Но я всё стоял, не находя в себе сил сказать нужные слова.
— Ес… кхм… Есхли слышишь, — хрипло выговорил, не зная, зачем, — просто… не давай ложных надежд. Мне бы просто выжить до утра. А дальше — разберусь сам.
Тишина. Ожидаемо.
Протяжно выдохнув, я опустился рядом со стеллой, привалился к стене и прикрыл глаза. В очередной раз прогнал в мыслях буквы древнего заклинания, так беспечно, мимоходом показанного в той самой манге, которая и стала мне реальностью.
Поймал себя на мысли, что рассматриваю вариант принять третью дозу стимуляторов, чтобы продержаться ещё немного… подготовить более удобное место для ночлега, но… если план Б сорвётся — лучше уж принять откат ночью, с возможностью доспасть или вовсе переспать его, нежели оттягивать.
Снаружи, по ощущениям, мела только начинающаяся пурга, внутри же воздух был глухой, едва ли не застывший — то небольшое окно едва обеспечивало помещение сквозняком. Сейчас же — просто необходимой вентиляцией из оставленных щелей.
И вновь, доставая из рюкзака «Жаровую пасть», поймал себя на проявляемом малодушии.
Ну может не сработает заклинание! Может Богиня даёт доступ к такой невероятной возможности только тысячелетним эльфийкам-архимагам! И что? Я от этого умру тут или как⁈
Решительно посыпав алхимическим составом очищенный камень пола рядом, с двух сторон, чтобы обеспечить необходимое для отогрева костей тепло, севшим от мороза голосом чётко произнёс:
— Фиала Торр!
И положил руку на Стеллу. И грянула вспышка!
* * *
— С-с-скука-то какая… — едва чувствуя окружение открыл глаза, — Откат, что ли…?
Темно. Холодно. Свет луны и редких звёзд пробивался сквозь завесу снега. Небо — темнее моего чувства юмора, а вокруг мягенький снег… вроде бы.
Как там было-то? Душа моя пушиста и бела, аки ядерная зима…
Это-то к чему вспомнилось…?
А ещё я был… снаружи.
«Какого сухофрукта я делаю в такой час снаружи⁈»
Резко подскочив, неожиданно не ощутил никаких неприятных чувств. А ведь помнил как отключался в церкви, заранее боясь отката! И наконец, огляделся.
Я проснулся, лёжа прямо на обледенелой земле, почти в самом центре выцветшего ритуального круга…
«Какого…?» — едва начала появляться мысль, как ту буквально смыло осознанием, — «Сработало! Спасибо, Богине — сработало!»
Не тратя времени — легко вскочил на ноги, внимательно исследовав остатки крайне сложной печати, пока та не исчезла! Плетение уже едва читалось — то ли таяло, то ли саморазрушалось, свернув исполненное. Искажённый воздух линий подрагивал, будто от сильного жара — я ощущал его остаточное магическое поле, знакомое и чужое одновременно.
Моя мана, но намного, намного более мощная. Но всё равно едва ощутимая, словно бы сливающаяся с миром. Так вот как мою ауру ощущают другие?!.
От переизбытка чувств чуть не свалился обратно — сумел просто опуститься на колено. Чувствуя, как трещит позвоночник, вновь поднял голову. Перед глазами десяток секунд была лишь тьма, пока тело не пришло в норму.
Под руками — промёрзшая грязь. Под коленом — что-то твёрдое, крошащееся. Дыхание быстрое и глубокое. Сердце же колотиться, словно при попытке перегнать летающих демонов! Осмотрелся уже более свежим взглядом… и вздрогнул.
Рядом со мной, в беспорядке, будто мимоходом откинутые в сторону — три мёртвых демона. Уже теряющие псевдоплоть тела, и тем не менее, понять одно было просто: они были убиты.
Причём, по ощущениями, словно бы без сопротивления или признаков боя. Один — с аккуратной, явно прожженной дыркой во лбу. Второй — рассечён пополам, позволяя псевдокрови лениво вытекать из двух половинок, сразу же испаряясь в воздух. Третий же — с огромной дырой вместо центра торса.
И все трое — уже начинали исчезать. Испарялись, как снег при весне.
Я… это сделал я⁈
Попытался встать, и только тогда осознал — я голый по пояс. Плащ, куртка, даже тёплая подкладка — всё исчезло. Тревожная пустота выше пояса.
И всё же я не дрожал. Не коченел.
Тело не было тёплым, но и не обмороженным. Да, холод ощущался, но тело, в контраст, словно было недавно отогрето — и готовое к новым подвигам.
Но надеть что-то надо…!
Встал на ноги, махнув головой, чтобы избавиться от плавающего взгляда — и сразу же резкая боль кольнула левую сторону шеи. Я рефлекторно коснулся места неприятных ощущений — и нашёл что-то вроде места укола.
Такого, что его можно было спокойно нащупать, но явно аккуратный. Как будто… широкая, но профессиональная медицинская игла. Сейчас в этом мире таких не делают.
На миг прикрыл глаза, почувствовав постепенно подающие сигналы, что надо бы надеть хоть что-то, тело. Болела не одна только шея. Поднял руку — ещё одно место укола, ближе к вене.
Потом третий след — на предплечье.
Четвёртый — в плечо.
Пятый — в бок. Шестой укол — прямо в живот. Седьмой, самый мелкий — на груди. Восьмой же, самый болючий — по ощущениям печень. Причём лишь последний след и был замотан чем-то подозрительно напоминающим бинты. Да и спиртом марля пахла явно не просто так.
Все следы — свежие. Все — неестественно точные, с учётом того, что по идее их должен был ставить на себе… сам же я, только из будущего?
Такой концепт всё ещё сложно полностью осознать…
Я вдохнул, морщась от наступающего холода, и только тогда заметил: под ногами, между ботинками и снегом, в самом центре того, что ещё недавно было кругом — осколки. Прозрачные, с резкими гранями, испускающие медленно прощающийся с миром свет.
Знакомые.
Почти рефлекторно протянул руку — и посох сам лег в ладонь. Целый и готовый к использованию. Осколки у ног были такими же, как в кристалле на нём. Почти один в один — крайне похожая мана и чуть ли не то же ощущение. Они исчезали прямо на глазах, слабо переливаясь и подрагивая.
— Вон оно как… — задумчиво произнёс, отзывая посох, — Впрочем, а чем ещё запитывать такую формацию?
Снег шёл крупными хлопьями, ложился на плечи, волосы, щеки. Лёгкий, пушистый… холодный. Надо в церковь. Забрать вещи и валить отсюда нахер: я помню как было в манге. Настолько мощный всплеск энергии Богини, как от… чтоб меня, частичного путешествия во времени — приманит сюда всех демонов в округе!
Не хочу даже думать о том, что будет со мной, если на бедного Хейста, как на Фрирен в аналогичных условиях, выйдет сразу четвёрка Великих Демонов!
Я втиснулся обратно внутрь, — на этот раз чуть проще, — и сразу же почувствовал тепло воздуха. По коже пошли приятные мурашки, вызывая дрожь по всему телу.
Небольшой ровный огонь, разожжённый на основе «Жаровой пасти», всё ещё горел, мерцая красновато-жёлтым, являя собой единственный источник света в церкви. Рядом, на импровизированной стойке из камня, были… мои вещи. Развешенные.
Всё это было уже сухим. Более того — приятно тёплым на ощупь.
