобного эффекта теоретически можно достичь разве что при помощи Бузинной Палочки, либо создателем должен быть крайне могущественный волшебник. Однако, очевидно, это дело рук Седрика, больше некого. Хотя…
«Или же и здесь постарался неизвестный спаситель?» — сделал предположение Дамблдор. Ведь в той пещере с мимиками всё тоже казалось очень странным. Диггори уверен в том, что его спасли, а его воспоминания обрываются на том месте, где его практически убивают.
В прошлый раз Седрик сам предоставил свои воспоминания. Сможет ли он передать их и в этот раз? И захочет ли?.. А главное — прольёт ли это свет на общую картину?
— Альбус, твой ход, — хрипло сказал Аластор.
Дамблдор покивал и приготовил Старшую палочку для колдовства. Придётся хорошенько попотеть, но он ведь Великий волшебник. Ему не привыкать…
***
Поднявшись по винтовой лестнице, Альбус раскрыл дверь своего кабинета.
Хаффлпаффец, сидящий к нему спиной, не отреагировал на появление директора.
Дамблдор прочистил горло, обозначив свое присутствие.
Ноль реакции.
Взмахнул рукой — дверь с хлопком закрылась.
Седрик по-прежнему сидел в кресле без движения.
Дамблдор покачал головой и прошёл за свое место в тронообразном кресле у стола на ножках.
Диггори немигающим взглядом уставился в чашку перед собой. Чай в ней уже успел остыть. Да и, кажется, он к нему почти не притронулся.
